Чужая элегия

Я не мальчик давно, но тебя удержать не умею,
Не отыскан предлог. А придумать, увы,  не дано.
Загущается кровь. И от робости глупой немеет
Говорливое раньше и терпкое к сроку вино.

Видно, нынче зазря его сок розовеет в бокалах,
Видно, нынче зазря его нежная влага кипит:
Ты совсем далеко. Тебя в жизни привычной не стало.
И звезда наша больше весёлой свечой не горит.

Ты ещё молода. Пред тобой открываются дали.
Ни любви, ни надежде, ни вере не будет конца,
У тебя позаочь твою душу ещё не украли.
Лжи не сказано вслух под священным обводом венца.

Ты прекрасна сейчас. С таких раньше писали полотна,
Как заманчив изгиб? Как томительна прядь у виска…
Твоя юность легка, элегична, совсем беззаботна,
Губ гранатовых сладость, обманом чаруя, близка.

Всё смешалось в дому, и рассудок сведён на закланье.
Седина по вискам. Бес, хихикая, тычет в ребро.
Надо мной Млечный путь, вечный путь ожиданья,
А в стакане дешёвое, горькое киснет давно.

Во хмелю не боюсь. Во хмелю горячусь и радею,
Я бы горы свернул, встань они у тебя на пути,
Я бы нежил тебя, как лелеет флорист орхидеи, –
Только в горьком похмелье и этого мне не снести …

Ночью ярый буран  засыпает  дорогу цветами,
И не видно ни зги, без звезды во вселенной темно…
Я живу в пустоте. Неподвижными смотрит зрачками
Не омытое светом, померкшее в мире  окно.

Что же делать теперь?  Мой романчик лишился интриги,
Я, как старый дурак, огорчаюсь и пью валидол…
Так писались стихи… Так писались великие книги…
И маячил за строками прыткой нимфетки подол.