Гордость

—Помните, чтобы не происходило, как бы не складывались жизненные обстоятельства! Мы навсегда останемся самими собой! Мы всегда будем теми, кем были созданы! Вы, дорогая моя, навсегда останетесь аристократкой, даже если у вас не будет гроша в кармане и облачитесь в лохмотья!

—А вы?

—Ну, а я, стань хоть Папой Римским, все равно останусь убийцей!

—Благоразумно думать, что нам и не стоило заводить разговор, но ваша Жестокость, не знающая границ, не позволяет вам изменить тему обсуждения.

—Благоразумие граничащее с ханжеством - есть первый признак аристократии. Вы отрицаете то, о чем и не имеете представления.

—Почему же не имею, вполне себе могу представить первобытную жестокость. Которое не идёт в сравнение с аристократическим ханжеством! И что плохого, чтобы быть благоразумным.

—Как я посмел выразиться о главном признаке аристократии-благоразумии, хотелось бы дополнить,что оно и есть самая больная греховность! Возможно, даже первобытная!

—Нет греховности в благоразумии. Тем самым ты не причиняешь никому вреда! В отличии, как быть убийцей!

—Никому, кроме себя! Послушайте, мадам, вы человек, которому свойственно совершать то, что не зависит от его желания: есть, пить, испражняться(пардоньте мамзель). Вы будете это делать вне зависимости от обстоятельств.... Так будьте добры принять тот факт, что человеку свойственно также и заботиться о своих желаниях! Исполнять их, лишь при помощи и во взаимодействии с неистовым безрассудством, греховностью которая вам претит, но так и рвётся подле вас, что готова взорваться вместе с вашими корсетом.

—Вы говорите отвратительные вещи, которые не говорят ни в одном приличном обществе! Греховность в ваших действиях. Вы неимоверно жестоки и безжалостны, вы губите людей, при этом не имея никаких зазрения совести.

—Ваша правда, я много погубил людей, но ещё более желали быть погубленными мною.

—Они были глупы, и не обладали ни каплей самоуважения.

—Гордыней, скорей всего вы желали сказать!

—Послушайте...

—Увы, мадам, но вы послушайте...(схватил даму за плечи) Жадно, неистово, огненно, до онемения, судорог, без раздумий, беспощадно, всегда я любил каждую.

—Любили, но погубили.

—Да, погубил! У бурных чувств всегда один конец! Но чем прелестнее кончина, коль жизнь была скудна? Скорей всего, прелестен тот конец, когда пред ним испытан был миг сладострастный! Греховность - удерживать в себе гонца, который рвётся показаться миру. И жаждет быть наказанным от света, и лик луне явить свой без конца.

—Я монолог ваш выслушать готова была бы, но попрошу покинуть вас меня. Немедленно. Вы губите людей всегда!

—О, милая мамзель, в том то и беда, мне с вами не хочется всегда, мне огненно делается, лишь навсегда!(Убийца удалился, прежде отпустив плечи девушки.
Но окаменевшие руки не двигались, она чувствовала тяжесть его рук на своих плечах, мягкие ткани тела была настолько напряжены, что в ближайшей волшебной сказке она с лёгкостью могла превратится в оловянного солдатика. Оцепеневшая от злости, отчаяния и невозможности возразить. Но бурно желавшая противиться всем своим благоразумным сознанием против нутро, которое он, никчемный и невозможный убийца пробудил. То, о чем она возможно и не подозревала, но догадывалась... Возможность была невозможна, но так ожидаема и желанна! И, войдя он повторена с пламенными речами, ее обмякшее тело сдалось бы ему. И он, как искусный губитель понимал всю победоносную возможность мига, что в одно мгновение он может исполнить пламенные речи. Но, за дверью стояло не менее оцепеневшее тело. Человек, который будто вдохнул глубоко воздуха перед прыжком под воду! И сейчас оказавшись в воде, запас воздуха иссяк и ему нечем дышать. И, вот он победитель, которому остаётся возвести победный флаг. Он стоит побеждённый! Высказанное никогда не имело бы смысл, если бы не закончилось фразой:

С вами мне хочется навсегда! И стоят они, разделённые мраморной глыбой рукотворного занавеса, побеждённые друг другом победители. И, кто бы мог подумать сколько бы они так стояли, не развей их стойкий и неподвижный образ одно обстоятельство.......