На усмотрение

Осенняя ночь. Торшер,
наполненный  темнотой,
где    замкнутость – интерьер,
как храмовый,   золотой.


Где  слышится  тишина,
как в  билы души,  звеня.
Где  вечерня  отслужена
и жалко,  что  без меня.


Не заменить свечей
в лампе, что без огня,
не подсветить речей
даже при свете дня


против  чужой  беды,
на стороне греха.
Гаснет кадило.  Дым,
словно одет в  стихарь.


Небо   поет  Псалтирь
под музыку фонарей:
кричащее «утихомирь!»
и ласковое «не верь!».


Дрожи, дрожи, нить судьбы,
красная без легенд
и цельная,  для стрельбы
мишенями  под  фрагмент


веры!  Я заглушу
голос твоих страстей.
В битве не согрешу
за цельность своих  костей.


Мир также,  как тысячу лет
назад, забывает урок.
Обнаженный менталитет
миру  идет не впрок.


Сколько веков, смердя,
варвары шли на смерть,
столько   в земле  гудят
останки   на круговерть.


И мухами зла, жужжа,
кусающие вдвойне, -
воины там  ложатся
приманками на войне.


Время торопит жизнь.
Замедлиться – не рискуй.
У памяти нету тризн,
спросят - не конфликтуй.


Как не стирайся, злость,
проявится след, как грязь.
И даже святого трость
поможет ей в ад погрязть,


забыться, заиндеветь,
расслабиться  вопреки,
как грешнику протрезветь -
пуститься вперегонки.


Бодрись, молодись, дыши,
ребячествуй за собой.
Как молния гром - глуши
себя световой  игрой.


Думай, надейся, встречай
любимых родной рукой.
А тех, кто за здравие, отличай
от тех, кто  за упокой.


Они искрятся, смеясь, враги,
ударяя наш мир с пинка,
то отстукивая сапог шаги,
то пристукивая друзей слегка.

 
И закрываются  глаз белки
заботой, ладонями и умом,
который выхватывает с тоски
взгляды порознь и гуртом.


Спасенье такое же, как всегда,
от недоверия, от суеты.
Перед погибелью – города,
неба осеннего лоскуты,


ветер, закат и скупая слеза -
молитва усталых бровей и ресниц.
За Воскресеньем стоят Образа
и камень, отваленный от гробниц...


16.11.2017