Близкое неживого далёкого

В зрачках угольной пыли мечется пламя
Брат мой колдун ядом мщенья отравлен
Не играет огонь больше пламенем мило
Пазухи печи злостью забито
Раздувает кузнечные стёртые дни
Горн не отступник, горн крестник души

Из культяп торчат белым обрывки тревог
Сухожилия крыса сожрала в злой год
Собирает обрубок вены в кулак
Возвратить себя хочет загробный маньяк
Не цвести на аллеях камням, как цветы
Не щадит ни кого дева смертной тоски

Исковеркал сознание пройденный путь
Возвращает назад в тот загробный уют
На любовь отозвалась смерть лаской у ног
И отсрочкой корни пускает смог
Вырождается сам не зачатый мертвец
Сын Сатаны, сын не небес

Непонятый мир в непонятных законах
Не поняты книги в старинных разводах
Скрученность фраз из слов на иврите
И вечная смерть от кровопролитий
Душа извернулась щурясь на изнанку
Сплюнула трижды росой, травлей ядом с размахом

Субстанция веры, хмелея, печь разжигает
Недосягаема и поныне, луна, выть зверей заставляет
Захотелось быть волком, в шкуру его завернуться навеки
Грызть всё живое, в горло вцепится, особенно в человека
В страстную пятницу Христа распяли, а я в ней живу
С первым лучом солнца просыпаясь, ночь ищу

Летней грозой плавится небо, с небом и я
Ловлю дождинки, словно песчинки, сентября
Таится беда холодной гримасой, скалит свои клыки
Струится дождь сквозь прорехи, да они залатаны

Солнцу пыль, стихам небо, мёртвому рассказ о нём
Слушал в лесу язык птиц, зверей, пней и болот
На цепь посажен не умеющий отличить одних от других
Не бывает смысла раненного творчеством,
Есть творчество ищущее смысл

На развилке дорог камень о семи ветрах
Выбоины, течёт в нём кровь
Слышится пение костров ушедших давно времён
За ними не угнаться, за ними вера, сила и власть
Всю жизнь добиваюсь быть понятным..
Не судьба... Да и старость