Его роман. Памяти Михаила Булгакова посвящается

«1000 и одна ночь с поэзией и прозой».
«Его роман». Цикл стихотворений Ксении Миры 2018 года по мотивам «Театрального романа». Памяти М.А. Булгакова посвящается.

Цикл стихотворений фактически создан на основе текста "Театрального романа" Михаила  Афанасьевича Булгакова с сохранением или перефразированием цитат, и это "Его "Тетаральный роман"...


Его роман / His novel
Содержание / Contents
Глава 1. «Вот и я!» / Chapter 1. "Here I am!"
Глава 2. «Я прочитал Ваш роман» / Chapter 2. "I read your novel"
Глава 3. «Напишите пьесу!» / Chapter 3. "Write a play!"
Глава 4. «Сила великого молчания» / Chapter 4. "The power of great silence"
Глава 5. «Эту сцену нужно вычеркнуть» / Chapter 5. "This scene needs to be deleted"
Глава 6. «Загадочнейший человек» / Chapter 6. "The most mysterious man"


и о проекте стихотворений и мультфильмов "Его Театральный роман" и миниатюрной сцене "Волшебная камера" "Театрального романа"
https://rutube.ru/video/e86bad2694801681f86420b5548ce345/


Его роман
(памяти М.А. Булгакова посвящается)


Глава 1. «Вот и я!»

Картонная коробка. Бок рояля…
Проснулся, снова весь в слезах.
Когда вы жизнь мою украли?
Она и творчество – для вас.
Конец всему. Молчание ночное
Гудело трансформатором в ушах.
Писательское сердце – пожилое,
Сам молод, суть же – в мелочах,
Гротеском вырастающих, и в жизни
Громадою довлевших надо мной,
Дамокловым мечом она нависла –
Необходимость жить, жестокая. Постой!
При шпаге я! Пером вооруженный,
Нет, не пером, а жизнею самой,
Остался верен, и не был прощенным,
Но дух фантазий, ты всегда со мной.
Болезненной привычкой – остро мыслить
Во всем, всегда, везде – роман рожден,
И, если плох, – в чем смысл жизни?
Моя история осталась сном.
…Гражданская война. И бок рояля
Под абажуром тускло освещен.
Семья, друзья. Фигуры встали,
Бегут под снегом, смешанным с свинцом…
Литературный камень, философский,
Держу в руках, то рукопись моя.
Он огранен надрывом. Судьбоносный
С ним сделал шаг навстречу. Вот и я!

Глава 2. «Я прочитал Ваш роман»

Я на полу. Лежу. Час смерти, где ты?
Не следует смеяться надо мной –
Я молод был тогда. Темно. Нет света.
Вдруг музыка нахлынула волной.
О, Боже, «Фауст»! Фатальное, не спорю.
Оркестр грянул, звуками обдав.
Я револьвер убрал на миг. Не скрою –
Хотел послушать, сердцу волю дав,
Прихода Мефистофеля дождаться.
Как быстро он поёт! Взведён курок.
В действительность шагнув с романом, сдаться –
«Цензуру не пройдёт» - таков итог.
О, связь веков, сердец и судеб наших!
Герой-мудрец страданий путь прошёл,
Всезнающий. Но жизнь – сильнее. Страшно.
Невольно автор тот же путь нашёл.
Но перст судьбы! Прощальная октава
Явлением его оборвалась,
Не злого духа – я не бредил, право, –
Редактора обличьем соткалась.
И он вошёл, стремительный и быстрый:
«Я прочитал роман. Вот договор».
С ним рукопись ушла. И выстрел
Не оглушил ту ночь. Немой укор.
Неужто сон? Всё сны без сна, и дальше,
Что было дальше – я сказать боюсь.
Был ли роман, редактор, взявший
С собою труд? Когда же я проснусь?
В квартирах вечером сидели люди,
Роман читая, он и вам знаком.
Его историю я не забуду.
Был напечатан. Есть роман. Вот он.

Глава 3. «Напишите пьесу!»

Роман – живой! Сюжетом развернулся,
Картинами он вырос на листах.
Был в трёх мирах. В сегодняшнем очнулся –
Действительность, скрывавшаяся в снах.
В кромешной густоте. Зияет сцена,
Ночную мудрость лить не перестав.
Кто там стоит на ней? Мольер? Мадлена?
Иль, может, я, на миг актёром став?
Я пьян грозой, нет, чувством наслажденья
От творчества – им жизни суть бурлит.
И грустен я – свершилось представленье,
Чужое сердце как своё болит.
В чём волшебство и ремесла искусство?
Один – создаст, другой же – воплотит.
Прочувствовать, и статься чувством,
Собой и им – и образ говорит.
«Пишите пьесу, наш любимый МХАТый».
Ах! Как узнали Вы, что я пленён
И связан узами с родным мне театром?
Так видят тех, кто искренне влюблён.
Я им дышу. Твореньем наполняет
Целебный вдох из атмосферы муз.
Я здесь – живу! Меня он вдохновляет,
Мой новый мир, и в нём я пригожусь.
Директор мой, примите режиссёра!
Он Ваш. В строю. Как точный механизм.
Герой романа – воплощён актёром.
А жизнь любимых – в пьесе сохранись!

Глава 4. «Сила великого молчания»

Постигло не несчастье, а удача.
Картины прозы в театр не войдут –
Остались у дверей. О, как изящно
Театр соблазнил. И – мой дебют.
Мечта моя и для мечтаний место.
Срок договора – жизнь. Я тороплюсь!
Героям пьесы на страницах тесно –
Родил и вырастил, за них боюсь.
Как больно править! Так, убравши фразу –
Кирпич из здания – и рухнет дом.
И под пером беспомощность рассказа
Кричит душой писателя, что в нём.
Я разделился надвое. Я – пьеса,
И лица в ней искали нужных слов.
И я – покой, теперь он повсеместно,
Лишь в этом мире я прожить готов.
Великое молчание! Какое
Могущество! Таланту волю дав,
Что было серым – станет золотое,
Душа наполнится, Вселенной став.
За сценой в старых, узких коридорах,
Где декораций плоскости глядят,
Как человек проходит их безмолвно –
Я очутиться снова был бы рад.
И я стою меж них, ошеломлённый.
И пьесе нужен первый вдох и час,
Когда потоком жизни пробуждённый
Текст обернётся реальностью для нас.

Глава 5. «Эту сцену нужно вычеркнуть»

Заплакал дождь, и с ним рыдает пьеса.
Из бездны времени – тоскливый день.
Мы погибаем оба. Интересно,
Писатель с пьесой, как предмет и тень.
Потерян я, меж жизнею и мыслью,
И совесть с волей в сговоре сошлась.
Роман любим – роман мне ненавистен,
И пьеса хороша, но не пришлась.
По нраву? Вкусу? Я спросить стесняюсь,
Что происходит, и чего хотят
Все эти люди? Не пойму, признаюсь.
Здесь нужен посторонний, свежий взгляд.
Спустилась ночь – начало катастрофы.
Я дочитал до точки, и – «Конец!»
Судом над пьесой стали эти строки,
Где я – ответчик, слушатель – истец.
Отчаянное время! «Сцену эту
Вам нужно вычеркнуть!» И – сердца боль.
Наисложнейший механизм! Поэту,
Великий театр, говорить позволь!
Я говорю – и буквы ищут место
Меж строк, под строками, и на полях.
Я говорю открыто, прямо, честно.
Какая сила в праведных словах!
Так рукопись становится мишенью,
И автор заслонит её собой –
Жестокосердные словесные мученья.
Сознанием будь крепок и душой.
«Переписать», «убрать» или «исправить»,
«Упрямый человек!» – пиши – не спорь.
Нельзя же силой жизни ход направить!
Так и чужим сомнениям не вторь.
Незыблемость писательской опоры –
В любви к героям, к каждому из них.
И к перемене текста уговоры
Ведут к измене. Хор суждений стих.
Погасла сцена. Шелестят страницы,
Листвой осенней мне на плечи пав.
Идти мне дальше иль остановиться?
Идти, мудрец, творить не перестав.
Забыть слова, терзающие душу,
Не «вычеркнуть», а дальше жизнь писать,
И голос мира сердцем чутким слушать,
И доброго начало продолжать.

Глава 6. «Загадочнейший человек»

Он – воплощение всего на свете,
Кем хочет быть, чем может стать. Кто он? –
Великое явление на сцене,
Актёр и теоретик, режиссёр.
Читаю пьесу, а в его лорнете
Текст драмы жизни будто отражён.
Очаровательна улыбка, ясен, светел.
Читать другому трудно. Я смущён.
И смотрит ласково, но драматургу
Тревожно, страшно за своё дитя –
За рукопись, и критик стал хирургом,
Писать, не ставя пьесы – так нельзя.
Через его природу – вас возвысит
Поистине театра волшебство:
Увлёкшись, он под небо сцены выйдет,
В нём – глубочайшее таланта мастерство.
А я упрям, себя им не считая,
И мэтру в споре я не уступал
Ни фразы, и, теперь я знаю, –
Я истину, что в пьесе, защищал.
«Вы эту сцену вычеркните, право», –
Но я был верен пьесе, возражал,
Ведь вдохновлённому и мира мало,
Когда родной идеи дух страдал.
Его он понял с первых дней знакомства.
Да, встреча двух художников сложна:
Один – даривший слову превосходство,
Другой – вдохнувший действие в слова.
Теория с романом завещали
Так роль играть, чтоб зритель забывал,
Что сцена перед ним, и вы б познали
Действительность… И воплощён роман.
2018
Ксения Мира © Все права защищены
ISNI 0000000474224357
ISNI 0000000453763917