О себе, родимой, Огнём закалённая

Первое моё о себе воспоминание...как  я чуть не сгорела..у печки.Было мне ровно три года,любопытство толкнуло меня  к печке-грубке. Мама ушла  собирать бельё  в огород, а я платьицем захватила крючочек дверки и потянула на себя. А пламя только набрало силу, мама положила полную грубку* дров смолистых.
Пламя втянуло  моё платьице и оно мгновенно схватилось, я пыталась сбить огонь и трепала  ручкой платьице, но оно только прилипало ко мне и палило меня, Мои  ноги и руки уже обгорели довольно сильно, когда мама вбежала  и стала сбивать пламя, От растерянности ...вместо того, чтобы снять скорее  платье,
В итоге-обгоревшие ноги выше колен, ручки и даже на лбу были ожоги.
  Мама позвала соседей и они стали  смазывать ожоги белком яиц, а я просила: лейте на меня воду не из яйца, а из ведра. Потом мама часто вспоминала  мою эту просьбу: лейте из ведра, а не из яйца. Боль была невыносимая и мне  хотелось потока воды загасить пламя боли.
 Мама говорила, что на время я даже потеряла сознание от боли. Мне же помнится, как хлопотали вокруг несколько соседей-родственников. Потом вроде бы стали мазать какой-то желчью, Но раны были сильные. И долго следы от ожогов напоминали мне об этом. К счастью, к моим, уже почтенным годам, остались лишь лёгкие следы.
Второе моё  воспоминание детства-очень живое: мне было пять лет,с мамой шли за околицей, вдоль пашни, где паслись  коровки. Пастух был в фуфайке в сплошных дырах, это был дед Куперко.  Возможно, это даже был очень дальний родич, его фамилия была как и у нас- Лозюк. В деревне было много ЛОзюков.
 А я и говорю маме: "давай, мамочка, отдадим деду свою куфайку (так у нас говорили), у нас ведь две". О том, что две куфайки- одна отцу,другая маме- не подумала, настолько мне жалко было смотреть на деда.
 
Третье воспоминание.Мама сушила свиную вырезку на чердаке. А я мясо жирное не ела, а вот это любила и ходила  на чердак и отрезала немножко. Мама, конечно, узнала но не ругала, а сказала..очень спокойно: доченька, это нужно  когда вдруг гости придут. Тогда я была...посвещена в одну их характерных черт  славян- хранить для гостей лучшее угощение. На чердак больше не ходила за мясом. Правда, мама видя, что я не кушаю мяса, стала мне по кусочку давать  именно вяленое.
Сегодня я ни говядину, ни свинину не ем, только курицу изредка  и также изредка рыбу.

Четвёртое яркое воспоминание. У нас остановилась ночевать ...старчанка, так называли то ли отшельников бродячих, то ли каликов перехожих, то ли бездомных, которые ходили от деревни к деревне и так выживали.. Её угощали тем, что сами кушали и относились с большим уважением, Ей был выделен угол в доме с кроватью. Старчанка  рассказывала разные новости,её слушали с интересом. Утром мама дала ей еды на дорогу и проводила за калитку.
Моё стихо "Божий человек" об этом

Печка-грубка- это не печь где готовят пищу, а  только для обогрева  жилья
продолжение следует


Хочу  выложить  перед уходом


На Сварожьи Луга Заветные
Мы уходим в  назначенный  час
Распевают там птицы  рассветные
Предки славные встретят  нас

Нет здесь грусти и нету боли
Вдохновенное слово звучи
Русь пробудится от неволи
И раскроет для счастья ключи

Моё слово-в мирах и пространствах
Его ждут те, кто слушает зов...
Веры,Совести постоянство
Да нетленная  наша  Любовь...

ВО СЛАВУ  РОДА
БЫЛИ ЕСТЬ БУДЕМ
ГОЙ, СЛАВАiii


О  СЕБЕ
О  себе  мне есть что рассказать. Так получилось, что всё  время искала себя, меняла профессии, Мне  в школе предрекали  стать певицей, но я -то понимала, что это было время ...огромного "блата", когда  в полном разгуле были  пришлые  и они   не  давали  русам   показать себя.

Однако, мне  удалось  многое  проявить.  Когда я  поступила в  Институт Культуры в Минске,  там  уже  много смогла-и  уже  в Доме  Культуры в Пинске,сразу  стала  вести несколько клубов- Для молодых, клуб Пинчанка  и  вела просветительскую  работу.А  также  просто выступления в прессе-  в мгновение  сделали меня лучшим  автором в "Полеской  Правде. Однако, вскоре...откровенные  и просто подлые  иуды и иже  с ними- Сокольский, уехавший в израиль, Смирнов, главный  танцор, Полюхович, Романюк  и прочь. стали ставить палки в колеса.
Но меня ценили Саша Кудренок-за  по идеологии , и  Полещук- заместитеть ,  восхищались мною.И зав отд.культуры Рыжков-восхищался, и люди приходили  ко мне  с словами благодарности-- это было время...когда  многое  поняла. Нападки-просто подлые  тех, кто не хотел наботать и нужно было меня всячески унижать. Валя Козодой..пришла как-то от Рыжкова  и говорит: только  про Олехнович и Охехнович  говорят.Обо мне говорила  но  в  комитеты   не звали, видимо  посколько недавно работала  а они все  давние .
Была  откровенная зависть- вот пришла ..без опыта, даже  работала до того  в бухгалтерии-и тут - сразу  стала все уметь.
А что там было уметь?
Саша Кудренок, видимо, понимая, что мне не дают спокойно  творить  и что писать я смогу  везде=было бы желание-  предложил  вместе перейти мне на журналистскую Работу.Там  все сначала было хорошо,но там  начались  мытарства  не меньше.
Везде  привыкли к насилию и мое слово  пытались  затирать.
Но это был опыт.

И два года я там  много чего сделала, В редакции работала с Тишуком  и Марией Ляшук. Меня все время тянуло  в  Минск. И вот мне  предложили  обмен  из Пинска  на Заславль-это в 25  км.от Минска.Там меня  с трудом  взяли на внештатную работу  в газету Знамя Юности. Вот там  началось моё  прозрение  относительно иудеев, Этот подлое и  ничтожное племя увиделось мне во всей  своей  подлой ничтожности. И до сих  по-прошло  уже 35 лет- не могу  привыкнуть  к  подлости этих нелюдей.
Они  не печатали мои материалы, свои же  под разными псевдонимами  печатали  ...даже  воровали мои материалы.
Это...уже  никому  по большому  счету, не расскажешь. Люди  только  и думают о еде и