Шурик

Валаамские портреты.
###
Было в нем,  что-то от "битлосов", немножко от "хиппи", и немножко от  неспокойных родителей...
Шурик был "дитем природы", любил улицу, вольную жизнь и всегда жил,  как кот, который гуляет,  как известно - "сам по себе". Рос он,  как сейчас бы сказали в семье  "неблагополучной". Мать его, "тащила на себе" троих сыновей(Шурка был младший), двух дочерей(еще младше), работала в доме инвалидов(не вспомню уже кем), и как большинство советских граждан-товарищей,  свою "радость жизни" нередко украшала спиртным...
Помню,  когда на остров вернулся монастырь,  стала она заглядывать в церковь. Душа ли требовала или так -любопытство,  про то не скажу.
Вспоминаю ,  как -то  под хмельком,  однажды надела она черный  длинный балахон в виде
 рясы монашеской и ходила вечером в темноте осенней ночи, народ пугала...(тогда уже Шурки не было...)
Отца я их не знал,  когда я приехал на Валаам она уже жила  без мужа,(не знаю,  был ли муж вообще?) нелегкой, почти  всегда схожей жизнью обычного простого человека, советского "брежневского" периода.
Шурка,  казалось, был мало зависим от жизненных обстоятельств. От старших братьев перешла в его душу любовь к гитаре. Не знаю,  как досталась ему,  "видевшая виды", гитара, скорее всего от старших братьев, в наследство...  Играл он не ахти как, что называется "бренчал",  но гордился этим и сам себя конечно считал музыкантом.
Он мне и запомнился таким,  парнем-увальнем с гитарой. Всегда в одном и том же черном помятом пиджаке и нечищенных ботинках, зимой и летом...
Учились мы с ним в одном классе,
вернее Шурик не учился,  он посещал иногда школу, когда вздумается, всегда имел в дневнике верную "неуд"( а может и дневника у него не было?.), и совсем не страдал от этого. Мы познакомились ,  когда меня "новичка,"  недавно приехавшего на остров, отправили с ним проверять вечером, сделано ли домашнее задание у одноклассников. Было в наше время  заведено такое унизительное правило. Шурка повёл меня на хутор, к всегдашней отличнице, Любке.
Что мы могли проверить с нашим-то багажом знаний,  не представляю?..
Зато я увидел Любкины удивленные глаза и  надолго "втрескался"в них первой мальчишеской любовью...
Петь и играть Шурка любил самозабвенно. Нередко участвовал в поселковым концертах,чему был очень доволен, играл на гитаре "твист" и "шейк", что впрочем в его исполнении было одно и тоже. Где только не встретишь в те времена нашего "музыканта" на острове,  неизменно с подругой-гитарой.Он пел инвалидам,  младшим школьникам,  появляющимся уже, туристам. Свое умение игры на инструменте  демонстрировал каждому встречному:
"Беломорский канал и дороги Кавказа -это строили мы,  караван журавлей...Ах как больно в груди, мне так хочется плакать... " -это была его "коронная песня", всегда при нем,  как и гитара. Шурка обладал приятным голосом и мы,  ребятня с удовольствием  его слушали и даже подпевали. Однажды, на День учителя,  вечером Шурка уговорил нас пойти в школу,  где собрались на торжество наши преподаватели, спеть им песню.Школа была закрыта  изнутри, и мы решили спеть в коридоре,  что-то "убойное", про любовь. Вместо благодарности мы вынуждены были уносит ноги, так как не поняв и не приняв нашего "подарка",за нами кинулся вдогонку подвипивший учитель физкультуры,  а на следующий день на школьной линейке, мы были торжественно исключены из школы,  за столь горячее  и "дерзкое" свое поздравление. Я очень переживал случившееся, а Шурка не переживал вообще: :"Подумаешь... Да что такое школа  в сравнении с музыкой?! Вот и делай учителям добро(?).." И он продолжал  "с гитарой наперевес" зарабатывать себе островную популярность. Проучились мы с ним
 вместе одну осень, зиму и весну. Шурка остался на второй год  а потом - еще и еще... Был Шурка - незлобный,  с открытой всем ветрам,  душой - вечный ребенок. Так и шагал по жизни,  в которой гитара и песня заменяли ему все радости, и был наверно,  по своему счастлив.
Жизнь его, как и песня, прервалась внезапно,  в рассвете юношеский сил.
Я тогда учился в девятом классе в Сортавальском интернате. Шурка по первому льду пошел с мужиками на Ладогу, на рыбалку. У нас, мужицкого населения острова,  это была страсть - зимняя рыбалка на сига. Уходили мы  блеснить его на "луды", далеко в озеро. Опасно. Но как говорится: "Охота пуще неволи".
Уж очень был вкусен жареный сиг -"пальчики оближешь"... А невыразимое ощущение,  когда тащишь из 
подо льда рыбу,  а сердце ёкает и сладко щемит -только бы не упустить!..
Мужики сидели рыбачили,  вдруг налетел  сильный ветер, во льду образовалась трещина,  которая на глазах стала расширятся. Некоторые перепрыгнули,  другие переплыли,  и бежали потом несколько километров до поселка,  в обледеневшей одежде,  боясь замерзнуть. Шурке кричали,  чтобы  плыл,  а  ему было жалко бросать на льду чужую шубу( по воспоминаниям очевидцев) , надеялся что спасут...
С ним вместе навсегда остались на льдине еще два человека - инвалид и старик. Когда прибыла помощь озеро было чистое, только кое- где плавали раскрошенные ветром остатки льда. Уже вечерело, и продолжать поиски не было смысла. Вертолет, прилетевший на следующий день никого не смог найти. Так и сгинул Шурка,  оставаясь лишь в памяти нашей теплым и светлым угольком из далекой юности...
Одному Богу известны его последние минуты и мысли...