О. П

Календарь меняет вектор — от рождений к похоронам, Время — старый нудный лектор ставит вешки легионам сильных духом, слабых телом, слабых верой, сильных словом. Данс макабр оголтелый в раме зеркала кривого. Календарь меняет даты, подменяет радость пеплом — очень трудно быть крылатым, если хочется ослепнуть. Самолеты сбились с курса, перепутаны маршруты, недостаточно ресурса — от путей остались путы. Путы, пули, пепел, порох, шышел-мышел, — кыш противный! — тихий хрип, неловкий шорох, нереальная картина: краски тусклы, лица блеклы, заживо живешь отпеты запечатанные в стекла непечатные поэты. Календарь меняет... к черту! Надоел уже до дрожи. Ветер северный смеется, рассыпая дробь по коже. Осень, листья, лужи, слезы — от тебя осталась память и страницы резкой прозы снова по живому ранят. Память-жизнь и память-вера, память-воздух, память-сила. Ты дарила, что имела, и ответа не просила. Перечитываю снова, выпадаю из системы, вот из зеркала кривого на меня косится Время. Мы живем пока нас помнят, мы живем пока нужны мы. На руинах Вавилона, средь камней — обломков Рима. Календарь подвержен моде — обращает память в пепел. Пусть из нас не каждый годен средь веков, весов и мерил не забыться, не исчезнуть, растворясь в осенней дымке, а остаться по соседству, книжкой, моментальным снимком, песней, сказкой, байкой, строчкой — той, что с языка не сходит... Даже смерть не ставит точки тем, кто обречен к свободе.

01/09/2016