Русский офицер

Людское море, вопли, стоны,
Плач детский. В золоте погоны,
Кругом мелькали. Шум и гам,
Здесь кто-то лез по головам,


Но поздно, уж корабль отчалил,
Гудок протяжный, ход прибавил,
Издалека был слышен вой,
Солдаты пьяною толпой,


Бесчинствуя, били витрины,
И грабили все магазины,
Не дай Бог, под руку попасться,
Прохожему, с жизнью расстаться,


В осенний день тот, непогожий,
Безвластье, Севастополь брошен,
Лишь только высшие чины,
Барона Врангеля "сыны",


Спаслись от Красных и расправы,
В Константинополь из державы,
Своей великой уплывали,
Как горько женщины рыдали,


Безумно чайки вслед кричали,
С народом вместе, на причале...
Со скорбью вглядываясь вдаль,
Полковник умножал печаль,


Тоска, на сердце горячо,
Сын, юнкер, тронул за плечо,-
"Скажи, пожалуйста,отец,
Погибель, что это,конец?!"


Суровый офицер молчал,
Ответа не было, не знал,
Большевики в петлю загнали,
Довольно жестко наступали,


Сиваш, вода по горло, лёд,
Сцепили зубы и вперёд,
Красноармеец захлебнется,
Товарищ рядом остаётся,


Мужик -то, лапотник простой,
Бросает в дрожь, когда с ним бой,
Мы за одну Россию бьемся,
Причем врагами остаёмся,


Что  за идея, что за сила,
У красных, чтоб так нас скосила,
Кричат,-"УРА!", глаза горят,
Свободу ближнему сулят,


Клубком шипящих, злобных змей,
Бежим от них скорей, скорей,
Да только ядом истекаем,
Своих соратников бросаем,


Тех, кому места не хватило,
Ведь сознаем, им всем-могила,
Лизали пятки англичанам,
Французам, лебезя вначале,


Как проститутки  отдавали,
Землёй своею торговали,
Мол, насолим большевикам,
Подарим Родину врагам,


Чуть-чуть, колония Россия,
А Врангель, разве он мессия?!
Империалисты не друзья,
Им доверять никак нельзя,


Прощай, березовое счастье,
Русь-матушка,. увы, в ненастье,
Несет судьба. Родимый край,
Ты не кляни нас, вспоминай,


Тавриды берег взгляд узрел,
Последний миг запечатлел,
Для эмигрантов  Крым, конечно,
Кусочек Родины навечно,


Остался в памяти мгновеньем,
Её прощальным упоеньем...
Константинополь. Сходят с трапа,
Внезапно оттеснили. "Папа!"-


Кричит парнишка, растерялся,
В толпе огромной потерялся...
Минули годы, так поспешно,
Пропал родитель. Безуспешно,


Искал полковника повсюду,
Но тщетно, вся надежда чуду,
Так получилось, стал нацистом,
В Германии, довольно быстро,


Фашистской свастикой гордился,
До обера он дослужился,
В Европе Гитлер наступал,
СССР уже пылал,


Ликуют Фрицы,-"До зимы,
Москву захватим разом мы!"


И в это время радость, весть,
Отец нашелся, адрес есть,
Во Францию спешит сынок,
Ему вернуться надо в срок,


Надеется, что удивит,
Ведь форма ладно так сидит,
Династия, стал офицером,
Обрадует своим примером,


Полковник будет покорен,
Немецкой выправкой сражен...
Родитель в кресле инвалидном,
Сказались раны, - это видно,


Ждёт с нетерпеньем, сам искал,
Бог сыну больше шансов дал,
Стучат, служанка открывает,
От ожиданья замирает,


Старик. И вдруг фашист заходит,
"Ну, здравствуй, папа... "Глаз не сводит,
Взглядом обвел мундир нацистский,
И свастику увидел близко,


Сиделке, отвернувшись, громко,-
Закройте дверь, надежней только,
Сего не знаю господина,
Пускай уходит, я ждал сына..."


Коляски скрип и инвалид,
Закрылся в комнате. Стоит
В раздумьях "немец", не внимает,
Приём такой не понимает,


Что чувствовал сынок тогда,
Покрыто мраком навсегда,
К виску направил пистолет,
Упал, под ним кровавый след...


Полковник же закрыл глаза,
Скупая вытекла слеза,
Он вспоминал свой край родной,
Что под фашистскою пятой,


Сейчас стонал и умирал,
На помощь офицера звал,
Боль, инвалиду не подняться,
Коль мог, за Родину сражаться,


Всю жизнь, до капельки отдал,
Свою бы землю целовал,
Проклятый Гитлер рвет страну,
Её любимую, одну,


Во снах далеких обнимал,
И ей на верность присягал,
Себя вдруг ощутил народом,
Тем, брошенным, Гражданским годом,


Единым целым, неделимым,
Как нитью связанным незримо,
Гдеуплывающий корабль,
Волной о пристань бьёт печаль...