старческий задор

Своим стихом пренебрегая,
давая менее, чем грош
за строчку, веришь, дорогая,
скажу - в расчеты не берёшь,
что я не Пушкин и не Тютчев.
Служить не в силах господам,
упрям, назойлив, неуступчив,
стихов на откуп не отдам.
Ценя обоих и читая
поэтов и царёвых слуг,
я сознаю, что не чета им.
На север им, а мне - на юг,
туда, где море, где лениво
плечом толкает пирс волна.
Тебе милей подшивка Нивы -
читай, поскольку ты вольна
в желаниях. А я не стану,
далёкий от поэм и од,
не барин, не советник тайный,
не из графьёв, не из господ.
Ни адюльтера, ни дуэлей,
ни службы богу и царю...
Мне даже книги надоели,
поверь, что правду говорю.
Мои - особенно. Изгоям
стихи на что? Да ни к чему.
Самих себя не успокоим,
но рассуждая по уму,
цена какая нашим виршам?
Копейки три в базарный день?
Мы все целованы Всевышним?
Прости, но это дребедень.
Да, дорогая, не поэты,
хотя рифмуем хоть куда...
Мы не царёвы слуги, это
нам не по силам, господа.
Мы - междометия в сезоне,
дома окошками во двор,
не "старческой любви позорней
сварливый старческий задор".
Прекрасен Пушкин, нежен Тютчев,
а мы - увы, увы, увы...
Мы пишем, хмурые, как тучи,
не поднимая головы,
сипя, ворча, тряся губою,
смиряя плоть, смиряя прыть.
Но как же хочется с тобою
поговорить... поговорить.