Роман Три пути НА в работе. Глава 24 - Магнитофонн

Глава 24 - Магнитофонная запись номер 222
Ах, как это было больно. Как страшно и низко. Ну, вы, наверное, многие проходили через это. Они становились в ряд, в ряд, запирали нас в тёмной комнате, вытягивали руки в виде прицела и начинали плевать. Мы выходили оплеванные. Тогда я начал заниматься айкидо. Но после первого удара у меня развилась паховая грыжа. Я не мог заниматься дальше, и тихонько сидел на последней парте с таким же отверженным как и я, постоянно подвергаясь насмешкам.
В пятом классе помню девочку с маслянистыми глазами и черными волосами, которая сказала учителю черчения, что я – дурак и еврей. И что я к ней пристаю. А я всего лишь поднял ей юбку. В то время мои одноклассники делали и не так.
Учитель черчения поднял глаза и сказал:
- А ты сама-то кто?
Она опустила глаза, а я запомнил этот случай и с тех пор никогда не забывал, как это хорошо – иметь своего учителя черчения.
Я закончил восемь классов и поступил ещё в одну школу. Там было много учителей. Одним я ходил за хлебом, а некоторым даже за вином. Вы знаете, двое из них до сих пор гордятся мной. А я думаю, тут нечем гордиться. По-настоящему я стал что-то иметь, когда начал продвигаться по службе.
Я выловил пятерых из своих бывших одноклассников и поговорил с ними. В то время в моём подчинении было уже двадцать человек. Никогда не забуду это радостное чувство, с которым они сникали и извинялись. А на девочке с маслянистыми глазами я женился. Надо было дать ей как-то понять, что я не дурак.
Правда, ей было наплевать на меня, что я вскоре понял. Я начал заглушать проблемы вином. В то время у меня было уже двадцать подчиненных, и я решил на время уехать из страны и сменить обстановку. Жену я взял с собой. За рубежом у меня тоже было много учителей, и ко всем я замечательно относился. Вообще, я учился половину жизни, а во второй половине рассчитываю преподавать.
За рубежом я быстро понял, что у защитниц прав женщин и темнокожих остались в жизни одни интересы – материальные. Я стал помогать и им, в то же время помогая себя. У меня были романы с несколькими местными девушками, поскольку жена меня не любила. Но и я к тому времени научился ненавидеть женский пол. Неудачные опыты привели меня к тому, что я его возненавидел, и стал общаться только с проверенными друзьями. А местным женщинам было плевать на маленького иноземца.
Я понял несколько вещей в жизни – всё нужно делать постепенно, чтобы не давать людям разозлиться или почувствовать себя выше. Для того чтобы двигаться вперёд, надо быть полностью уверенным в победе. Нужно иметь миллион верных друзей, каждого из которых надо ежедневно проверять. Ежедневно, доктор. Ведь они тоже могут предать. Хотя я считаю, что мужчинам это менее свойственно.
Потом я познакомился с такими друзьями, с которыми понял, что я ничем не ограничен. Все мои враги получили по заслугам, остался только самый главный – враг, который изобрёл индивидуализм и защиту прав женщин, панд и темнокожих, которые и так-то посматривали на нас свысока. Задачу разобраться с этим врагом я оставил на вторую половину жизни. Мы все должны стать друзьями, я и всё человечество. Все, кроме женщин, которые никогда не изменятся. Насчет панд и темнокожих я тоже сомневаюсь. Для последних категорий у меня есть хороший доброглазый помощник, который прошёл примерно ту же историю жизни, что и я, но рос в местах, где нравы были проще, поэтому сразу мог дать отпор девочкам с маслянистыми глазами и одноклассникам, практикующим издевательства.
Это почти всё, доктор. Что ещё вас интересует?