Князь Всеволод Большое Гнездо Глава III часть 2

Русь. Великий князь Владимирский

В Городце, верней на Волге,
Умирал Князь Михаил,
Но при выполненном долге …
Вновь отвагой восхитил.

Только свадьбу отыграли,
Всеволода он женил,
Вдруг гонец летит: «Слыхали!
Что булгарин учинил?

Городец наш взял в осаду
Выкуп просит иль сожжёт.
Выручай! Нет больше сладу …
Он действительно зажжёт».

И пришлось трубить тревогу,
Никого ни стал просить.
Вместе с братом на подмогу
В Городец, конфликт гасить.

- «Ох, и наглые булгары-ы-ы …
Нас вот так нахрапом взять?» -
Михаил вздохнул: «Ждут кары
И дождутся, как пить дать».

- «Ты уверен, что их мало?» -
Всеволод ускорил бег.
- «На рожон лезть не пристало,
Мы, устроим им набег.

Они лезут в город с Волги,
А с обратной тёмный лес.
Вот из леса словно волки
И возьмём за «интерес».

Как задумал, так и вышло.
Марш такой никто не ждал.
И владимирцы неслышно
Показали, кто удал.

Это был не бой, а сеча,
Порубили всех в момент.
Не убив, так изувеча
Без надежд на комплимент.

Горожане помогали,
До Оки гнать их пришлось.
В Русь ходить, умнее стали,
«Смелых» больше не нашлось.

А когда домой собрался,
Князь вдруг шибко занемог.
В животе, как груз сорвался.
Всеволод помог, как мог.

И лежит теперь в светлице.
Диспепсия – это крах.
Понимал, теперь в столице
Встретят скоро только прах .

Умер тихо, отключился.
Впечатление, что уснул.
В тридцать к Богу воротился,
Но успел и здесь блеснул.

Весь Владимир встретил скорбно,
Сном Успенский стал Собор.
Лишь Ростов воспринял злобно
И задумал заговор.

Вновь боярская верхушка,
Главный Ваня Рушничок,
Цель была их – заварушка,
А Мстислав как бы крючок.

По Владимиру ходили,
Призывая: «Князь Мстислав!»
Предыдущих материли,
Куда только не послав.

Ждали здесь неразбериху
Сразу после похорон.
Просчитались. «Не быть лиху!» -
Вече приняло закон.

Тут Земятнич постарался,
Вече организовал.
- «Всеволод верным нам остался!
Он дружину основал» -

Объявив, дал предложение:
- «Князем нашим только он!
Всеволод воин! Достижение?
Будет край наш бастион!»

И без всяких осложнений
Всеволод стал Великий князь.
Прошла сеть богослужений,
Люди в храмы шли, молясь.

Уже вечером с княгиней
Обсуждал, как дальше быть.
Взял за правило с Марией
Всем делиться и побыть.

- «Вспоминаю Византию» -
Начал тихо говорить:
- «Принимал власть, как стихию,
Где нет времени творить.

Молодой был, ошибался.
Думал, всё решает меч.
Но когда и сам попался,
Я урок сумел извлечь.

Император Византийский
Не полезет на рожон,
Если враг по силе близкий
И сильней вооружён.

Он тогда переговоры
Ставит как бы в первый ряд.
Избавляется от «своры»
И к союзникам пригляд».

- «Окружи себя друзьями …» -
И Мария, покраснев:
- «Извини, жить с холуями
На себя накличешь гнев.

Те, что в Прагу приезжали,
Косняко, … второй-то как?
Как они себя держали …
Василько! Да-да! Вожа-а-ак!!!

Вот они твоя поддержка.
И ещё надеюсь есть?
Милый, ни к чему задержка,
Собери актив свой весь.

Не бросай дочь Михаила,
Пусть Пребрана здесь живёт.
Ты ж ей дядя, жизнь сплотила.
Замуж выдадим – уйдёт».

Всеволод расцвёл в улыбке.
Подошёл, жену обнял:
- «Свет мой ясный, моей «рыбке»
Всё отдам, тебя понял …».

Как Мария предлагала,
На другой день был совет.
Во дворце, трон в центре зала …
Сел за стол, что был завет.

- «Подписал Указ сегодня
Первый, как Великий князь.
Кадры, княжества исподня» -
Так начал, перекрестясь.

А начну с тебя, пожалуй» -
И Земятнич тут же встал.
- «Будешь тиун мой! Не балуй,
Воеводой ещё стал!

Во Владимире ты старший,
Так что всё в твоих руках».
- «Обещаю, князь, и павший
Здесь не сгинет в кабаках».

- «Вот и славно!» - князь по-новой:
 - «Василько! К тебе теперь.
Во главе дружины новой
Встанешь ты, мой воин-зверь.

И ещё я объявляю.
Ты боярин! Весь твой род
Будет знатным, уверяю,
Что запомнит этот год.

Говорил, что друг есть Фока?
Он под Киевом живёт?
Что в военном деле дока?
Вызывай! Работа ждёт».

Сделал паузу с минуту,
На реакцию смотрел.
И опять по атрибуту:
- «Косняко! Что присмирел?

Мне Мария рассказала,
Как ты сватом в Праге был.
Короля околдовала
Твоя искренность и пыл.

Ты был кем у Святослава?
Вроде тысяцкий? Не так?»
- «Так князь и дурная слава
Не отцепится никак.

Получил я годовые,
Но ведь я ж их не украл.
Киев бросил? Деловые …
Я б и так от них удрал».

- «Назначаю воеводой!
Будешь в рати мне служить.
Не считай это угодой,
Этим должен дорожить».

- «Князь, изволь не сомневаться!
Киев мне – вчерашний день.
Русь здесь будет возрождаться,
Зрю Владимирскую сень».

Совершив ряд выдвижений,
Всеволод начал стиль менять.
Был не против возражений,
Но на всё не стал пенять.

Знал, в Ростове недовольны,
На контакт с ним не идут.
Посмотреть решил, пусть вольны,
Далеко ль они зайдут.

Ярополк в Рязань подался.
Как князь, Суздаль не принял.
И Мстислав здесь не остался,
Новгород опёку взял.

Хоть двоюродные князю,
Но племянники, как есть.
Брат Андрей  «облит бел грязью»
Их отцом и сказ тут весь.

Михаил был против распрей,
Всеволод тоже не хотел
Быть, как можно, безучастней,
Когда дом осиротел.

Всё дерьмо от Ростислава
Перешло и к племяшам.
Злость, сомнительная слава,
Страсть к богатству, барышам.

Получает сообщение,
С Новгорода рать идёт.
Все попытки на общение
Отвергаются им влёт.

Так Мстислав решился силой
Трон у дяди отобрать.
С ратью шёл, считай не хилой,
Удалось-таки, собрать.

В основном шли ростовчане,
Каждый шёл разбогатеть.
Ярославцы, угличане …
Так, … бездомные на треть.

Всеволод вышел в Юрьев-Польский,
Василько его там ждал.
И народ, как он геройский
Там же князя ожидал.

А Мстислав пришёл с Ростова,
У селения Липец встал.
Место тихое, … основа
Нерецк с речкой, как скучал.
 
Вот и встретились в разборке,
Как бы родственники. … Нет!
Здесь Мстислав подвержен порке,
Растоптавший этикет.

Был сначала залп из лука.
Василько прекрасно знал –
Выбить сотников без звука,
Дальше вот-вот и финал.

Кавалерия Косняко,
Он в разборке первый раз,
Смяла фланг, давила всяко
Лошадьми людей подчас.

И ростовским ли тягаться
Где одна шпана вся рать.
С теми, кто умеют драться,
Не привыкши удирать.

Словно Небо попросило
Колошматить всех подряд.
Пусть Мстислава и бесило,
Но бесило, как зверят.

Разбежались врассыпную
Их не стали догонять.
Расчихвостили вчистую,
Но Мстислав успел слинять.

Объявился он в Рязани,
Глеб двух братьев приютил.
С мыслью взять реванш, а рвани
С ним быть мыслить запретил.

После этого сражения
Всеволод собрал своих.
- «Нет ростовцам снисхождения,
Посмотрели мы на них.

Рушничка, … давай без чванства, 
Всех немедленно в поруб.
Я лишаю их боярства
И не значит, что я груб» -

Произнёс довольно жёстко:
- «Вече пусть судьбу решит.
Разрешат? Осудим хлёстко,
Плаха всё и порешит».

Всё ростовское боярство
Было взято на учёт.
Десять душ за к трону хамство
Казнено, другим начёт.

И Ростов, как подменили,
Никаких претензий нет.
Враз Владимир оценили
За итог его побед.

Вскоре первенец родился,
Князь Великий стал отцом.
Дочь Сбыслава! Счёт открылся …
Будет Всеволод гордецом.

Сразу тётка, няньки, мамки …
Во дворце переполох!
Уходил порой за рамки
Шум излишних суматох.

А Мария хорошела!
Угловатость? След простыл.
Округлилась грудь и тело,
В бёдрах шарм её застыл.

Всеволод каждый день влюблялся,
Целовал, как первый раз.
Никогда в любви не клялся,
А любил и не угас.

И опять пришло несчастье,
Глеб рязанский, как сдурел.
Москву вздумал в одночасье
Всю прибрать, да не сумел.

Москвичи, не тут-то было,
Дали деспоту отпор.
Сохранить Кремль их сплотило,
Но посад весь под топор.

Считай всё Замоскворечье
Сжёг и в щепки изгубил.
По Неглинной всё заречье,
Все постройки погубил

После этого похода
Отошёл опять в Рязань.
Хан Бокмыш ждал их у входа
Половецкий хан, не рвань.

Был союзник и друг Глеба,
Взять Владимир – поддержал.
Не оставить даже хлеба,
Всех в полон, не возражал.

Собрались в шатре у хана,
На Оке его разбил.
Обсудить, а как без плана?
Потому хан не грубил.

Подошёл Мстислав побитый,
С ним братишка Ярополк.
Неухоженный, небритый
Борода, как пакли клок.

- «Ты чего так опустился
Ненаглядный мой зятёк?
Хоть бы здесь приободрился,
Коль пришлось рвать наутёк».

Феодосья дочка Глеба,
А Мстислав законный муж.
Ситуация нелепа,
Тесть вертелся словно уж.

И Мстислав вдруг разрыдался:
- «Бог нас видно наказал!
Этот Всеволод добрался …
Делать всё, как он сказал.

Разорил Ростов буквально,
Я был вынужден бежать.
Всех бояр казнил реально,
Кто смел, как-то возражать.

Новгородцы помогали
Его как-то наказать.
Рать всю нашу расшугали,
Разгромили так сказать.

Помоги! Ведь Феодосья
Тоже ждёт от нас побед!
Ты, как жнец, а мы колосья …
Не допустишь новых бед».

- «Да-а-а! Щенок развоевался …
Но ошейник мы найдём …» -
Глеб от шутки заливался:
- «Завтра утром и пойдём.

Бьём владимирского князя?» -
Глеб Бокмушу: «Или как?»
А Бокмыш с тахты не слазя:
- «Против нукеров – слабак».

И довольно ухмыльнулся,
Почесав свой жирный нос:
- «Пожалеет, что вернулся,
В Византии бы и рос …».

Всеволод, узнав подробней,
Что с Москвой Глеб сотворил,
- «Нет в округе князя злобней,
Кто бы, что не говорил» -

Так сказал своим при встрече,
Чтобы вместе обсудить,
Как докладывать на вече,
Всё ли можно говорить.

- «От людей скрывать не надо!» -
Был Земятнич в этом твёрд:
- «Ведь Владимир наше чадо
Каждый этим только горд.

Глеб рязанский словно дикий,
Кстати Бокмыш его друг.
Этот хан подлец двуликий,
Глеб связался с ним не вдруг».

- «Мне разведка доложила» -
Василько встрял в разговор:
- «Глеб намерен, дурь сблажила,
Взять Владимир, с ханом спор.

Хан лишь грабить согласился,
Глеб всё княжество прибрать.
Мне понятно, что взбесился,
Руки коротки, нас брать.

Рать идёт с Переяславля,
Фоку я туда послал.
Доложу вам не лукавля,
Он стал зубр – не ожидал».

- «И ко мне гонец вернулся» -
Князь добавил: «Не пустым!
Святослав в конфликт втянулся,
Мне Чернигов стал святым.

Он отца в года «лихие»
Спас, рассказывала мать.
Так что вести неплохие,
Ждём черниговскую рать.

Оба княжича к нам рвутся …
И Владимир, и Олег.
А до хана доберутся …
Вспомнить будет – смех и грех».

Вече всё-таки собрали,
Доложили всё как есть.
Князь, Косняко выступали …
И сказали: «Встретим здесь!»

Всеволод как бы вдогонку:
- «Если будут осаждать,
Встретить так, чтоб сбить их с толку,
Будто в городе вся рать.

Воевода будет главный,
Вам Земятнич всем знаком».
- «Князь! Владимир будет славный! –
Был ответ» «А Глеб знако-о-ом …»

Вскоре войско было в сборе
Вся владимирская рать,
Все союзники в подборе,
Как один, не могут ждать.

Всеволод же ждал разведку,
Василько послал своих.
Вспомнил с турками засветку …
Где попался в «сети» их.

Через день пришла разведка,
Фока тоже с ними был.
Всеволод встретил это едко:
- «Что ж там тысяцкий забыл?

Василько сказал – ты дока!
Войском можешь управлять.
Огорчил меня ты, Фока,
Ты на что решил влиять?

Что ж докладывай, коль старший.
Что разведал? Раздобыл?»
Стал как гусь в ощип попавший,
Даже что сказать забыл.

Ну, а там немая сцена.
Он молчит и князь молчит.
Для мозгов, как гигиена,
Как кол где-то там торчит.

- «Князь, прости, … без задней мысли,
Сам хотел всё посмотреть.
А дешёвой славы, всмысле …
Да мне проще умереть».

- «Ладно, ладно … пропустили.
Мог и я не то сказать.
Как? Задумки Глеба вскрыли?
Сможешь так вот доказать».

- «Из Рязани они вышли…» -
Фока чуть в себя пришёл
И продолжил: «Дурки лишни, …
Сделал вид, в Москву пошёл.

Князь! Манёвр сей примитивный.
Знает, что за ним следят.
Там в Москве отпор активный,
Не сдадут Кремль, отстоят.

Клязьму перейдёт и с тыла
Он Владимир хочет взять.
Ты же с юга ждёшь посыла? …
Просто всё, как пятью пять».

- «Да-а-а! … Стратег он некудышний».
- «Никакой он не стратег!
Не дал разума Всевышний,
Не дал даже оберег.

Дочь родную Феодосью
За оболтуса отдал.
Стал Мстислав занозой, костью …
Нас, гадёныш, забодал … ».

Собрались теперь у князя,
Самых близких он позвал.
Обстановку чуть-чуть скрася,
Весь доклад пересказал.

- «Значит так!» - все поутихли:
- «Вся черниговская рать
На Коломну! … и затихли.
Там не дать в Рязань удрать»

А потом спросил Олега:
- «Ты Бокмыша хочешь взять?
Половецкого «стратега»,
Есть возможность дать понять …

Вот с Владимиром напару
И не дайте в степь уйти.
Вы сильней, задайте жару …
Все должны своё найти»

Повернулся к Фоке: «Ты же
Основной будешь игрок.
Со своей дружиной ниже,
В пойме Клязьмы жди свой срок.

И когда вдруг Глеб решится
Наш Владимир штурмом брать,
Вступишь в бой, не гоношиться,
А начни чуть отступать.

Дай понять, что ты та сила,
Что пришла его сразить.
Но силёнок не хватило,
Вот и вздумал отступить.

Отступай к реке Колокша,
Там тебя я буду ждать.
Город Юрьев не святоша,
Если что и там есть рать.

У Колокши и сразимся,
Если разум потерял.
Мы дать сдачу не боимся
Всем, кто совесть потерял.

Ну и как моя идея?»
Гул согласия был в ответ.
Все задание имея,
Разошлись, вопросов нет.

Всё пошло, как полагали.
Глеб Москву не стал терзать.
Знал, что там располагали
Ценностью, … не предсказать.

Обошёл Владимир с юга,
Встал у Северных ворот.
- «Отворяй гостям, жадюга!
Накормить надо сирот».

- «Ты чего там разорался?
Утро же и князь наш спит.
Бокмыш сиротой остался?
А гарем где? Перебит?»

Так Земятнич развлекался,
Это он с утра дерзит.
На стене располагался:
- «Глеб, ты сущий паразит!

Тебе что Рязани мало?
К нам припёрся, «сирота».
Или жадностью забрало,
С тобой просто маета».

И Глеб просто не решился
В лоб Владимир штурмом брать.
- «Раз князь в город заявился» -
Думал: «Значит с ним и рать».
 
И пошёл громить посады,
В Боголюбово пришёл.
Благо рядом, нет ограды …
Всё подчистил, что нашёл.

Фока видел всё и дальше
Ждать естественно не мог.
То есть, как решили раньше,
Этот случай не помог.

И вот Глеб, увидев войско,
Вдруг решил: «А вот и князь!»
И проснулось это свойство
Делать не перекрестясь.

Всю рязанскую дружину
Бросил в бой, желая смять.
Но владимирцы нажиму
Умудрились устоять.

Хан Бокмыш вдруг отказался,
В сечу с Глебом не полез.
Груз награбленный мешался
И к полону интерес.

Двести душ, товар отличный,
Куча денег на торгах.
И Бокмыш, как хан практичный,
Ждал с ордой своей в лугах.

И пришлось одной Рязани
Их пытаться одолеть.
Те куда-то отступали,
Чтоб потерь не заиметь.

Так в дурацкой суматохе,
Не сражение – полный бред,
Вышли к речке, вроде крохе,
Но глубокой, брода нет.

Он узнал, это Колокша
Клязьмы, так сказать, приток.
Всеволод Глеба облапоша,
Встретил с ратью точно в срок.

Глеб увидев, развернулся,
Но и сзади тоже рать.
Все на конях, … ужаснулся,
Не хотелось умирать.

Он пошёл на мировую,
Своего гонца послал.
Снял одежду боевую,
Чтоб особо не блистал.

- «Чем Глеб хочет откупиться?» -
Первое о чём спросил:
- «Может, хочет помириться?
Ничего не сообщил?»

Воин несколько смущённый:
- «Русских просит пожалеть.
Пусть грех будет не прощённый,
Важно, чтобы вожделеть».

- «Ишь ты как разговорился!
Москвичей он пожалел?
В Боголюбово явился,
Кто в полон гнать всех велел?»

Гонец снова стушевался: …
- «Князь ещё просил сказать,
Чтобы ты не волновался,
Всё что взял, готов отдать.

Все дома в Замоскворечье,
А вообще не только там,
Он готов, всё человечье
Воссоздать, убрать весь хлам.

- «Та-а-ак! А с половцами как же?
- «Хан Бокмыш теперь не наш.
Он повинен в саботаже
И затеял ералаш.

Можешь бить без промедления,
Мы в защиту не пойдём.
Отдаём без сожаления,
А союзников найдём».

- «Если грабить, значит вместе?
А ответственность, то врознь!
Ваш союз на голом месте,
Если рядом ходит злость».

Долго ждал он заключения,
Князь куда-то выходил …
Узнавал другие мнения?
Только за нос не водил.

А сказал открыто, чётко:
- «Глебу передашь, чтоб он
Рать свою неслышно, робко
Здесь поставил, как заслон.

Сделать это надо ночью,
Чтоб Бокмыш не услыхал.
Хочу видеть я воочью –
Глеб не конченый нахал.

Утром вместе мы Бокмыша
Раздраконим, вот те крест,
Я для Глеба буду крыша,
Не придёт, свой шанс и съест.
 
Утром Глеб стоял на месте.
Думал: «Может одолеть?»
Всеволод, … здесь жажда мести,
Крикнул: «Бить и не жалеть».
.
Тут же конница Косняко
Словно вихрь, взломала фланг.
Здесь не мыслится двояко,
Был утерян рати ранг.

Всё смешалось в жутком крике,
Храп коней гвалт дополнял.
Пеший всадникам безлики,
Бил, топтал и не пенял.

В этой битве безрассудной
Гибли те, кто здесь и жил.
От политики безумной
Глеб презрение заслужил.

А тем временем рязанцы
Ход пытались изменить.
Быстро таяли их шансы,
Рать не воссоединить.

И прижатые к Колокше
Окончательно сдались.
Протрезвевшие, похоже,
Больше в драку не рвались.

Взяли в плен Мстислава, Глеба,
Был пленён и сын Роман.
Ярополка жизнь нелепа,
Был подстрелен, как кайман.

- «Где орда хана Бокмыша?» -
Князь подъехал, где был Глеб.
Тот лежал, как бы, не слыша,
Вид был прям-таки свиреп.

- «Говорить не хочешь? Ладно.
Я другого и не ждал.
Но учти, бить беспощадно
Буду тех, кто всё начал.

Кто Русь нашу на кусочки
Растащил, опять воспрял.
Распри вновь дошли до точки …
Обессудь, если понял.

А твой хан считаешь, спасся?
У Коломны его ждут.
За него напрасно трясся,
Там в Оке найдут приют.

Объясняю? Так как знаю,
Ты уже не передашь.
О себе подумай, чаю
Ждёт тебя не эпатаж».

Пленных всех связали вместе,
Не учитывая ранг.
Тут и князь, его наместник,
Ратник, тысяцкий, как франт.

На версту, а то и больше
Растянулась эта цепь.
Через месяц и не дольше
В центре быть, такая цель.

И вот эта вся колонна
Проходила через гарь
Изб сожжённых, мимо дома
Тех, кто вёл их на алтарь.

Уцелевшие крестьяне
Всех сожжённых Глебом сёл,
Шли толпой, как шарлатане,
Проклиная, … гнев их вёл.

Объезжая пленный как-то,
На глаза попался тип.
Вроде и одет богато,
Но в грязи весь, будто влип.

Присмотрелся, лик знакомый …
Василько к себе позвал:
- «Посмотри! Не тот искомый,
Кто всё организовал?»

- «Князь! Да это же удача!
Жидиславич к нам попал.
Видишь, рожу свою пряча,
Сделал вид, что в грязь упал.

От него пошли все беды.
Он меня хотел убить.
Князь Андрей не вёл беседы,
Казнью смог им отплатить.

А тогда он и Андрея,
Я в бреду лежал без чувств,
Порешил, наивно веря,
Что сойдёт чреда безумств.

Не-е-ет! Бог есть! Упырь попался.
Вече скоро всё решит.
Что? Ублюдок, доигрался?
Наш народ не согрешит».

Всеволод кликнул своих гридей:
- «В цепь мерзавца заковать!
Да и Глебу, как субсидий,
Выдать цени, хоть и знать».

Как Владимир выдал встречу-у-у …
Всеволод думал – разорвут!
Крики: «Сволочь! …Изувечу! …
Черти вас в аду сожрут!»

Рать вмешалась, защитили,
Успокоив горожан.
Точно б сечу учинили,
Город пыхал, как вулкан.

Везде требовали вече.
Тут и там стихийный сход.
К князю шли, просили встречи,
Зная, как он чтит народ.

Наконец народ собрался,
Шум такой, что мухи мрут.
Всеволод даже растерялся,
Ярость, злость и там, и тут.

- «Всех казнить причём немедля!» -
Крикнул ушлый мужичок.
А другой орёт: «Всем петля!
Глеба первым – тот жучок».

Васильку сказать не дали,
У Земятнича двоит,
Объясняя, … в идеале
Суд боярский даст вердикт.

- «Смерть преступникам!» - кричали.
- «Нет пощады! Только казнь!» -
Им, как эхо, отвечали
Тыщи - это неприязнь.
 
Подошёл мужик. Опрятный …
Всеволод его не знал.
Без волос, но вид приятный.
Князь Авлаама не узнал.

Сан Московского Собора
Лезть в разборки запрещал.
Отвечал за ратобора,
Это он его венчал.

- «Сын мой! Я не в той одежде …» -
Князь воскликнул: «Авлаам?!»
- «Раз узнал, живу в надежде
Слово молвить добрякам».

Толпа снова загудела.
Всеволод руку лишь поднял,
Площадь словно опустела,
Каждый тут же замолчал.

И Авлаам опять спокойно:
- «Всех их надо наказать,
Но вести себя достойно.
Божью милость помнить, знать.

Знаю, ты не кровожадный,
Только в битве не щадишь.
Эти выжили и каждый,
Должен знать, за что ты мстишь.

Делай вывод осторожно.
Ты теперь Великий князь!
Глупость править невозможно,
Говорю, так не стыдясь.

И ещё напоминание …
Справедливость не в плетях.
Русь, … она твоё желание,
Не построишь на костях».

Даже вече оценило
Мудрость в сказанных словах.
Всех немного зацепило,
Что равны они в правах.

- «А вопрос задать мне можно?» -
Князь спросил: «Святой отец,
Вспоминаю, хоть и сложно,
Храм в Москве возвёл мудрец.

Пацаном я был, но помню
Его звали Авлаам
Он везде … и даже кровлю
С позолотой делал сам».

И священник улыбнулся:
- «Это мой любимый дед.
Сан его ко мне вернулся
Вместе с именем без бед.

Так Господь распорядился,
Чтобы я принял сей крест.
Вроде перевоплотился …
Деда помнят все окрест».

Всеволод после этой речи
Площадь снова осмотрел:
- «Вот моё решение, вече!
Вроде всё предусмотрел.

Двух князей в поруб отправлю,
Ведь один ещё в бегах.
Вот троих и обезглавлю
По суду, не впопыхах.

А вот с этим вы решайте,
Воевода, но холоп.
Порешив Андрея, знайте
Он загнал весь цвет наш в гроб».

Жидиславича втащили
Вместе с цепью на помост.
Вече тут же и решили:
- «Смерть злодею и под мост.

Чтоб  собаки там сожрали,
Не поганить же погост».
Князь ответил: «Раз сказали,
Всё исполним, не вопрос.

Завтра утром прямо здесь же
Четвертуем без проблем.
Посмотреть на это есть же?
Я не против, можно всем».

Утром, как и порешили,
Жидиславич был казнён.
Схоронить всё же решили,
Храм оврагом заменён.

Ярополк был жив, однако
И в Рязани был пленён.
К брату в поруб, вроде благо,
Препровожден, заточён.

И опять, как гром победы,
В город шла Олега рать.
Он с ордой «провёл беседы»,
А Бокмыша в плен забрать.

Город вновь опять сбежался
Живьём хана посмотреть.
Но на этот раз сдержался
В дикой ярости буреть.

Хан сидел один в телеге,
На галдящих не смотрел.
Думал только о ночлеге,
Спать действительно хотел.

Всеволод встретил их, как близкий:
- «И Владимир, и Олег
Мой поклон от сердца низкий,
Бравый вид ваш не поблек».

Тут же быстро стол накрыли.
Всё как надо, как закон.
- «Приглашай, кто с вами были!
На вино и на бекон».

И, конечно же, с дороги
Отдохнуть никто непрочь.
Подвести к тому ж итоги,
Может дальше, чем помочь.

Всеволода восхищало,
Ещё княжичи и вот …
Поколение вырастало
Новых мудрых воевод.

- «Ну, рассказывай, как было?» -
Князь к Олегу сам подсел.
- «Всё, как вы сказали. Взвыло …
Хан сражаться не хотел.
 
Каждый нёс свою добычу,
Пленных человек пятьсот».
- «Я любого здесь скопычу!» -
Крикнул он, всё, как в песок.

- «Вся орда, одно название,
Просто сборище громил.
А сражение – наказание …
Случай нам, как угодил.

Брат Владимир, с ним полрати
Без труда проникли в тыл.
Я, как вы сказали, кстати,
Сделал вид, что хил мой пыл.

И к Оке, они вдогонку …
Со спины, как призрак, брат.
И орда … вся, как в воронку,
Отовсюду стрелы, мат.

Остальное всё, как в сказке,
Мы ордынцам, как сюрприз.
Войско в клочья по подсказке,
Хан в подарок вам, как приз».

Всеволод громко стал смеяться:
- «А зачем мне этот приз?»
- «Как зачем? А изгаляться
Над людьми, его девиз».

- «Нет, Олег, вези обратно
И отцу всё передашь.
Может и звучит отвратно,
Будет вдруг союзник ваш.

Мы от половцев далёко,
А у вас же рядом Степь.
Бокмыш хитрый, а с намёком
Как-никак, а всё же крепь».

- «А награбленное как же?»
- «Всё Владимирцам раздашь.
Будут помнить вечно даже,
Если вдруг когда предашь».

Отдохнув, и вновь в дорогу,
Их теперь Чернигов ждал.
Все живые, слава Богу,
Каждый звание оправдал.

Неожиданно в порубе
Князь рязанский Глеб почил.
Жил, как все, в холодном срубе,
Сам себя порой лечил.

А вообще-то был он хворый.
Всеволод сразу предложил:
- «Брось Рязань! Каюк тут скорый,
А на юге бы пожил …»

Отвергал все предложения,
До поруба вот довёл.
Вроде нет и снисхождения,
Но князь честно всё повёл.

Вызвал с поруба Романа.
Приказал: «Оковы снять!»
Тут же сняла всё охрана …
- «Можете с собою взять.

Нас пока одних оставьте.
Гриди! Больше не пускать.
Стол с едой, вином направьте,
Должен княжич привыкать».

Всеволод вёл непринуждённо,
Сел к столу: «А ты садись.
Я позвал не затаённо …
Ешь пока, … не торопись.

Про отца тебе сказали?»
- «Да! Отмучился видать.
Он болел, и вы же знали …»
- «Сам себе решил воздать.

Ну да ладно. Здесь другое,
Ты ж наследник на престол …
Не пришло на ум такое?
Иль поруб теперь твой стол?»

- «Я чего-то здесь решаю?» -
И в ухмылке рот скривил:
- «Или может быть, мешаю?
Подпишусь, … я уловил».

А теперь князь ухмыльнулся:
- «Нихрена ты не понял.
Тебе случай подвернулся,
Чтоб, как князь, Рязань принял!»

- «А такое что, … возможно?» -
И Роман оторопел.
Перестал жевать что сложно,
Голодуху год терпел.

- «В наше время всё возможно,
Если есть, чем думать мог.
Здесь не скажешь односложно,
Но вот я б тебе помог.

Хочешь князем быть рязанским?»
- «Я об этом не мечтал!
Свыкся с кредо арестантским,
Вот пришибленным и стал».

Всеволод вновь расхохотался:
- «Значит, жив, коль юмор есть».
- «От отца он мне достался,
Он от «шуток» сгинул здесь»,

Всеволод снова усмехнулся:
- «Ты при всех целуешь крест.
Мой крест, чтоб не увернулся.
В храме Божьем. Как мой жест?»

- «Я согласен! Буду верный
Вам союзник, даже друг!
Ты в Рязани будешь первый
Гость, хозяин … и не вдруг».

Во Владимирском соборе
Он на верность клятву дал.
Паства храма, служки с сборе …
Мало кто такое ждал.

А позднее уж в Рязани
Был молебен и поклон.
Князь Роман в свои сел сани,
Как наследник, главный он.

Оставались жить в неволе
Князь Мстислав и Ярополк.
Хоть и не по доброй воле,
Но имели тоже долг.

Приезжали и просили …
Даже сам смоленский князь.
Вести с юга доносили …
Отпустить их восвоясь.

После смерти князя Глеба
Всеволод чувствовал свой стыд.
Словно сетовал тот с неба,
Что он князь, не троглодит.

Не хотел он повторения
Той беды, чтоб вновь недуг
Тех свалил, кто без сомнения
Никогда не стал бы друг.

И племянники не стали
Дружбу с ним тогда искать.
Сами видети ль с усами,
Не ему им потакать.

Приказал доставить срочно
Двух сидельцев не простых.
Из поруба, это точно,
Прямо в терем и живых.

Что касаемо Мстислава,
Был подавлен, удручён.
Ярополк – с «другого сплава»,
Как случайно вовлечён.

Как когда-то для Романа,
Приказал собрать на стол.
Кроме хлеба утром рано
Не кормил ничем престол.

Братья выглядели мрачно,
Цвет лица, как старый воск.
Мстислав плюнул на пол смачно …
- «Извини, испачкал лоск» -

Сказал с некой даже злобой:
- «Ты зачем сюда позвал?
Казнью «радовать» особой?
Доконал нас твой подвал».

- «Всё сказал? И успокойся» -
Князь не стал орать, грубить …
- «Одурел? Поди, умойся.
Надо нам поговорить.

Вот садитесь и поешьте,
Может это охладит.
Правду-матку мне не режьте,
Только злобу возродит».

- «А она что проходила?» -
Мстислав чавкая, спросил.
- «Тебя боль не вразумила?
Я всё это замесил?» -

Всеволод встал, прошёлся рядом
И добавил: «Я ж вам дал
Княжить здесь не под приглядом …
Что? Ростов, как город, мал?

Суздаль в ваше подчинение
Отдан был мной без проблем.
И такое назначение
Повод стал взять меч и шлем?

Вы два года отсидели …
Есть желание продолжать?
Раз в чём чуть не вразумили …
Я могу и подождать».

- «У тебя есть предложение?»
- «Ты, Мстислав, вообще нахал.
Я вам сделал одолжение
И позвал, а ты, как хам.

Ешьте, ешьте … я вас больше
Обещаю не морить».
- «Проживём тогда подольше …» -
Как Мстислав мог не сострить».

Всеволод только улыбнулся.
- «Хоть теши на теме кол …» -
И к Мстиславу повернулся:
- «Ты на всё, похоже, зол.

Вот что я вам предлагаю;
За отказ ваш княжить здесь,
Я вас с миром отпускаю,
Вот такая моя весть.
 
Ваш отец был князь смоленский
Хоть двоюродный, но брат.
Там ваш стержень управленский,
Здесь другой род, аккурат.

И потом, где перспектива?
В бозе Глеб давно почил.
Князь Роман рязанский – сила?
От меня трон получил.

Как ростовские бояре?
Десять человек казнил,
Кто был с вами в том «базаре» …
Стал Ростов любезен, мил.

Ну, а Новгород подавно
Вас давно уже забыл.
Всё течёт, как Волга, плавно …
Там к торговле весь посыл».

Тотчас с князем согласиться …
Гордость всё же взяла верх.
На такое враз решиться
Невозможно без помех.

А помеха – обустройство.
Много стало вдруг таких,
Кто считал благоустройство
Головная боль лишь их.

- «Можно, мы своё решение
Через сутки вам дадим» -
Ярополк сказал в смущении …
Брат кивнул, согласен с ним.

Князь не стал в поруб обратно,
Спрятал в тереме, был лаз.
Вдруг поймут не так, превратно …
Да и скрыть от ушлых глаз.

Горожане замечали,
Что не день, то новый гость.
Не шумели, не кричали …
Подступала тихо злость.

- «Князь темнит!» - вдруг слух прошёлся:
- «Хочет этих отпустить,
Кто к нам в злобе весь зашёлся …
Ростиславичей простить? …»

И вот группа, кто бойчее,
Прямо к князю на приём.
Князь знал тех, кто горячее,
Первым начал: «Дело в чём?

Что ж вы к князю спозаранку,
Разрешения не спросив?
Может каждый лихоманку
Заработать, кто спесив».

На крыльце повёл беседу,
Люди стали подходить.
Кто-то просто шёл к соседу,
Кто-то шёл поговорить.

- «Не пугай, ты справедливый» -
Вышел, кто постарше был.
А другой: «Где суд правдивый
Над врагами. Ты забыл?»

- «Почему забыл? Всё помню …»
- «Ростиславичей забыть …
Обещал судить? Их кровью
Ты хотел позор весь смыть.

Вот уже почти два года,
А суда всё нет и нет …
Князь, терпение народа
Может лопнуть. Вот ответ».

Шум стоял неимоверный …
- «Суд давай нам! Скорый суд!» -
Крик надрывный, откровенный …
Отсидеться не дадут.

- «Хорошо! На днях устрою.
Будет праведный вам суд.
- «Нет! Закончишь всё мурою.
Суд сейчас! И прямо тут!»

- «Хорошо …» - князь покорился:
= «К вам сейчас их приведут».
А в душе кошмар творился,
Вещи страшные грядут.

Он не мог понять, смириться …
Казнь придёт на княжий двор.
- «Как могло это случиться?» -
Сам с собой вёл разговор.

Из толпы тут вышел новый,
Представляющий народ.
Мужичок на вид суровый,
Не похожий на весь сброд.

- «Князь! Не казнь я предлагаю,
По-другому осудить.
Пусть живут, я полагаю
Надлежит их ослепить.

Чтоб войну они забыли,
Чтоб Владимир их не знал.
Меч свой в Клязьме утопили,
К тем идут, кто их желал».

И опять крик: «Верно! Верно!
Непременно ослепить!
Обезглавить может скверно …
Жалость надо проявить».

Вышла с горницы Мария,
Князю тихо: «Отойдём …»
Отошли. «Эта стихия
Всех сожрёт своим огнём» -

Так сказала, словно знала,
Что нельзя с огнём шутить.
- «То, что требуют, слыхала.
Надо удовлетворить».

- «Как? Лишить обоих зрения?»
- «Надо сделать всё с умом.
Срезать бровь для впечатления,
Чтобы кровь была кругом.

Пусть народ сам убедится,
Что преступники без глаз.
Ну, а тем орать, свалиться, …
Не жалея злобных фраз.

А как дальше? Всё понятно,
Продолжать играть слепых.
И мотать к себе обратно,
О делах забыть былых».

Посмотрел князь на Марию
Словно только увидал.
Излучала эйфорию …
Ближе встал, обнял, воздал.

- «Ах, какая молодчина!» -
Прямо в ухо ей шепнул,
А толпе: «Была причина …
Здесь они, не умыкнул».

Снова в горницу вернулся,
Ждали братья, ждал палач.
- «Всё, ребята, круг замкнулся,
Выбор кончился, хоть плачь».

Рассказал всем всё подробно,
Чтоб народ поверил в казнь.
Пробасил палач утробно:
- «Покуражусь ноне всласть».

Вышли снова на крылечко.
Тишина, … народ молчит.
Кто б сказал, хотя словечко …
Кто предложил, лишь мычит.

На колени встали оба.
Смотрят хмуро, страха нет.
Пусть внутри кипела злоба,
Внешне всё же высший свет.

Первым начали с Мстислава.
Вдруг палач: «Закрой глаза!»
Взмах меча и слева, справа
Брызги крови, как роса.

Визг ужасный, как из хлева,
Где свинью на сало бьют.
Ярополк, стоявший слева,
Слышал, как проклятья шлют.

Тело в гридню утащили,
Ярополк стоял и ждал.
Процедуру повторили,
Он другое ожидал.

Всё же на пол повалился
И глаза рукой закрыл.
Взвыл, но всё ж он притворился.
Боли не было, а выл.

В гридню также утащили,
Где и брат его лежал.
И народу сообщили,
Обещание князь сдержал.

Ярополк лишь позже понял,
Что Мстислав был ослеплён
То ли князя так он донял,
То ль палач был обвинён.

Слепота его убила,
Он недолго с ней прожил.
Ярополка мысль бесила,
Что чужую жизнь он жил.

Вскоре новые события,
Как волной прошли по всем.
Киев словно из укрытия
Заявил о власти тем,

Кто когда-то отказался
С ним вообще дела иметь.
Кто, как Киев, объявлялся
Центром силы нынче, впредь.

Дело в том, союзник бывший
Занял киевский престол.
Был в Чернигове не нищий,
Но на старость лет – прокол.

Он для этого Романа
Взял на дочери женил.
Свадьба больше для «тумана»,
Он Рязань прибрать решил.

И на этом «прокололся»,
Когда князем в Киев сел.
Святослав за власть боролся,
А друзей предать успел.
 
И вот Всеволод тогда-то
Получил с гонцом пакет.
Святослав писал: «Всё свято;
Киев, Русь, … Владимир нет.

Буду я теперь Великий!
Да, да, да! Великий князь.
Киев будет не безликий,
Он вернёт, власть не боясь.

Князь Роман, крест целовавший,
Мой теперь примерный зять.
Для Рязани ты пропавший.
И тебя успеем взять
.
Сына к вам я посылаю,
Князь черниговский теперь.
Глеб моложе чуть, я знаю,
Разобьёт тебя, поверь».

- «Маразматик, да и только» -
Сделал вывод, прочитав.
Но не жаль его нисколько,
Грязным делом посчитав.

Вызвал всех друзей в палату,
Там послание зачитал.
- «Как «союзник»? Он по «блату»
Разговор такой начал,

Как теперь с ним разбираться?
Он всю жизнь с отцом дружил» -
Всеволод начал заикаться:
- «Я всегда им дорожил».

- «Встретить думаю в Коломне» -
Фока князю предложил:
- «Глеб пацан, Расскажет сам мне,
Кто так голову вскружил.

Я считаю, рать не надо
На разборку посылать.
Мне достаточно отряда,
Чтобы суть, как есть, узнать».

Василько с ним согласился:
- «Святославу отписать,
Чтоб остыл и не глумился …
Киев вздумал возрождать».

По Москве-реке к Коломне
Фока быстро подошёл.
У излучины – в изломе
Для ладей причал нашёл.

А черниговцы их ждали,
Но намерений злобных нет.
Словно что-то ожидали,
То ли помощь, то ль совет.

Глеб, совсем ещё мальчишка,
Но уже не просто князь,
А черниговский, не лишка
Знать, не враг он отродясь.

Вышел первый для беседы
И пять гридей вместе с ним.
Знал, вражда несёт все беды,
И чужим, да и своим.

Фока встретил, как родного,
Поздоровался, обнял.
Глеб увидел не чужого,
А такого ж, шлем вдруг снял.

Сели, выпили что было …
Фокой был предложен квас.
За беседой много всплыло,
Что не верилось подчас.

Глеб начал, причём с тревогой
Говорить: «Я огорчён!
Мой отец мечтой убогой
Просто кем-то развращён.

Я хоть молод, всё же знаю -
Мономах у нас был князь!
Только вы, я понимаю,
С ним навек прямая связь.

Киев стал теперь обычный,
Просто княжество, как есть.
А Владимир непривычный,
Собирает Русь всю здесь.

Сколько раз отцу про это
Говорил, а он кричал.
Я запутался, мол, где-то
И лишить всего стращал».

- «Князем он назначил всё же,
Не послал в Тмутаракань».
- «Он с Олегом много строже,
Бокмыш друг стал – эта рвань.

- «Бокмыш друг? Оговорился?» -
Фока даже чуть привстал:
- «А прогноз-то князя сбылся?
Хана он за тем и дал.

Значит ты сюда с поддержкой,
Если что, орда и хан …» -
Фока вроде как с усмешкой:
- «Эх! Глеб, Глеб, …отец твой хам.

Посылать так безрассудно …
А вообще, что он хотел?
Взять Владимир? Очень трудно.
Вряд ли б ты это сумел».

- «Он предложить собирался,
Чтобы Всеволод сдался сам».
- «Сделать это ты собрался?
Ультиматум вроде нам?»

Фока чувствовал – сорвётся,
Но держал себя в руках.
- «Значит так! Чем обернётся?
Не бывать нам в дураках.

Раз я старший, то решаю.
Мы не будем воевать.
Наши связи, я-то знаю,
Нам века пришлось ковать.

Я тебя и часть дружины
Забираю, как бы в плен.
Без проблем, все будут живы,
Надо знать, а что взамен.

А взамен пойдут рязанцы,
Поведёт Роман, чтоб знал.
Каин он, они засранцы.
Он же крест наш целовал.

Клялся в верности, Иуда.
И причём прилюдно тварь.
Всё получит, а покуда
Мы ведём себя, как встарь.

Пусть «летят» в Рязань все кроме
Тех, кто хочет встать с колен.
И расскажут о разгроме,
Что, кто жив, попали в плен».

От Рязани до Коломны
По Оке рукой подать.
Но Роман, желания скромны,
Порешил весть в Киев дать.

Фока же за это время,
Что надумал, всё успел.
Всех черниговцев, не бремя,
Он устроил, как хотел.

Всем оружие отдали,
Чтоб не чувствовали плен.
В рать Владимира не звали,
Но те ждали перемен.

Василько, уже с дружиной,
Вновь к Коломну, встречу ждать.
Князь же с чуткостью звериной
Начал войско возрождать.

Глеба принял он любезно,
В своём доме поселил.
Дал свободу безвозмездно,
Быть с людьми по мере сил.

Вот в Рязань пришло послание:
- «Срочно Глеба вызволять!
Всех поднять! А в назидание
Сечь виновных, так-то зять!

Выступать без промедления!
Ты Владимир должен взять.
Будет твой он без сомнения
И не вздумай снова вспять!»

Перейдя Оку у брода,
Левым берегом пошёл.
Помешала непогода,
До Коломны всё ж дошёл.

Где Москва- река, на стрелке,
Увидал большой отряд.
Душ пятьсот, как на тарелке,
Словно смотр, как говорят.

Увидав рязанцев, … дёру.
Их же больше в десять раз.
Князь подобно живодёру,
Догонять, как напоказ.

Вся дружина, как шальная,
Видя мощный перевес,
Устремилась словно стая,
Чуя жуткий интерес.

Больше часа шла та гонка,
А прервал большой овраг.
Как младенца, как ребёнка …
Обмануть за просто так.

Роман понял, что засада,
Что овраг весь окружён.
Залп из луков и бравада
Словно сгинула, как сон.

Залп второй и крик истошный:
- «Помогите! Я причём?»
Кто-то князя звал, дотошный.
Тот удрал с больным плечом.

Так рязанская дружина
Завершила жизнь кнутом.
Жить осталась половина,
Гнали в плен, как скот гуртом.

Святослав совсем взбесился:
- «Византиец! Пришлый тип!!!
Кем он был? Как очутился?!
Как к Руси вообще прилип?

Я ж помог ему деньгами,
Всё ж отец его мой брат.
Хоть троюродный, но с нами
Был он много лет назад.

Он забыл, как помогал я
Сесть на суздальский престол.
Сколько лет мы были братья.
А теперь как быть? Раскол?

Сына посадил в темницу,
Зятя помиру пустил.
Перешёл, считай границу!
Кровью дядю угостил».

В Киев начали стекаться,
Кто ему послушным был.
Шли рязанцы поквитаться
И Чернигов не забыл.

Хан Бокмыш с ордой явился
И друзей своих привёл.
Новгородский князь, как взвился,
Сын Владимир войско вёл.

Вот с Владимиром понятно,
Брата шёл он выручать.
Остальные не бесплатно,
К грабежу не опоздать.

Вскоре вся эта громада;
Куча ханов, прочий сброд …
Вышла с Киева, как стадо,
Только прямо, не в обход.

Даже князь Мстислав смоленский,
Через княжество пустил.
Не желал он бум вселенский,
Да и Всеволода чтил.

У Торжка прошла их встреча,
Новгородский князь с отцом.
Святослав: «Бояться неча …
С нами драться – быть глупцом».

Но Владимир осторожней:
- «Я за Глеба вот боюсь.
Пообщаться с ним, … надёжней,
Всеволод умный, не смеюсь».

- «Ерунду несёшь без толку,
Ты готовься лучше в Тверь.
Где Тверца впадает в Волгу
Во Владимир это дверь» -

Так отец ответил жёстко
И Владимир промолчал.
Понимал, ответишь хлёстко,
Можешь стать с чего начал.

У Твери пожгли погосты,
Ханы зря хлеб не едят.
Пашни смердов и покосы,
В грязь втоптали все подряд.

- «Посмотри, как укрепился …
Так вот сразу не возьмёшь» -
Святослав аж изумился:
- «Ай да Всеволод! Даёшь …

Если крепости по Волге
Все,  как эта, тяжко нам.
Трудно говорить о долге,
Когда все погибнут там».

Тверь построена надёжно.
Стены с брёвен – бастион!
И рожон стоит, как нужно,
Через метр из дуба он.

Все защитники прикрыты
В башнях, сверху козырёк.
Ров в два метра, колья вбиты
Ряд вдоль рва и поперёк.

- «Делать мощные тараны!» -
Святослав отдал приказ:
- «Только дуб, они титаны,
Расшибут их стены враз!»

Три дня шло приготовленье,
Вот уже таран готов.
Ров был чушь на удивленье
Завалили весь без слов.

Штурм начался очень дружно,
К стенам подвезли таран,
Лестниц было сколько нужно,
Но итог – самообман.

С ходу взять, увы, не вышло.
Рой стрел встретил, били в цель.
За версту всё было слышно,
Разум вдруг слетел с петель.

Крик, ошпаренных смолою,
Вой тех, кто лишился глаз.
Стон пробитых в грудь стрелою,
Ругань скинутых с террас.

И таран, как плеть об стенку.
Там за брёвнами каркас
Из дубовых плах, а сверху
Панцирь кованный, как пласт.

Всю таранную прислугу
Перебили тут же всех.
Ну, а дальше, как услугу,
На условиях не тех.

Первый приступ не удался.
Подошёл вдруг Ярополк.
- «О! А ты откуда взялся?
Не возьму чего-то в толк» -

Святослав спросил с усмешкой:
- «Ты ж был с братом ослеплён?»
- «Объяснить всё можно спешкой.
Брат ослеп, а я прощён.

Рассекли лишь бровь и только,
Чтоб народ увидел кровь.
А Мстиславу глаз настольно,
Что орал, … держал не бровь».

- «Хм. Теперь ты им прощённый,
С ним воюешь? Как понять?»
- «Брат погиб не отомщённый,
И пришлось идти к вам в рать»,

- «Та-а-ак! Пришёл к нам с предложением?
Как-никак, а всё же князь».
- «Не сочти всё одолжением,
Тверь не взять вам матерясь.

Их ворота не такие,
Хоть из дуба, петли есть.
И таран, а не другие,
Выбьет с петель всю их спесь».

- «А ты прав!» - князь рассмеялся:
- «Как я сам-то недопёр!
Даже как-то растерялся …
Сколько жизней просто спёр.
 
Вот ты этим и займёшься
Подбери себе ребят,
Ты без них не обойдёшься,
И вперёд, лихой отряд».

Целый день ворота били,
Наконец пробили брешь.
Поздно было, не любили
Ночью лезти ну хоть режь.

Зато утром увидали …
Весь итог вчерашний - пшик.
Вновь ворота их, как ждали,
Никаких проломов - шик.

За ночь всё восстановили,
Приготовили отпор.
И смола, и брёвна были, …
И у каждого топор.

После длительной осады
Удалось Тверь всё же взять.
Ничего кроме досады
Не осталось. «Как понять?» -

Думал, князь всё вспоминая:
- «Мы ж сильнее в десять раз.
Тверь, отряд напоминая,
Месяц бил нас сам подчас.

Если так пойдёт и дальше,
Ляжет здесь орда и рать.
Вот так Всеволод, а раньше
Мог ли я предполагать …»

В это время на совете
Всеволод сам всё доложил:
- «Святослав взял Тверь, в ответе …
Казнь уже он заслужил.

А считаю Углич дальше,
Но там крепость Кснятин есть.
Он Твери, поди, не старше,
Но на Волге быть там – честь.

Василько, бери дружину
И с ней в Углич, не сдавать.
В бой не лезть, держи равнину,
Надо там его «сковать».

Фока! Ты в Переяславле
Будь в засаде, я приду.
Знай расклад такой, что дале
На холмах я их здесь жду.

Здесь мы с ним и разберёмся,
Раз на нас он посягнул.
К разбирательству вернёмся,
Лишь бы, где не утонул».

Разошлись все в настроении
И довольны – час настал.
Киевляне в неведении,
Что их город стал вассал.

В тот же час у Святослава
Шёл серьёзный разговор:
- «И что дальше? Враг наш справа …
Слева Углич, там простор …

Будем дальше продвигаться?
Может кто-то и устал?»
- «Не обратно ж возвращаться» -
И Владимир даже встал.

И ордынцы не согласны
И особо хан Бокмыш..
- «Впереди одни соблазны» -
Он сказал: «Уйти? Шалишь!»

- «Ну, тогда не обессудьте» -
Святослав начал ходить:
- «О беспечности забудьте,
Могут запросто убить».

Всеволод всё предвидел точно.
Кснятин пыл их придержал.
На неделю сели прочно,
Гарнизон, как мог, держал.

Продвижение застыло …
Как там кснятинцы дрались …
Человек их двести было,
Все за Волгу подались.

Словно зверь в бессильной злобе,
Треть дружины потеряв,
Трясся весь точно в ознобе.
- «Сжечь!!!» - бессилие поняв.

И опять собрал всех вместе.
Святослав пока молчал.
- «Это княжества предместье …» -
Ярополк вещать начал.

- «Ну и что ты предлагаешь?» -
Крикнул новгородский князь.
- «Ты Владимир полагаешь,
Нас там ждут?» – сказал смеясь.

Ярополк смеялся нервно:
- «Ждут! Предложат не хлеб-соль.
Предлагаю непременно
Углич взять, в нём вся их роль.

И дорога на Владимир …».
- «Обойти Переяславль?»
- «Да! Они нас разорили,
Там возьми и обезглавь».

И послушав перебранку,
Святослав: «А я решил,
Завтра утром спозаранку
В путь. Сомнения придушил.

Только Углич, а иначе
Нам здесь крышка и конец.
Враг силён, да и тем паче
Всеволод просто молодец».

Но Владимир вновь вмешался:
- «Так мы силы истощим.
Кснятин две недели дрался,
Углич – царь в сравнении с ним».

Святослав довольно резко:
- «Предложи свой вариант.
Возражать отцу пусть дерзко,
Покажи всем свой талант».

Новгородский князь спокойно
Тон отца принял на ум.
- «На Владимир! И достойно …
Не шарахаться на шум.

Победить в открытой схватке,
Перевес пока у нас.
И оружие в порядке,
И фураж есть прозапас.

Всеволод, как воин, хитрый,
Будет нас вот так мотать.
Добрый внешне, безобидный
Может враз охомутать».

После долгого раздумья
Довод сына убедил.
- «Хватит нам благоразумья
Не транжирить своих сил.

Утром выход назначаю,
Будем брать Переяславль!
Ярополк! … Души не чаю,
Но сомнения оставь».

Всеволод всё же в это время
Знал и видел каждый шаг.
То разведка все сомненья
Раскрывала, словно маг.

Видел силу Святослава -
Новгородцы и орда.
Остальных дурная слава,
Хлам весь киевский туда.

Только вышли на дорогу,
Что вела в Переяславль.
Всё опять ни, слава Богу,
Прибыл ратник, нёс печаль.

- «Войско впереди большое
Всё, как видно, на холмах» -
И добавил, что такое
Не пройдёшь даже впотьмах.

Святослав у речки Влена
Разместил орду и рать.
Речка, правда, до колена,
Здесь граница дали знать.

Оценил, как Всеволод умно
Разместил рать на холмах.
Лезть впрямую, неразумно,
Круча их внушает страх.

- «Надо выманить оттуда» -
Князь Владимир предложил.
- «Что ж попробуй и отсюда,
Здесь положе, раз решил».

И вот с криком новгородцы
Всей дружиной и наверх.
Здесь они первопроходцы,
На равнинах был успех.

Но отпор был жесточайший,
Сотни тут остались спать.
И Владимир – князь ближайший,
Приказал всем отступать

Но за ним не побежали
Вроде бы, как добивать.
Наверху соображали,
Что уловкам не бывать.

На другой день, но ордынцы
Тоже бросились на холм.
На конях, не пехотинцы …
А итог – орда вверх дном.

С месяц стычки проходили,
Всеволод вперёд не шёл.
С подкреплением подходили,
Да и снег уже сошёл.

Святославу стало ясно -
Он кампанию проиграл.
Всеволод выдержал прекрасно
И разгром, и весь накал.

Так закончилась попытка
Весь Залесский край прибрать.
Может Киеву и пытка,
Перестал туда взирать.

А к Владимиру примкнули
Вскоре Новгород, Рязань.
И в Смоленске не заснули,
Ждали Всеволода длань.

И теперь официально
От соседей не таясь.
Называться стал нормально,
Всеволод Великий князь.