Федор Коптелов

В горсти подсолнухи неспелые -
Наверно, восемь было мне -
С нетрезвым Федором Коптеловым
Сидели ночью на бревне.
Так повелось: любые-всякие,
Махнув сто грамм или ведро,
Перед малявками, собаками,
Сиренью - вывернут нутро.
Кивала я, мотала космами:
"Конечно...верно...точно, гад...",
Такая гордая, что взрослые
Со мной на равных говорят.
Коптелов буркал: "Толку - первая!
Шары бестужи: взял - женись,
Три года стыл с Маринкой-стервою,
В едину ночь пропала жись.
Зато свезло с последней, Лушею,
Готов клевать у ней с руки.
Щенки - они сперва слепущие,
А мы такие же щенки."
Луна плыла, как баба, полная,
Уснул Коптелов на бревне,
А шелуха моих подсолнухов
Прилипла к дурочке-луне.
Вот, вспомнила...казалось, кануло,
Сгорела шелуха дотла,
Но все зачем-то, даже пьяные
Ночные наши бла-бла-бла.
Пораньше вспомнить бы - не париться,
Доходит поздно, вот буза,
Что первые - всего лишь пялиться,
Последние - открыть глаза.
Спасибо Федору Коптелову,
Хоть буркал пьяный, как лешак.
Быть первой - сроду не хотела бы,
Последней быть - не нам решать.
Но попрошу единой малости,
Потом, попозже, не сейчас:
Ты мне закрой глаза, пожалуйста,
Когда придет последний час...