Охотник

В осенний день не только – дождь и слякоть,
Он может год, порою, прокормить.
Не там, конечно, где лягушкам квакать,
Но и болото грех тут позабыть.
Готов оставить огородник грядку
И садоводу яблони не в цвет,
Когда спешат на зорьку по порядку
Все, у кого – «Охотничий билет»!
Фома с ружьём, наверное, родился.
Насколько помнит – с детства своего
По воробьям палить он пристрастился,
В скрадке тогда же стал «за своего»…
А вот Ерёма пожалеет птаху
И на прицел пернатых не берёт.
Готов отдать последнюю рубаху
Тому, кто на охоту не пойдёт.
И так случилось, что сезон охоты
Открыться должен  – в их рабочий день.
Но знает каждый – коли есть ворота,
Прореху тоже заимел плетень.
Фома заранее приятеля готовил
К тому, чтоб подменил его на день.
Ерёме он ничем не прекословил
И уступал спасительную тень.
Ключ разводной держал в руках покорно,
Когда крутил тот гайки и болты.
А за обедом дал пакет  «Попкорна»,
Едва товарищу приелись вдруг манты.
Всё шло к тому, что замысел удастся
И можно будет, не нарушив КЗОТ,
Не за получкой на работе гнаться,
А с ружьецом пойти на перелёт!
И вдруг условие Ерёма отчебучил:
 – День за двоих готов я молотить,
Но лишь в том случае, когда патронов кучу
Доверишь мне поштучно зарядить!
Фома не против интереса друга,
В надежде – станет тот одних кровей!
Как поле начинается, ведь, с плуга,
Так и охотник – с дроби и пыжей!
Ерёма был неутомим в работе:
По гильзам порох точно поделил.
Так что к стоянию с ружьём на перелёте
Фому боеприпасами снабдил.
Уехал то, взяв патронташ с собою,
В чехле двустволка мирно улеглась,
Чтобы на зорьке громкою стрельбою
Поведать всем: – Охота началась!
Ерёма друга проводил улыбкой.
Напутствовал: – Ни пуха, ни пера!
Но не сказал ему бы и под пыткой:
 – Зачем имел с патронами дела?
Он вместо дроби насыпал – дроблёнки,
Чтоб никого ей подстрелить не мог.
Да и к тому же на речной сторонке
Рассеет корм отчаянный стрелок.
И через день на уток хитрых наших
Фома ругался с пеной у губы:
 – Добычи не было, зато сварили каши
Из тех патронов, что остались от стрельбы!