Пиры на Волге

Хочу воспеть я жирную стерлядку!
И жиром же сочащихся чехоней!
И головастого усатого сома к столу!
Балык из судака! Но где они?
В какие дали переплыли поутру,
Удрав от рыборубок гидростанций?
И я стою как Разин на реке,
И только йогурт обезжиренный в руке…

Здесь тридцать лет назад стерляжия уха
Оранжевела и икрилась как картинка
В кастрюлях и на Волге — в котелках…
Чехоней мы ловили на резинку:
На счёт — пятнадцать, тридцать… И в руках
Рюкзак, в нём бьётся волжская селёдка,
Сто крепких сабель — просолить и на шпагат —
Вкуснее атлантической стократ!

Лещи мои (с тазы) и судаки на сковородках!
Вот двухметровый сом — на дачу тащит дядя Коля —
Хвост волочится. Яна, Ярослав-погодки
Бегут за ним: «Оставь его на воле!
Пусти его обратно! Уплывёт он без оглядки!»
Но хитрый дядя Коля, он не слышит что ли?
…А что теперь? У телевизоров сидит хмельной народ
И колбасу из пластика под стрекотание жуёт…

Эх, новосёлы! Вы не нюхали копчёного угря!
Не пробовали вяленую щуку!
Все ваши гаджеты и SMS-ки, откровенно говоря,
Подмена жизни, вызывают скуку…
Ах, Волга! Всколыхнулась алая заря!
Но не идут к тебе стада по лугу…
Стада Бурёнок в заливных лугах красивых,
И в каждом вымени — ведёрко сливок…

Эх, настроение! Как Стенька Разин на обрыве:
И слепни есть, да нет для них коров.
И тёмная как нефть река течёт красиво,
Да гидростанции — как бомбы в мирный кров
Вписались — и убили всё, что было живо:
Сомов и карасей, ершей и осетров…
И йогурт обезжиренный в руке, а не весло,
Но выпить яду время не пришло…

Парижа, кстати, чрево… В девяностых,
Как только дверь в Европу отворилась,
Мы вырвались, как будто задыхались,
В Париж! Увидеть! Умереть! Открылась
Подделка сразу — скрюченные комнаты, багеты —
Нет хуже хлеба. Как багет, крошилась
Мечта об Эльдорадо — было ниже
Мечты в Париже всё…  А всё на Волге — выше!

На Волге всё вкуснее, чем в Париже!
Я не люблю бездарный их крошащийся багет,
Мне чёрная икра, уха стерляжья ближе…
Но где мои пиры? Вот были! Вот их нет…
Не огурцы тушёные Египта, не Греции сухие осьминоги же,
Не италийский бутерброд с горохом на обед
Сумеют заменить мне малосольную чехонь?!
…Я мысленно варю стерляжий суп… Горит огонь…

Эх, поселяне с Волги! Тут когда-то
Вокруг костров мы пировали как цари!
Теперь не делают таких закатов…
С икрой стерлядка? Если хочешь — насоли…
Ну почему в Европе сберегли свои салаты,
Все эти пармезаны, устрицы, Шабли?
А наши Богом данные дары уплыли…
Завистники до западного, мы не сберегли.

Я воспеваю жирную стерлядку!
И жиром же сочащихся чехоней!
И головастого усатого сома к столу!
Уху тройную и икру в лоханях!
Обидно за державу. Ввечеру набравшись, поутру,
Как видно, перепутали мы сани…
Ай, Волга! Снова на простор речной волны
Нагонит ветер острогрудые челны…

Галина Разина, 31 июля 2018 г.

На фото 1993 года я, тогда студентка журфака МГУ, лето проводящая с малыми детьми на даче между Нижним и Казанью, на резинку ловлю чехонь прямо от дачного порога.
Чтобы закинуть эту резинку с пятнадцатью в среднем крючками, на которые гроздьями клевала деликатесная чехонь, волжские богатыри далеко закидывали свой камень. А я со своим кирпичом просто заплывала и бросала его дальше всех.
А ночные закидушки, прямо от порога же, чтобы к утрецу уже ждали судачки…