Мерлин-Леннон. Часть первая

 
       Без Шмуля и Дымка было тоскливо. Мы так привыкли, что дома нас ждут верные хвостатые друзья, радуются нашему приходу.  Ближе к весне мы поняли, что нам надо взять в семью симпатичного щеночка. И внучки наши, когда приезжали к нам, говорили, что скучно без собачек. 
       В начале лета у Юры на заводе у проходной ощенилась небольшая собака, одна из тех, которых охранники прикармливали. Юре приглянулся один щеночек, и мы решили взять его себе, пусть только немного подрастёт. Но когда мы собрались брать щенка, оказалось, что их всех вместе с мамкой ночью кто-то увёз. В начале осени мы договорились с одной женщиной, у которой ощенилась собака, что возьмём щеночка, когда они чуть подрастут…
      Однако, нашим планам на удалось осуществиться. Заболела свекровь – Юрина мама. Пришлось в начале октября взять её к себе. У свекрови диагностировали общий, прогрессирующий склероз. Мне исполнилось 55 лет, я доработала до конца 1991-го года и ушла на пенсию – одну свекровь оставлять дома стало опасно. Тут уж было не до щеночка. Свекровь умерла в середине июля 1992 года. Эти девять месяцев, которые я ухаживала за ней, были очень тяжёлыми. Пока свекровь была на ногах, за ней нужен был глаз да глаз, она становилась всё более и более неадекватной. Потом она слегла и месяц лежала. Два раза в день я стирала пелёнки-простынки по целому тазу, приходилось ворочать её, тяжёлую, с боку на бок по нескольку раз в день, перестилая постель (памперсов тогда не было), были и другие проблемы, о которых и вспоминать не хочется. Что было страшней и тяжелей – я не знаю. Время было трудное, организовать похороны было сложно… В общем – натерпелась я и очень устала.
         На втором этаже в нашем подъезде уже несколько лет жила семья – муж с женой и две великолепные собаки породы Керри блю терьер. В переводе на русский язык это – голубая собака из графства Керри (Англия). Мы с ними немного дружили. Муж, бывший партработник, занимался бизнесом (Я не интересовалась – каким.), жена – её звали Валентина – создала с помощью мужа агентство по организации мелкой торговли с зарубежьем. В её агентстве работали «челноки» – люди, которые ездили в разные страны и привозили баулы всевозможных вещей. Валентина тоже время от времени ездила, для налаживания связей. Работала она много и муж ворчал, что дома не прибрано, обеда нет и т. д.
        В начале сентября 1992 года зашла к нам Валентина. Я только что испекла вкусный пирог, и мы сели пить чай. Валентина сказала, что очень просит меня помочь ей по хозяйству – два раза в неделю приходить убраться в квартире и приготовить еду на несколько дней. Ей нужен был очень надёжный человек, который к тому же не боится собак и, главное, хорошо знаком с её собаками – незнакомца собаки и в квартиру не пустят. Я была шокирована. Мне, с моими учёными степенями и званиями, да в домработницы! Валентина предложила очень хорошую оплату моего труда. Пенсия у всех тогда была совсем маленькая, Юрина зарплата составляла только две мои пенсии. Жить было сложно, и я пообещала подумать. После ухода Валентины мы с Юрой обсудили предложение и пришли к выводу, что надо мне соглашаться, смирив свою гордыню.
       Я согласилась. Валентина была счастлива, её муж и собаки – довольны. Валентина привозила мне из своих поездок небольшие подарки: то симпатичную блузочку, то платьице для внучки и т.д. Однажды она привезла мне из Турции красивые настенные часы, которые до сих пор висят у меня на кухне и прекрасно ходят.
      В середине февраля 1993 года, в субботу или воскресенье утром нас разбудил звонок в дверь. Я накинула халат и побежала к двери. На пороге стояла Валентина и держала на руках маленького очаровательного щеночка. «Возьми от меня подарок» – сказала она. Щеночек оказался у меня на руках. Он прижался ко мне, лизнул мою щёку, и я почувствовала, что он мой, и я теперь никому его не отдам. Валентина только что приехала из Питера. Она обещала зайти часа через два, отдала мне документы щенка и ушла. Всё произошло очень быстро.
      Вышел из спальни Юра, взял малыша на руки, тот тут же облизал Юрин нос. «Какое чудо» – сказал Юра и поставил щеночка на пол. Умник стал шустро бегать по квартире, обнюхивая все углы – он понял, что приехал, наконец, домой и изучал свой дом. Вот так, неожиданно, у нас появился новый член семьи – маленький Кирюша (Так ласково называют собак породы Керри Блю Терьер.). Кирюша ещё немного побегал по квартире, забежал на середину нашего зелёного паласа, сделал лужу и стал пытаться запрыгнуть на диван. Я помогла ему забраться на диван, он улёгся в уголок и тут же спокойно уснул – устал малыш с дороги. Я накрыла его тёплым шарфом, и мы с Юрой занялись утренними делами. Когда мы позавтракали, путешественник всё ещё спал.
         В пакете с документами были разные справки и родословная. Мы узнали, что нашему мальчику два с половиной месяца, зовут его Мерлин и он принц королевских кровей – все его предки (Уж не помню – сколько поколений.) призёры и чемпионы престижных международных выставок. Нам не очень понравилось имя – какое-то неудобное. В лесу будешь звать-кричать «Мерлин, Мерлин!», а кому то послышится «мерин»! Стали придумывать домашнее имя. Юра предложил: Мэр, Лин. Я посмотрела на мордочку – бородка ещё маленькая и только удлиняет физиономию, чёлка короткая, как густые чёрные брови… «Ну какой он Мэр, какой Лин – сказала я – он Лёня, Леонид Ильич, посмотри, как похож!» Юра засмеялся и согласился со мной. «Лёня, Лёня!» – позвала я игравшего на паласе с резиновым тигром малыша. Он весело подбежал ко мне, понял, наверное, что ему дали имя.
        Пришла Валентина и стала выдавать нам ценные указания. На улицу выходить пока нельзя, только через две недели после того, как будут сделаны прививки, которые она сама сделает через недельку. Месяцев до четырёх по лестнице ходить нельзя – вверх и вниз носить на руках, иначе испортится осанка. Под мисочки с едой и с водой сделать подставку, что бы щенок сильно не наклонял голову – тоже для сохранения осанки. Солёного, сладкого, острого и куриных костей не давать. Кормить отварным мясом, можно с жилками и мягкими хрящиками, гречневой, пшённой, ячневой кашей, из отварной рыбы тщательно вынимать косточки и т.д. Пока надо кормить четыре раза в день, после четырёх месяцев – три раза; к году следует переходить на двухразовое кормление. Тогда ещё не увлекались сухим кормом и использовали естественную пищу.
      Много чего ещё Валя нам наговорила – и как мыть щенка, и воду для питья менять два раза в день и миски после еды мыть сразу… Ещё нам было сказано, что надо будет обязательно возить щенка на собачьи выставки. Мы сообщили, что назвали щеночка Лёней. «Что ж, можно. Мы тогда в паспорте запишем его под двойным именем – Мерлин-Леннон» – согласилась наша наставница.
         Валентина велела застелить стол старой простынёй и поставила Лёню на середину стола. Она подстригла малыша, приклеила его уши ко лбу клеем «момент» и надела на шею большой бумажный воротник, чтобы Лёнечка в ближайшие полчаса, пока клей окончательно схватится, не начал чесать голову лапами. Уши приклеивать надо было регулярно (как отклеятся), насколько я помню, месяцев до шести, что бы они потом правильно лежали на голове. Валентина обещала, что будет нам помогать.
         Лёня быстро освоился в квартире. Юра сделал подставочку для мисочек, недалеко от входной двери мы положили несколько слоёв газеты и стали приучать собаку ходить по своим делам на эту газету. Лёнечка всё понял, но заигравшись, не всегда успевал добежать. Внучки наши пришли в восторг, увидев Лёнечку. Он был потрясающе хорош – грациозный, с короткой кудрявой шёрсткой, весёлый и игривый. Хвостик у щенка купировали в младенчестве, обрубочек торчал, как ручка к попе и часто приветливо двигался вправо-влево. Лёня с удовольствием играл с детьми. Он рос очень общительным, добрым и понятливым мальчиком. За месяц наш питомец заметно подрос и окреп.
          Валентина разрешила нам в хорошую погоду выходить на улицу (на поводке) и сказала, что во второй половине апреля будет щенячья выставка, к которой следует готовиться-тренироваться, показала, как я с ним должна буду бегать на арене. Мы с Лёней стали старательно тренироваться. Накануне выставки к нам приехала женщина – собачий парикмахер. Стригла она Лёнечку три часа, он мужественно выдержал эту экзекуцию, только смотрел на меня жалобными глазами.
          Выставка очень затратное и утомительное для собак и их хозяев мероприятие. На первой выставке мы с Лёней заняли третье место. Потом были другие выставки. На международной осенней выставке в Олимпийском дворце с судьями-иностранцами мы заняли второе место. Нам снизили оценку за инцидент во время выступления. Я накануне порезала палец, во время выступления нечаянно задела палец поводком и из потревоженной ранки стала капать кровь. Заботливый Лёня тут же бросился меня лечить – слизывать кровь с пальца.  Валентина подскочила, заклеила ранку лейкопластырем. Всё это заняло меньше минуты. Мы с Лёней побежали дальше по кругу. Лёнечка был очень хорош, поэтому нам снизили оценку не на много. На одной из выставок наш питомец был лучшим.
        Мы ездили на выставки, пока Валентина была здорова. Она заболела лейкемией осенью 1995 года, весной 1996 её не стало…
        На майские праздники в 1993 году мы поехали в Салтыковку. Весна в том году была поздней, а в конце апреля резко потеплело до 30 градусов жары. Но деревья ещё были голые, а в середине Золотого пруда, который находился недалеко от дома, не растаял лёд. Я три раза в день гуляла с Лёней по тропинке вокруг пруда без поводка – он рос послушным мальчиком.
     И вот, на одной из прогулок случилась неприятность. Лёня погнался за бабочкой и с разбега прыгнул на ней в пруд. Он ещё не знал, что такое пруд и вода. Вынырнув из ледяной воды, Лёня поплыл с перепугу, куда глаза глядят. Я закричала. Он услышат, поплыл к берегу, выскочил, отряхнулся. Пока мы дошли до дома щенок мой высох на жарком солнце. Я боялась, что купанье в ледяной воде приведёт к простуде, но обошлось.
       В начале июня мы переехали в Салтыковку на всё лето. В середине июня похолодало, и однажды утром я обнаружила, что наш Лёнечка заболел – он был вялый, горячий, не хотел ни гулять, ни кушать. Юра уехал на работу, а я закутала Лёню в детское одеяльце взяла на руки и повезла в ветлечебницу общественным транспортом. Врач посмотрел щенка, померил температуру и сказал, что это сильная простуда, надо колоть антибиотики. Тогда были очень эффективные пролонгированные антибиотики, которые кололи один раз в три дня. Лёнечке в ветлечебнице сделали укол и велели через два дня приехать с ним опять.
      К вечеру Лёне стало лучше, а на другой день он уже стал кушать, и я его на руках несколько раз выносила на несколько минут в сад. При следующей поездке к врачу он уже бежал на поводке и к автобусу и от автобуса до лечебницы. Врач сказал, что всё идёт хорошо, сделал ещё укол, и велел купить лекарство в аптеке и сделать ещё два укола, после чего обязательно показаться и пока много не гулять. Уколы Лёне делала соседка-медсестра, я сама делать побоялась, а Юра тем более. При следующем визите к врачу Лёню признали совсем здоровым, и мы с ним на радостях не пошли к автобусу, а шли домой через лес два километра, и были очень довольны этой прогулкой.
        Младшая сестра свекрови умерла ещё в 1990 году, дочка сестры с детьми жила в Новогирееве, в доме круглый год жил только её отец. Юра ещё осенью договорился с ним, и мы заняли 10 метровую комнатку на первом этаже в тёплой части дома, которая находилась непосредственно под нашей холодной комнатой. Мы решили отделить свою часть дома и сделать отдельный вход. Для этого надо было построить небольшую пристройку-террасу, прорубить из неё дверь в новую комнату и соорудить лестницу на второй этаж. Мы всё обмеряли, сделали-начертили проект, закупили материал и наняли двух рабочих. Юра взял отпуск, началась стройка, которая продолжалась почти весь июль. В августе отремонтировали нашу новую комнату (покрасили потолок, оклеили стены новыми обоями) и в конце месяца поселились в ней.
       Сентябрь был очень холодный, с заморозками и даже морозами, а у нас оставались ещё дела и доделки в доме и в огороде. Включили отопление (в доме было  установлено ОАГВ), батарейка в комнате была горячая, и мы вполне комфортно прожили почти до конца сентября. Пробурили скважину, поставили колонку – теперь у нас была вода. Летом с водой были проблемы – соседи давали нам воду только на хозяйственные нужды (несколько вёдер в день), для полива огородика Юра вынужден был возить на тележке в 50 литровой бочке воду с пруда. Лёнечка за лето вырос, окреп и с удовольствием бегал по нашему маленькому участку, стараясь принимать участие во всех наших делах.
        В Москве недалеко от дома была собачья площадка, работала собачья школа. Осенью 1953 года мы хотели было отдать Лёню в школу, но посмотрели, как жёстко обращаются с собаками инструкторы и отказались от этой идеи. Я просто ходила с Лёней на площадку, когда там не было занятий и было мало собак. Он с моей помощью очень быстро освоил все собачьи тренажёры, уверенно пробегал по бревну, прыгал через стенку, легко лазил вверх и вниз по лестнице. На площадке у Лёни появились друзья.  Очень нежная дружба была у него с ровесником Бультерьером. Они так весело играли.
        К году наш Лёнечка стал крупным, очень красивым представителем своей породы. В клубе нам предложили вязку. Пришлось приглашать инструктора. Всё было очень смешно. К весне появились хорошие детки. Своего алиментного щенка мы через клуб продали за приличную сумму. Это было единственный раз в Лёниной жизни.
      Валентина поменяла свою квартиру в пятиэтажке на большую и в хорошем доме. Мне приходилось ездить к ней на автобусе. Она стала меньше опекать Лёню.  Потом Валя начала болеть и перестала принимать активное участие в работе собачьего клуба, а мы перестали ходить на собачьи выставки.
        Лёня рос у нас в любви и ласке и характер у него сформировался спокойный, доброжелательный. Он всех людей считал друзьями, потенциальными партнёрами в его собачьих играх, беспрекословно выполнял команду: «Ко мне!», не лаял на велосипедистов, лыжников, бегунов, машины.
           У Керри блю терьеров большая, длинная пасть и очень сильные челюсти. Эту породу собак вывели в Ирландии. Скрещивали Королевского пуделя и Королевского волкодава. От пуделя породе досталась красота и интеллект, от волкодава – бесстрашие и сильная пасть.
       Лёнечка в лесу любил носить в пасти длинные (1,5-2 метра) и толстые палки диаметром 8-10 сантиметров и предлагал нам и прохожим эти «палочки» бросать. Особенно, он приставал зимой к лыжникам. Забежит вперёд, бросит такую «палочку» поперёк лыжни и, прижав передние лапы к земле, упираясь задними, готовый к прыжку, говорит: «Гав», то есть «Бери, бросай!», а обрубком хвоста весело виляет в предвкушении удовольствия. Некоторые сердились, но большинство смеялись и, как могли, бросали палку.
      Весной, когда подсохло, оказалось, что Лёня заядлый и азартный футболист. Он не мог спокойно смотреть, как мальчишки гоняют мяч, тут же включался в игру, реакция у него была молниеносная. Летом в Салтыковке на футбольном поле взрослые мужчины с удовольствием играли с Лёней в футбол. Он гнал мяч носом и лапами к ногам партнёра по игре и, как только тот замахивался ногой, чтобы отбить мяч, молниеносным движением угонял его в сторону, предлагая игру в догонялки. Наблюдать за этим было интересно и смешно. 
         Единственным, пожалуй, недостатком в Лёнином характере, который проявился на втором году жизни, была нетерпимость к соперникам, особенно крупным. Он не лаял на бегунов, лыжников, велосипедистов, не лаял на машины и не бежал за ними. Только крупные кабели и лошади вызывали его агрессию. Увидев лошадь, Лёня гнался за ней с громким лаем. Очевидно, он принимал лошадь за огромную, опасную собаку и защищал меня и Юру. Если близко к нему подходил большой пёс, Леня, молча, первым бросался в драку. Это было очень страшно.
        Я постепенно перестала ходить с Лёнечкой одна на дальние прогулки, гуляла недалеко от дома, на поводке, внимательно посматривая кругом. Если видела вдалеке большую собаку, я меняла маршрут – уходила в сторонку. Такие прогулки ни мне, ни Лёни не доставляли большого удовольствия. С Юрой было не так страшно, он умел быстро разнять драчунов, да и в присутствие Юры Лёня вёл себя спокойней. Может быть, он просто защищал меня, слабую женщину от возможного нападения?
          А может быть, Лёнечка на всю жизнь запомнил, как на него, девятимесячного щенка, напала большая овчарка, и принимал, так сказать, превентивные меры, что бы избежать неожиданного нападения? Дело было так. В сентябре 1993 года (Мы ещё жили в Салтыковке.) мы с Лёней пошли за свежим хлебом в магазин при пекарне. Магазинчик был маленький,  очередь за хлебом стояла на улице. Когда подошла моя очередь заходить в магазин, я привязала Лёнечку в перилам крылечка… Я уже выходила с хлебом из магазина, когда услышала истошный визг моего мальчика – его прижала лапой к земле рычащая большая овчарка. Я закричала, бросилась на собаку. В этот же момент хозяин овчарки крикнул: «Ко мне!», и она отпустила Лёню. Я стала выговаривать хозяину большой собаки, а тот смеялся, говоря, что его собака просто играла с Лёнечкой. Ничего себе игры!  Меня трясло почти всю дорогу домой.
    В Салтыковке мы нечасто ходили с Лёней гулять в парк, особенно вдвоём. Обычно я гуляла с ним по дачным зелёным и тихим улицам. На нашего красавчика многие обращали внимание – уж очень он был хорош, да и к людям он относился доброжелательно. Люди останавливались, заговаривали, спрашивали – что за порода. Керри блю терьеров не так уж много. Однажды, весной 1994 года, произошёл смешной случай. Идём мы с Лёней по улице, а пожилая женщина, увидев нас, говорит: «Здравствуй, Боря, как ты подрос». Я удивилась, говорю: «Это Лёня, а не Боря». Женщина улыбнулась: «Простите, перепутала, помню, что кто-то из руководства, вот и назвала Лёню Борей». Я рассказала Юре – он долго смеялся.