До и после

                «ДО»
Ты мой плот и мой брод, что спасёт, проведёт
Ты мой суши клочок средь бурлящей воды,
В глубине тонкий луч, для голодного плод,
Для оглохшего слух, для слепого следы.

Я хватал горизонт, я царапал зенит,
Всё пытаясь понять:
                - Почему далека?
Ты ведь ждёшь и к тебе пусть открытый лежит
Где призывно твоя мне качалась рука!

Мне туман был врагом, а туманность – сосед,
Я бежал и секло тонкой каплей глаза,
И казалось ещё и ещё, а там свет,
Я бежал, пела грудь и срывалась слеза.

Ты- звезда ходоку, в паруса мои бриз,
Ты – упавшему крылья, а павшему-пух,
Ты спасительный шнур соскользнувшему вниз,
В трудном месте-плечо, а поникшему – дух.

Там, казалось, снега – белый саван беде,
А извилины рек – путь последний разлук,
Оставляя куски кожи рук на гряде
Я тянулся туда, замыкая тот круг.

Но гряда за грядой, за вершиною пик,
И не видно просвета и реже шаги,
И качало уже и длинней длился миг,
И ложились, ложились под ноги шаги.

Встану я.
                Воздух редкий глотну.
Напоследок еще покричу ту, одну….


                «ПОСЛЕ»
Я тебя обходил, оббегал, отрывал
Прямо с мясом.
                Сукровицей стыла душа.
Проклиная любил, возвращаясь не ждал,
А коснувшись опять, оттолкнувшись, бежал.

Просто жил в пополам, не оставив тебе
Пол дыханья, полслова, пол радости, пол-….
Находил сам себя и терялся в себе,
Где про финиш кричал, а дойдя – не дошёл!

Половинка моя - не твоя и ничья,
Акробат на качающей зыбкой мечте,
Над отчаянной бездной и только свеча
Словно память мерцает в души темноте.

Вырвал, выжег и вот – пустота
Не заполнить её, лишь глаза отвожу,
Открывается там неживой пустота
Над которой и сам пустотелый вишу.

И опять в круге бег, за хозяином тень,
Только сгусток тепла, только света клочок…