Баллада о любви

Сама себе давала установку:
Еще пяток томительных минут!
- И пять минут дождем стекали в вечность
По куполу японского зонта.
Он у окна стоял за плотной шторой:
Жалел, ругался... Боже, как любил!
Не выдержал - набрал знакомый номер
И друг - ее продрогшую - увез.
 
... Просело кресло, выдохнув устало:
Свидетель, соглядатай, соучастник
Его последней, трепетной любви.
Она любила сесть туда с ногами,
- Взъерошенною маленькою птицей,
Клюющей нежность сердца у него,
А он хотел остаться бы навеки
В глазах её, небесного разлива,
А, может быть, на донышке души.
И памятью касался её кожи -
Молочности китайского фарфора
(Состаренного бременем веков)...
Он застонал - от боли, от утраты,
От невозможности что-либо изменить.
 
...Зажав в руке стихов давнишних томик,
Сидела молча и следила взглядом,
И подошла последней - взять автограф,
А он зачем-то пригласил в кафе.
Потом ему сказал давнишний друг:
"Ты не подлец, поскольку ты дурак!",
А вот жена чутьём, особым женским,
Так сразу поняла, что не интрижка.
И не обычный пошлый блиц-роман.
А дальше было их седьмое небо,
Которое разбилось в одночасье,
Когда в районной клинике онколог
Ему смертельный огласил вердикт.
 
Он выставил за дверь без сожалений,
Желая: пусть она возненавидит!
- Ей легче будет пережить утрату.
Что мог еще он сделать для любви?..
Он завещал ей дачу в Подмосковье
И откупные с авторских продаж.
- Ей ничего из этого не надо:
Ведь до сих пор стоит под тем дождем.
И на стекле окна своей палаты
Рисует - всем невидимые - знаки:
Посланники любви на небеса,
Где он один, единственный, родной...
В её Вселенной льёт октябрьский дождь
И лето не наступит никогда.