ошибки

Он кожей чувствовал укор
от глаз её, молчаньем бьющих,
и скрылся в бегстве, словно вор,
в кругу друзей не самых лучших.
И утешение искал
в злорадстве пьяного угара,
вся жизнь похожа на вокзал-
рюкзак и пыльная гитара.
Куда то нужно убежать
от стен насиженного быта,
сквозь пальцы время льётся вспять,
от "терема" и до "корыта".
Ему твердят: " Забудь на век
свою капризную невесту..."
 И он, дурак, пустился в бег,
забыв о мужестве и чести.
По хатам выжженных страстей-
стакан и лирика шансона,
от женщин до чужих детей
и беспорядочного фона.
Не лиц не помнится, не фраз,
но быть хотел для них героем
и, налетая на маразм,
отчаянье сменилось воем.
Бегом, в неведомую даль,
по поездам и электричкам:
  " Мне памяти о вас не жаль,
  не люди вы, а просто спички,
  сгоревшие в единый миг
  и даже не оставив следа,
  короткий непонятный "вжик",
  и тусклый свет, уснувший где-то."
И снова чёрная дыра,
скитание- судьба бродяги,
наверно для любви пора,
коль в сердце помутненье браги.
И он на милое крыльцо
её однажды возвратился
и, робость отряхнув с пыльцой,
в окошко постучать решился.
Она, вся белая, как снег,
от подвенечного наряда:
- Ну, здравствуй милый мой Олег,
а я теперь невеста брата
у твоего, что был мальцом,
когда сбежал ты, не простившись,
а я заботилась о нём,
и мы друг-другу полюбились.
Так будь же гостем на пиру
и не таи на нас обиду..."
 Он чёрной тенью на ветру
стоял и был спокойный с виду.
Но в сердце буйствовал огонь
и месть конём рвалась наружу:
- Как ты могла, ведь брат же мой?!
Да и зачем тебе он нужен?
Не дам ни счастья, ни житья,-
 он вынул финку из камзола,
- И с ним мы больше не братья,
не может брат быть хуже вора.
 Он замахнулся, но тот час
увидел взгляд родного брата
и отражение в глазах
того, каким он был когда-то.
Как возвращение времён-
такой же стройный и успешный,
не брат стоял пред ним, а он
на десять лет помолодевший.
 Он молча вышел за порог,
заплакав от любви и боли,
и в чистом поле тихо слёг,
дыханье выпустив на волю.

Жизнь, словно пуля холостая,
промчалась нетерпимым бегом,
а смерть, мечом её пронзая,
склонилась тихо над Олегом.
И, взяв души больной обрывки,
решила отнести их богу,
чтоб он простил его ошибки
и всё исправил понемногу.