Дайте Ярику гитару, дайте Ярику ремня!

   Городской автобус, уставший за день, катился по городу. В нем добирались домой такие же уставшие после рабочей смены люди. С каждой остановкой пассажиров становилось все меньше, и Ольга, наблюдавшая за передвижениями попутчиков, перевела свой взгляд в окно.  Многоэтажные дома, детские площадки, магазинчики мелькали, сменяя друг друга. И Ольга представляла, что едет по кругу – настолько улицы были похожи, словно сестры-близнецы.
   Перед пешеходным переходом автобус резко затормозил, и водитель выругался нецензурно. По зебре, шатаясь из стороны в сторону, медленно шел пожилой осунувшийся мужчина без обуви. В его неопрятных седых волосах застрял засохший  репейник, грязные джинсы сползли, демонстрируя окружающим полосатое нижнее белье. Поравнявшись с автобусом, мужчина прислонился к его горячему от солнца бамперу и застыл как вкопанный, чем и вызвал недовольство водителя общественного транспорта.
   - Иди ты, малохольный артист, куда-нибудь поскорее, - грозно крикнул он и выскочил из кабины.
   - Дайте Ярику гитару, - послышалось громкое нечленораздельное изречение.
   - Дайте Ярику гитару, дайте Ярику ремня, - тихо произнесла Ольга и отвернулась.
   Еще  полгода назад она  поспешила бы на помощь этому человеку, «малохольному артисту», как сказал водитель, но не теперь. Воспоминания накатили и вызвали обиду, обиду на саму себя, на свою наивность и глупость, с которыми она и приняла горемычного пятидесятилетнего Ярика в свое творческое объединение.
    Несколько лет назад Ольга Васильева организовала небольшой  коллектив с названием «Общественное объединение «Крылья». Люди подобрались самые интересные и разносторонние: кто-то играл на гитаре и скрипке, кто-то прекрасно пел и танцевал, другие писали стихи и песни, занимались живописью и фотографией. Увлеченные люди с воодушевлением выступали перед публикой, принимали участие в различных конкурсах и фестивалях, организовывали выставки и благотворительные мероприятия. А в последнее время, по предложению меценатов, стали издавать коллективные сборники своих произведений, снимать видеоклипы и записывать диски, которые пользовались большим успехом у поклонников самобытного творчества земляков.
     Прошлой зимой Ольга случайно попала на творческий вечер никому неизвестного Ярика Дворнягина, который вернулся на малую родину из далекой Сибири. В библиотеке, где проходило мероприятие, собралось не так много зрителей, как у «Крыльев», и, чтобы подбодрить артиста, Ольга захлопала в ладоши. Публика вяло поддержала ее, а сидевшая рядом пенсионерка заметила: «Неприглядный он какой-то, помятый, этот Ярик Дворнягин. Знаете, накануне встретил меня в супермаркете, протягивает пригласительный билет и так умоляюще просит: «Приходите на мое выступление. Пожалуйста. Для меня это важно».
   Ольга присмотрелась к мужчине. Да, вид у него действительно жалкий: из-под широкополой шляпы, прикрывающей лысину, выбиваются длинные седые пряди, маленькие потухшие глаза выдают человека, побитого жизнью. Весь какой-то неловкий, невзрачный, движения суетливые: то подскочит к микрофону, то нервно перебирает струны гитары, то хватает большую тетрадь и лихорадочно листает ее. Если заявлено, что выступает профессиональный артист, тогда откуда это непонятное волнение.
   Как только гитарные звуки полились по читальному залу, публика завороженно притихла. Да, играл Ярик хорошо. В принципе, и стихи свои читал неплохо. Единственное, что показалось слабоватым, так это голос. На такой голос залы не соберешь, если только в качестве тамады пригласить артиста, там уже гостям после первой рюмки будет все равно. Или в сборный концерт сельского дома культуры, хотя, как утверждали жители деревни, где месяц назад с выступлением побывали «Крылья», пресытились они эстрадой, эстраду можно и по телевизору послушать, да еще и в лучшем качестве. Голос… голос… Ну и что? Ему бы объединиться с нашей Кристиной, у которой вокал – ручеек! Славный получился бы дуэт, особенно если ведущую партию отдать Кристине.
   - Ольга, как руководитель, помогите этому человеку. Он вернулся в родной город из-за своей матери. Мать парализована, раньше за ней ухаживала сестра Ярика, но сестра умерла, и Ярик бросил большую сцену, чтобы выполнить сыновий долг. Здесь у него ни знакомых, ни друзей, ни работы. Он творческий человек, пропадет в одиночку, - шептала сидящая рядом женщина.
   - Откуда информация? – поинтересовалась Ольга.
   - Он сам поведал мне грустную историю. Очень драматично. Очень. И семью потерял, и сестру, и мать больна. Драма такая, что Шекспир отдыхает.
   Что толкнуло Ольгу подойти после выступления к артисту, так это не разговор с пенсионеркой, а искреннее желание помочь талантливому человеку. Она пригласила Ярика в свое творческое объединение, удивилась тому факту, что ансамбль Ярика исколесил просторы Сибири, но не существует ни единой записи выступлений коллектива, ни публикаций произведений самого Дворнягина.
   - Я очень скромно прожил свою жизнь. Не обязательно заявлять миру о себе. Главное – иметь музыку в душе, - уверял бард, и вскоре Ольга познакомила «скромника» с коллективом «Крыльев», дружелюбные участники радушно приняли Ярика в свои ряды.
   Чтобы помочь быстро освоиться в родном, но теперь незнакомом городе, Ольга устроила презентацию автора и исполнителя в актовом зале самой крупной школы, где бард имел ошеломительный успех.
   А дальше «Крылья» буквально понесли Ярика на руках. Не дай Бог пропасть творческому человеку в депрессивном одиночестве. Творческим людям необходимы поддержка и ободрение. Вскоре, после нескольких совместных концертных программ, заместитель Ольги Яна через своих родственников и знакомых помогла устроиться Дворнягину на работу. Так, не имея образования, человек стал музыкальным руководителем сразу в двух учебных заведениях и взялся обучать игре на гитаре трех учеников на дому.
   - Ой, девочки, это жалкие копейки для мужика, - вздыхал Ярик. – Я снимаю комнату, за нее надо платить, да и маме приходится покупать дорогие лекарства. Где бы еще деньжат подзаработать?
   И Ольга попросила свою подругу, руководителя частного центра детского творчества, открыть кружок для талантливого человека. К сожалению, набрав группу, Ярик не стал с ней заниматься, сетуя на усталость. У Ольги и знакомой  испортились приятельские отношения из-за его отказа. Ярик же просто-напросто не подумал о последствиях. Подумаешь,  знакомая Ольги оплатила аренду помещения для его занятий с детьми, выслушала упреки и недовольство со стороны родителей этих детей. Разве это проблема…
   Комната, которую снимал артист, стесняла его и требовала материальных затрат. Поэтому еще одна сердобольная участница «Крыльев» Людмила разрешила Дворнягину совершенно бесплатно жить в принадлежащей ей комнатушке в общежитии.
   Все складывалось прекрасно: поездки, конкурсы, фестивали, презентации, благотворительные акции. Ярик был преисполнен счастья. Когда же увидел свет коллективный сборник произведений творческого союза, он с благодарностью пожимал руки членам команды:
   - Как хорошо, что вы есть. Я так рад. Пропал бы без вашего участия. У меня есть все: жилье, работа, признание, мама пошла на поправку. У меня есть все, только не хватает удачи в личной жизни.
   И Ярик поведал историю своих неудачных браков, рассказал об уже взрослых детях, не желающих общаться с отцом, о народившихся внуках, не знающих деда.
   Девчонки пожалели мужчину и принялись устраивать его личную жизнь. Ведь у каждого поэта должна быть своя Муза. Однако, на роль Музы Дворнягина не подошла ни одна из представленных кандидатур. Ольга и Яна знакомили его и с тихими работницами библиотеки, и с рано овдовевшими порядочными женщинами.
   - Я, наверное, скажу плохую вещь, - признался как-то Ярик после очередного знакомства, - но не могу нянчиться с чужими детьми и престарелыми тетками. Был бы не против, чтобы кто-то понянчил меня. И не просто понянчил, но и взял на иждивение.
   «Крылья» оторопели от такого неожиданного высказывания взрослого дяди и прекратили попытки обустройства его личной жизни. А вскоре он встретил обеспеченную замужнюю даму, которая стала щедро одаривать артиста дорогими мобильными телефонами, компьютерной техникой, даже пообещала издать сольный альбом Дворнягина.
   Да, характер у Ярика был еще тот! Его легко можно было ранить неверно сказанным словом, хотя сам бард порой не скупился на резкие высказывания в адрес людей, поддержавших его в трудную минуту. Изменения в расписании занятий коллектива тоже выводили его из себя. Незначительные оплошности во время выступления себе он позволял, но яростно критиковал других.
   В принципе, творческое объединение привыкло к его нраву, и участники старались не замечать дурные качества Дворнягина. Дружный коллектив был занят новыми проектами, строил планы, осуществлял задуманное, и никому не приходила в голову мысль о «звездной болезни» Ярика.
   В один прекрасный момент, когда «Крылья» готовились к очередному концерту, «звезда» заартачилась.
   - Если не будет профессиональной аппаратуры, я не стану выступать! – закричал он в телефонную трубку.
   - Ярик, ты уже заявлен в программе, - спокойно ответила ему Ольга на том конце провода. – Помещение маленькое. Мероприятие не предполагает наличие усилителей и микрофонов. Это обычный театральный капустник, так сказать, в семейном кругу, в домашней обстановке.
   - Нужно уважать себя! – разгорячился герой. – Вы себя не уважаете, поэтому вами отдел культуры все дырки затыкает!
   - Ярик, успокойся. Никто нами дырки не затыкает. Наоборот, мы сами напрашиваемся принять участие в различных мероприятиях.
   - Какой ты руководитель, Ольга? Мы общественная организация. А ты идешь на поводу какого-то театра! Все! Я не стану выступать без аппаратуры. Это мое последнее слово!
    Ярик отключился, Ольга, оскорбленная тоном зарвавшегося барда, долго не могла прийти в себя, пока звонок директора театра не вернул ей нормальное душевное состояние.
    - Оля,  выступление – завтра в 11.00. Не опаздывайте. Кстати, начальник отдела культуры обещала предоставить аппаратуру. Я только что уточнял все моменты с ней. Можно было бы и без микрофона обойтись, но раз сами предложили… Кстати, вижу вашего Ярика, зашел к нам на огонек.
   Тут же перезвонил уже воодушевленный Ярик:
   - Все, вопрос с аппаратурой я решил самолично. Я выступаю. Собирай зрителей.
   - Ты решил самолично? Значит так,  решение этого вопроса не зависело ни от меня, ни от тебя. Давай смотреть правде в глаза. Я ничего тебе не должна, тем более собирать зрителей.  Сейчас мы прекратим этот разговор, но, знай, меня ты очень оскорбил своим «буду выступать – не буду». Если бы я была воспитателем младшей группы в детском саду, а ты моим подопечным, тогда, конечно, стала бы упрашивать выйти на сцену и прочитать маме стишок. Однако, подобные капризы от взрослого человека мне не совсем понятны, - Ольга старалась говорить спокойным тоном, хотя внутренний голос советовал вообще не отвечать на звонок от этого человека. Не хочет выступать – не надо. Обойдемся. Сколько мероприятий провели без него. Ничего страшного не произойдет. У нас есть не менее достойные и талантливые люди, но без симптомов «звездной» болезни.
   В тот раз все прошло, как по маслу, но неприятный осадок остался. Тем более, что Ярик потребовал извинений. Ольга удивилась, но извинилась, искренне не понимая, за что. Когда поделилась своим недоумением с Яной, та тяжело вздохнула, мол, и раньше замечала непонятную смену настроения и подобные выпады Дворнягина. Но что поделать? Талантливые люди – дети малые, каждый может закапризничать.
    Однако, не только капризы барда всполошили творческий союз. Постепенно чувство жалости к нему, желание помочь и поддержать сменились на ранее неизведанное ощущение. Последние произведения Дворнягина пестрили вульгарными словами, нецензурной бранью. Герои его повествований злоупотребляли всеми возможными одурманивающими разум веществами и рассуждали о бренности жизни, ругая власть. «Я завидую богатым и успешным, - читалось между строк,  - но кто они по сравнению со мной? Людишки, окружающие меня, низкие и подлые. Ни один из них не стоит моего мизинца».
    Что-то происходило с Яриком? Или, наконец, показал «Крыльям»  свое истинное лицо?..
   - Ольга, то, что он пишет и делает, - отвратительно.
   - Ольга, он нас за людей не считает. Нам неприятно общаться с этим человеком.
   - Ольга, посмотри внимательно, кого ты продвигаешь. Мы вытащили его на белый свет, а он гадит на наши головы.
    Творческое объединение, словно лодку во время шторма, раскачивало. Ольга переживала по этому поводу: каждый член коллектива был ей близок и дорог. Но врожденное чувство порядочности не позволяло ей плохо думать о Дворнягине. Любому человеку присущи не только положительные черты характера, но и, к сожалению, отрицательные. Нельзя его бросать – сломается и пропадет.

     Следующий коллективный сборник был уже на подходе. Авторы приносили свои стихи и рассказы, художники работали над обложкой и иллюстрациями, меценаты выразили готовность помочь материально. В этой суете критиковали произведения друг друга, редактировали неточности, обсуждали, спорили. В общем, кипела обычная работа. Не хотелось обидеть и пропустить кого-либо из авторов.
      Разделы книги постепенно пополнялись.  Лирика соседствовала с прозой, песни перекликались с баснями. Шаблонные фразы менялись на образы. Авторы возбужденно шутили и фантазировали по поводу предстоящей презентации, пока Ярик в очередной раз не внес сумятицу.
  - Что это? Почему мы пишем о небесах, цветочках, любви? Мы – поэты. Читатели ждут от нас взрыва эмоций. Нужно писать про обстановку в стране, нужно поднимать людей на баррикады! Во все времена поэты были революционерами. Возьмем, к примеру, Пушкина.
   Все затихли и растерялись.
  - Какие баррикады? Какая революция? Ярик, мы не политическая партия. И я отказываюсь обсуждать подобное, - твердо произнесла Ольга.
  - Знаете, я не готова произведения такого плана размещать в книге. У меня семья, дети. Я не хочу, чтобы они читали подобный бред. Дети должны гордиться своей страной. Мы несем ответственность за каждое произнесенное слово, - с негодованием заметила Яна.
  - А давайте создадим политическую партию! Нет? Вы трусы! А я быть трусом не хочу. Пришла пора рубить правду-матку! Куда нас сошлют? В Сибирь? А я всех там знаю, - с вызовом бросил раскрасневшийся Ярик.
   Неизвестно, чем бы закончилась эта перепалка, если бы все авторы не придержались мнения  руководителей творческого союза. Ярик ушел, понурив голову, но оставил в душе каждого очередной неприятный осадок.
   - Ярик - он артист, он позирует, играет на публику, - подытожила Ольга. – Мы не должны отворачиваться от человека только потому, что он сегодня думает иначе, чем мы. Сами знаете, что в нем много напускного, наигранного. Завтра он будет рассуждать по-другому. Творческая натура. С обостренным чувством справедливости, со своими тараканами в голове.
   А завтра принесло с собой уже другие хлопоты. Параллельно с подготовкой книги «Крылья» организовывали бардовский фестиваль в своем городе. Предполагалось знаменательное событие. Ничего подобного горожане еще не видели. Были подключены различные учреждения, организации. Программа фестиваля отправлена приглашенным творческим союзам не только родной страны, но и ближнего зарубежья. Ольга составила план и сценарий мероприятия, совместно с Яной разработали концепцию фестиваля, где принимающая сторона должна была представить себя в лучшем свете. Отобрали самые интересные номера, в числе которых и было выступление дуэта – Ярик и Кристина. Кристина уже заказала и оплатила сценические костюмы, договорилась о времени примерки, как вдруг Ярик пропал.
   - Рано бить тревогу, - успокоила всех Ольга, - я разговаривала с ним накануне. Говорил, конечно, странным сонным голосом, но обещал исполнить три песни и просил разрешения прочитать свое новое стихотворение.
   Вечером позвонили взволнованные девчата из библиотеки:
  - К нам сегодня приходил Дворнягин. Странный такой. На ногах еле держался. Речь спутанная, замедленная. Может, заболел?
  Ольга разволновалась. Кто знает, что произошло с человеком. В его возрасте мог микроинсульт случиться, отсюда и заторможенная речь. Дома Ярика не оказалось, на звонки не отвечал. Творческое объединение сбилось с ног в поисках: осмотрели каждый уголок города, опросили родственников, соседей и приятелей артиста, позвонили в полицию, больницу и морг. Как в воду канул поэт Дворнягин.
  - Он не может нас подвести. С ним что-то случилось, - растерянно бормотала Кристина.
  - Если ушел в запой, то на него это не похоже: не пьет человек и не курит, - заверял Александр.
  - Уехать он тоже не мог. На носу не только наше мероприятие, но и школьные последние звонки, - рассуждала вслух Людмила.
  Свое негодование высказали и педагоги школ, где работал Дворнягин Ярослав Игнатьевич. Обещал подготовить детей к международному конкурсу, провести линейки…  Где же он, ваш автор? Вы же просили за него?
  До фестиваля оставалась ровно неделя, как Кристина тревожно сообщила:
  - Сегодня с мужем шли мимо больницы. Видим: на заборе Ярик висит…
  - Как висит? Повесился?
  - Нет-нет, он пытался перелезть через двухметровый забор, и одна его нога оказалась на той стороне, а все тело – на этой. Мы с мужем стянули его. А он не в себе. Бормочет что-то, нас не узнает, глаза закатываются. Давай его в машину сажать, чтобы к матери отвезти, он кричит: «Без урны не поеду! Я из нее диоды сделаю!» Глядим, у него все руки ободранные и грязные. Оказывается, Дворнягин из земли урну вырвал и через двухметровый больничный забор перебросил.
  - Я сомневаюсь, что у человека микроинсульт, - заметила Ольга.
  - Это ненормальность какая-то. Может, психическое расстройство, обострение весеннее? Нужно было срочно его доктору показать, - произнесла Яна.
  - Он наотрез отказался от врачебной помощи. Еле-еле его в машину усадили и к матери отвезли. Та открыла дверь и стала возмущаться, мол, не нужен мне такой, везите его обратно…
  - Если мама увидела его в таком состоянии и решилась отправить обратно, значит, подобное уже случалось. Наверное, запой, - предположила Людмила.
  - Спиртным не пахло, - вздохнула Кристина.
  В шоковом состоянии авторы творческого объединения строили различные догадки, пытаясь оправдать поведение Ярика, пока не связались с врачом скорой помощи, прибывшим по вызову к нему.
  - Оль, если честно, врет он что-то или недоговаривает. Налицо сильнейшая интоксикация организма. Или решил покончить собой ваш герой, или пиво заел феназепамом. Я поставил ему капельницу, предложил срочно госпитализировать. А мать умоляет, мол, нельзя ему в больницу, сразу в «дурку» определят. И так плачет, так упрашивает, что пожалел я ее. Слабенькая совсем. Дочка умерла, один сын остался, - разоткровенничался медик, чем немного успокоил «Крылья».
   Если отравился Дворнягин, значит - скоро придет в себя. Снова пожалели поэта, покачали головами, порассуждали о нелегкой судьбе Ярика и наутро с гостинцами нанесли визит больному. А больного дома не оказалось. Расстроенная мать развела руками. Куда делся – неизвестно.
   Репетиции фестиваля перемежались поисками пропавшего барда. Версия неудачного самоубийства была развеяна его возлюбленной. Якобы автор ей признавался, что болен шизофренией, обострения  редки и для окружающих не предоставляют опасности, мол, погуляет человек в беспамятстве пару-тройку суток и вернется в свое прежнее состояние.
   Если человек болен, его тем более надо спасать. Эта уверенность поселилась в творческом союзе. Бездействие и равнодушие родственников требовали объяснений, но те упорно молчали и укоризненно качали головой. Благо, глобальная сеть Интернета помогла выйти на связь с дочерью Дворнягина. Сокрушаясь, девушка написала длинное сообщение:
  «Секс, наркотики и рок-н-ролл – под таким девизом и живет мой папа. Мне трудно говорить об этом, но вам поведаю историю, чтобы вы не тратили понапрасну свои силы. Благодарности все равно не дождетесь.
  Моя мама – вторая жена Ярослава Дворнягина. От первого брака у него есть сын Миша, который с отцом не общается. Однако, мы дружны с Михаилом и его матерью, хлебнувшей горя от этого человека, который дозволял себе все: злоупотребление спиртным, посиделки в кабаках сутки напролет, даже женщин умудрялся приводить на супружеское ложе.
  Однажды он допился до белой горячки, тогда набросился на первую жену с ножом и ранил ее в живот. Та не стала обращаться в милицию, а Дворнягин загремел в психбольницу. После этого семья распалась.
   Дворнягин подлечился и женился на моей маме. Все было хорошо, пока на свет не появилась я, и он не стал грезить сценой. До этого он подрабатывал столяром на пилораме и вечерами для домочадцев играл на гитаре. Играл хорошо, еще в детстве окончил музыкальную школу. Мама оплатила ему учебу у известного по сибирским меркам гитариста, и отец стал пропадать у него. Работу забросил. Вместо этого стал выступать в кабаках с молодежным ансамблем. И все повторилось снова, только вместо спиртного плотно подсел на героин. Когда мама узнала об этом, устроила его в специализированную клинику. Вернувшись оттуда, Дворнягин снова попал в бывшую компанию музыкантов. И понеслось: секс, наркотики, рок-н-ролл.
  Мама подала на развод. Родители помогли купить ей новую квартиру, на мебель денег не хватало. Заранее договорившись с бывшим мужем, мама подогнала машину к прежнему жилью и стала переносить вещи. Дворнягин прямо из окна выбросил на нас диваны, шкафы, столы и огромное зеркало в тяжелой раме. Я до сих пор помню этот момент.
   Потом мы переехали в другой город, мама вышла замуж во второй раз за хорошего человека, которого я и считаю своим настоящим отцом.
   Повзрослев, я решила узнать о дальнейшей судьбе своего биологического отца. Оказывается, квартиру он продал сразу после нашего отъезда. Все деньги потратил на наркоту, потом за ним ухаживала какая-то женщина, но и она не смогла ужиться с зависимым человеком. Долгое время он скитался то по друзьям, то по родственникам, пока не оказался на какой-то бензозаправочной станции. Хозяева пожалели его, приютили и разрешили жить в их недостроенной бане, которую Дворнягин обещал привести в божеский вид.
   Три года он провел в этом месте, баню так и не достроил, денег не заработал. Да и зачем ему деньги, когда кров над головой есть, а питаться можно за общим столом. Его познакомили с очередной дамой, что и приняла беднягу в сожители.    Проникшись сочувствием к потерянному талантливому человеку, женщина купила ему музыкальные инструменты, он снова вернулся на сцену, его приняли в очередной ансамбль, пока Дворнягин в очередной раз не подсел на наркоту. Конечно, ненадежного человека никто не будет терпеть. Выгнали отовсюду. Дама сердца купила ему билет на малую родину, и Дворнягин вернулся к матери.
   Знаете, я радовалась, когда видела ваши фотографии в соцсетях. Надеялась, что попав к нормальным людям, он сможет подавить в себе тягу к беспросветному существованию. Но наркоманов бывших не бывает. Вы сообщаете, что он болен. Наркомания – добровольная болезнь. Пожив с зависимым человеком, я настроена категорически против того, чтобы жалеть его и вытаскивать из ямы, которую он сам себе роет».

     После фестиваля Дворнягин объявился.
   - Как дела? – как будто ничего не произошло, поинтересовался он. – Что нового в мире?
   - Ярик, ты подвел всех: и нас, и школы. Ты понимаешь, что ты натворил? Может, обратиться к специалистам, и они тебе помогут? – осторожно начала разговор Ольга.
   - Я не маленький мальчик. Ты говоришь, что я натворил что-то. А я ничего не натворил. Прощать нужно людей. Прощать за их ошибки. Особенно талантливых людей. Мы легкоранимые существа. Почему Пушкину простительна его любвеобильность? Потому что он гений? Потому что он классик? Все человечество простило Моцарту его дурные привычки. Все человечество смогло простить, а вы… Почему же тогда вы не можете мне простить мою оплошность? Давай смотреть правде глаза. Да, когда-то у меня была белая горячка. Белая горячка – шизофрения. Шизофрения – сестра гениальности. Пороки человеческие оттого, что дьявол совращает гениальных людей. Вы не можете мне простить мою гениальность? А теперь слушай меня. Или ты публикуешь все мои стихи в коллективном сборнике, или я издам лично свою книгу. Кстати, как будешь в типографии, узнай, сколько будет стоить книга в твердом переплете объемом в двести страниц!.. Не хочешь этим заниматься – не надо. Я уйду красиво…

    Водитель автобуса тащил к тротуару упирающегося грязного человека, а тот еле ворочал языком:
    - Дайте Ярику гитару…


2016