Но ничто в сердцах не отболело...

       К 100-летию со дня расстрела царской семьи

Не за Николая и Алису,
наших незадачливых царей,-
а за чад их стоит помолиться,-
за сынишку и за дочерей.

Этих детских душ уничтоженье,
этот пал безумного свинца,
вышел как расчёт за прегрешенья
царственного бедного отца.

Рок в его судьбе – невыносимый.
Всё признал повинно Государь:
и позор Ходынки и Цусимы,
и кровавый питерский январь,
и погром немыслимый на Лене,
и в угаре гибельной войны
миллионы раненых и пленных,
миллионы – что погребены…

И за то – тупое отреченье,
стыдно покидаемый вагон,
общие проклятья и презренье,
и орлы, слетевшие с погон….

Смута, междувластие, измены,
где схватились, злобны и дики,
Колчака, Деникина, Унгерна,               
Фрунзе и Будённого полки…

Целый век прошёл с ТОГО  расстрела
в горевой Ипатьевской ночи,
но ничто в сердцах не отболело,
и всё так же давит и горчит.

Лишь, как точки в завершённом споре
между временами и людьми,
стынут в Петропавловском соборе
гробики с истлевшими костьми.

Ну а Время как всегда безбожно,
и планета, в предвкушенье зла,
всё гадает, по кому тревожно
снова загремят колокола.

И сдаётся нам в тоске постылой
общий крест наш заново нести,
с заговОром: - Господи, помилуй! 
Господи, спаси нас и прости!..