Who С. Плат в переводе В. Бетаки

'Who' (“ Кто”) - первое из семи стихотворений, составивших  написанную С.Плат 4 ноября 1959 г.  «Поэму на День рождения» ('Poem for a Birthday').  В стихотворении  отражено пребывание С.Плат в психиатрическом стационаре, где ее лечили электрошоком.   

Перевод В.Бетаки полон неточностей и ошибок.

Так,   строка первой строфы ' The fruit's in' (дословно: «Фрукты/плоды убраны/собраны») оставлена без перевода. Здесь же выражение 'I am all mouth' , означающее «Я только говорю/болтаю/разглагольствую», неверно переведено как «Ем без устали».
Заключительная строка строфы 'October's  the month for storage' передана как «Октябрь — месяц накопления», хотя в контексте она означает «октябрь - месяц/время заготовок».
 
Неверно переведена и строка третьей строфы 'Let me sit in a flowerport' (дословно: «Дайте/позвольте мне присесть/посидеть в цветочном приюте/убежище/гавани»), переданная как «Присяду-ка на цветочный горшок перевернутый».

Строки четвертой строфы 'Dogbody noses the petals. They bloom upside down'  переведены как «Тычется носом кто-то, похожий на собаку, в лепестки, цветущие вниз головой».  Такой перевод возможен, но спорен.  Слово 'dogbody'   у  С.Плат выступает  не  в  словарном значении   («чернорабочий»,  «лодка с прямоугольной кормой»),  а   как   пародия на 'nobody'  -  “ никто, неизвестный”.  Так что  перевод   «кто-то, похожий на собаку» -  едва ли верен;  скорее, С.Плат ведет речь идет о «неизвестной/незнакомой собаке».
«Цветущие вниз головой лепестки» у В.Бетаки — нелепость. Лепестки  в русской языковой традиции могут быть «цветочными», но не бывают «цветущими», это прерогатива самих цветов. Такой перевод — результат сомнительной трактовки глагола 'bloom', в данном случае не означающего  «цвести»,  а, скорее, - «образовывать налет, покрывать налетом».  А    ' upside down'  здесь, скорее,  не «вниз головой», а   «поверхность внизу». Тогда все выражение в целом может быть передано как «незнакомая  собака нюхает лепестки, покрывающие налетом поверхность внизу», что кажется  более осмысленным, чем перевод, предложенный  В.Бетаки.

Некорректен перевод строки 'They rattle like hydrangea bushes', переданной в виде «Они громыхают громче гортензий». «Громыхать» в русском языке означает «издавать сильный прерывистый шум, греметь». Гортензия —  цветущий кустарник, и громыхать, т.е. прерывисто греметь, не может. В данном случае  'rattle' может означать «трещать, дребезжать», что ближе к шелестящим звукам, на какие только и способна  низкорослая гортензия.

Строка шестой строфы 'Cabbageheads: wormy purple, silver-glaze' В.Бетаки некорректно передана как «Капустные головы серебряно-глазурны, лилово-червячны». «Червячный» в русском языке  - прилагательное к существительному «червяк» в значении «винт с трапецевидной нарезкой, употребляемый в  червячной передаче, шнек». Да и  английское   'wormy', означающее «червивый», не предполагает перевода - «червячный».

Строка девятой строфы 'Mother of otherness' передана как «Мать Непохожести», что  возможно, но не вписывается в контекст оригинала, в котором речь идет об «инобытии» героини, как бы выпадающей из этого мира в ходе электрошоковой терапии.

Тёмен перевод первой строки последней, одиннадцатой,  строфы 'The hoops of  blackberry stems made me cry', переданной В.Бетаки  как «Обручи смородиновых стеблей, слезу выбивая, блестели». Во-первых, в оригинале  нет  «блеска   стеблей, выбивающего слезу». Во-вторых, совершенно непонятно, какое отношение  «обручи стеблей» имеют  к проделываемой над героиней процедуре. Читательское недоумение может быть снято, если  перевести 'hoops' как «обвязки»; тогда становится понятным, что  С.Плат могла иметь в виду средства фиксации конечностей пациента  при проведении    электросудорожной терапии.

В полной ли мере оправдывает  читательские ожидания  столь  небрежный  перевод В.Бетаки?