Роман

    Уже много лет я думаю о себе в третьем лице. Вот он (я) смотрит в окно, вот проходит мимо неуклюжего синего почтового ящика, вот женщина говорит ему: “Чао, дорогой.” Как будто я — это не я, а персонаж романа, который сам же и читаю. Tяга к жизни сводится исключительно к желанию дочитать этот роман — узнать, чем же всё кончится. Неуёмный, порочный интерес заставляет жить, есть, ходить на работу.
   
    Не важно, как и куда я исчезну, что оставлю и оставлю ли вообще. Будут ли меня вспоминать и, если будут, то какими словами. Не важно даже, что станет с человечеством: придёт ли оно, наконец, к счастью или исчезнет навсегда. Важ-нa лишь фиксация происходящего — без цели и смысла — так рука, не задумы-ваясь, переворачивает календарный лист.
   
    Даже боль, холод, страдания являются лишь пищей для сознания, перемалы-вающего все ощущения с методичностью голодного зверя. Оно переживает не-что похожее на возбуждение только когда чувствует приближение чего-то ново-го, доселе неиспытанного. Не хочется ничего — ни материального, ни духовно-го. Xочется лишь наблюдать и фиксировать.
   
    И нет хорошего и плохого, добра и зла. Eсть только бесстрастно-поступательное движение времени — аргумент, и функция этого аргумента — история. Не станет человечества и Земли, остынет Солнце, прекратит существо-вание последний атом во Вселенной, но время всё так же будет тикать, и что-то будет происходить — пусть и не на материальном уровне. И чем это происходя-щее будет немыслимее, тем лучше.

06.18