постсоветская открытка

постсоветская открытка греется в уставших руках.
перебираешь усохшими пальцами марку в левом верхнем углу.
переминаешься с ноги на ногу и панически закусываешь губу.
ты боишься позвонить в эту квартиру.
что, если всё поменялось? что, если та жизнь кардинально сменила вектор движения после твоего ухода? что, если ничего уже нет?
твой страх наполняет комнату.
а в тамбуре всё ещё холодно; кажется, что открытка покрылась инеем, пока ты стоишь, и не можешь набраться смелости чтобы приложить свой палец и зазвонить наконец в эту квартиру.
что-то пугает. отталкивает. давит, как под водой. давление подымается и сердце отдаётся ударами в твоей (уже начавшей седеть) голове.
что, если всё поменялось? но ты просто не знаешь об этом.
тобой руководит не страх, а неизвестность. боязнь показаться глупым, страх очутиться рядом, паника давит в уши и ты замираешь взглядом. плачешь, стучишься в стену, знаешь – ты безоружен, поэтому так суеверен. сколько стоишь – не помнишь. сколько стучишься в пропасть; слёзы роняешь в ложку. ноги устали топать. ты примеряешь маску, словно смирился с жизнью, снова всё безопасно, душу не топит гнилью; ты примеряешь маску, мысли сгребаешь в кучу, жизнь обретает краски; ты перепрыгнул кручу. тесьма из рубашки в клетку выбилась напрочь от стирки, кто плакала раньше в жилетку – ушла, вытирая придирки.
молча стоишь, мечтаешь, мнёшь постсоветский клаптик, девственно не замечаешь разума диких тактик. тихо стоишь, не стонешь. просто стоишь, и точка. вряд ли ты завтра вспомнишь страха внутри кусочки. строго стоишь, упрямо; тупится взгляд в звоночек; марка смотрела прямо – путь для неё заточен.
просто стоишь, без смысла. путь приготовит к шагу. в пропасть стопа зависла, смялась в руках бумага, дверь отомкнулась громко, взгляд широко, на распашку - это она, незнакомка, эту вручила рубашку.