Восемнадцать плюс. Эпизод 11. Немного тел и теолог

Не помнил я и кое что ещё. На следующий день позвонил Марк, спросил, зевая:
- Ну что, едем на дачу? – видимо, пьяные с ним договаривались.
         Удивился, но виду не подал. Когда, кто собирается, сколько народу – какая разница? На даче сейчас никого, так что – гуляем!
         Собрались Миша и Марк с Наташей.
         Наташа изменилась… до неузнаваемости. Похорошела: убрала с лица металлические фиговины (только в ушах – по несколько серёжек), сменила джинсы и косуху на платье, изменила причёску… закончила с образом гадкого утёнка.
         А может – Наташа? Но… она уже была с Марком. Ради него она дежурила в школе на Пионерском посёлке! Дождалась любовь… А как же Вера? А Вера – в прошлом.
- Да, Марк, времени вы зря не теряете, - а в голосе досадааа. Да-да. - Когда успел?
- А вчера, - а молодец! Не то что я – чмо пьяное.
- На долго едем?
- На пару деньков. Ты так «вкусно» про свою дачу рассказывал, что моментально захотелось на природу… Прочь из душного города! Прочь! На свободу!  - природу тебе захотелось… Хата нужна свободная, чтобы с Наташей развлечься. Спорим?
        Главная достопримечательность Нижнего Села- река Чусовая, а на ней - камень «Шайтан» (нависающая над селом серо-стальная громадина). Длинная и высокая (метров тридцать) скала на берегу реки, заросшая коричневым мхом и маленькими искривлёнными берёзками, напоминающими японские деревца –бонсай. Скала была испещрена чёрными провалами вертикальных расщелин (по ним смельчаки поднимались до самого верха).
        Нам так рисковать было не зачем - я знал другой (более длинный, но безопасный) путь наверх с обратной стороны скалы, через лес.
        Когда-то, когда река была глубже (а трава зеленее), напротив Шайтана стояла демидовская пристань, а ещё раньше,  на самом камне- вогульское святилище.
- Исторические места!
- Они, что ни на есть, самые!
        Чтобы добраться до Шайтана надо переходить реку. Если не знаешь, где брод –  скроет с головой, а быстрое течение утащит метров за триста на плёс.. В брод – воды по щиколотку. Мы перешли, почти не замочив ноги (Марк нёс Наташу на спине, так что ей даже не пришлось снимать обувь). 
        Поднялись на скалу, встали на крае:
- Вау, красота то какая! Да… ради этого стоило ехать! – излучина реки, деревня, поля, поля, поля, и дальний лес. Дух захватывает от пустоты и простоты этой. Так было здесь пятьдесят лет назад, и сто и двести… Целую вечность…
- Песчинки мы… в реке времени.
          Мы выпили вина  и легли в тени раскидистой пихты. Сразу накатила приятная лень по телу.
- Божественно…
- Кстати, о божественном…
          Теология занимала меня класса с пятого, когда в школе неожиданно ввели религиоведение и так же неожиданно отменили, успев забить голову глупостями из Евангелия. Но даже в том, юном возрасте меня возмутила скажем  осторожно - «некорректная» подача материала: христианство преподносилось единственной моделью вероисповедания. В светском-то  государстве! Если уж назвали предмет «религиоведение», расскажите, пожалуйста, о всех вариантах идолопоклонничества и ипостасях божественных! Не только про Иисуса Христа, но и про Магомеда, Будду, Конфуция, русский, греческий и римский пантеоны, Валгаллу и Рогнарёк…  Не являясь крещёным, но оставаясь любознательным, может быть я с удовольствием бы втянулся в какой-нибудь пацифистский  культ. Буддизм, например. Почему – нет? Миру – мир и всем – привет!
- Я верю, что существуют высшие  силы, которые нашему разуму не понятны, но управляют нами. Мотивы их для нас – загадка. А потому наличие таких сил мы часто отрицаем. Но если  там наверху – пусто… Тебе не страшно? Физическая смерть – конец. И закопают. Или – сожгут и закопают. И всё? Я не хочу так! 
- И какой он, твой Бог?
- Что значит - какой? Усы, борода, испепеляющий взгляд? Нет. Не что-то конкретное. Высший разум, который наделил нас способностью мыслить, творить, любить, сопереживать…
- И ненавидеть, и убивать!
- Да! Нельзя судить высший разум с человеческих категорий добра и зла…
- Нечего судить. Бога нет. И точка, - Марк рубанул ладонью воздух. – Мир материален. Доказательств иного (даже несчастной души нашей, якобы весом два с половиной грамма) – нет. Если бог выглянет из-за облачка, помашет мне ручкой: «Марк, привет!». Тогда, конечно, поверю. А верить в то чего не существует… я же не церковная старушка.
- Если Бог проявит свою сущность… Тогда не нужна вера. Исчезнет суть религии. Вот – бог. Пожимает тебе руку, улыбается белозубо. Он есть. И верить в него не требуется!
- А что требуется?
- Лечится, наверное, - мы поржали.
- Вера, а где же Вера? Не нужна мне Вера, когда рядом - Наташа.
- Я тебя умоляю, Марк, - Наташа потянулась, выгнув грудь, чем незамедлительно приковала общее внимание.- Есть, бог.  Нет бога. Какая разница?
             Неспешные разговоры… а где-то вдалеке (на пределе слышимости): «Тополиный пух, жара июль!». Вступительные экзамены позади, и есть у нас ещё целых пол лета до начала новой студенческой жизни.