6. Учимся, любя. О сквернословии

Привет всем авторам площадки.

С вами Злобный Мышалет. И мы продолжаем беседы на окололитературные темы)))

Привет, дорогие авторы. Злобный Мышалет продолжает рубрику «Учимся, любя». Проблемы русского языка неисчерпаемы, а окололитературные споры — необычайно интересны.

Сегодня мы поговорим о сквернословии.

Я приведу вам несколько мнений на эту тему, они сходны. Свое мнение о сквернословии я выражу в рецензии, не ранее.

Прошу прочесть со вниманием и высказаться.


1. Василий Ирзабеков, священник, автор книги «Тайна русского слова»  (из интервью «Благовесту» 2008 г.)

«А многие русские, с младенчества крещенные, наоборот, отходят от Бога, забывая свой язык, который свидетельствует о вечности и Царстве Божьем. Была у меня проблема с компьютером, пошел поработать в интернет-кафе. Там сидят молодые парни, играют в игру и все ругаются матом. И никто им не делает замечания. Я встал, как рявкнул на них. Это что, говорю, за язык, на котором вы разговариваете? – нет такого русского языка. Говорите на русском, вы же русские люди. Ребята больше не матерились, и мне показалось, что как-то с уважением посматривали в мою сторону. Часто говорю о мате, когда выступаю перед работниками тюрем. Объясняю, что не следует с заключенными разговаривать матом. Ведь каждый человек – это икона, только иногда разрушенная, порой почти совсем разрушенная. Но не надо эту икону разрушать до самого конца, не надо кричать на заключенных матом, потому что мат имеет страшную разрушающую силу. Ругань именуется инфернальной лексикой, а инферно по-латыни означает «ад». Так кого вспоминают любители крепких словец, к кому они обращаются бранными словами?
После поездок с выступлениями и лекциями о сквернословии я приезжаю домой и сразу заболеваю. Чем сильнее и интереснее проходит лекция, тем я сильнее заболеваю. Вот будто нельзя браться за эту тему и остаться не побитым. Вот какая это мерзость – матерщина. «Благословением праведного возвышается град, а устами нечестивых разрушается» (Притч. 11, 11). Что это, преувеличение мудрого Соломона или подлинная и глубокая истина? Ни одно слово, исходящее из человеческих уст, не теряется в пространстве безследно. Оно живет среди нас и действует на наши сердца, ведь в слове содержится великая духовная энергия – либо энергия добра и любви, либо богопротивная энергия зла. Устами нечестивых разрушается град, потому что злая энергия безудержного языка проникает в сердце и отравляет его. Любой человек, говорящий нецензурно, призывает зло и поклоняется ему. Вот почему в своей книге я написал: «Мат – это молитва демонам».

2.  Иосиф Стернин - воронежский профессор филологии, автор книг «Слово и образ», «Когнитивная лингвистика» ( из интервью  «АиФ-Воронеж», № 12, март 2006)

Свобода слова - это говори что хочешь, свобода речи - говори как хочешь. Свобода слова необходима в обществе, свободы речи быть в принципе не может: общаться надо по установленным в обществе общим правилам, человек не может пользоваться языком как ему хочется, не может говорить так, как ему в данный момент захотелось - он должен говорить так, как принято в обществе, по установленным языковым правилам, иначе люди перестанут друг друга понимать и язык не будет выполнять свою важнейшую коммуникативную функцию. 
Вторая причина - влияние средств массовой информации. Очень велика здесь вина журналистов. В первые периоды перестройки многие журналисты стали заметными людьми, сделали себе имя в стране за счет того, что начали писать о ранее запретном: Гулаге, наркомании, проституции, эмиграции, нравах уголовного мира, коррупции и т.д. («закрытые зоны», как назвал их Горбачев)… Эти темы сделали им имя. 
Сейчас наше общество на таком этапе, что закрытых тем нет, обо всем можно написать. Все темы уже практически описаны, найти свою «жилу» трудно - надо иметь хорошую голову, образование, приложить много усилий. Но, как выясняется, сделать себе лицо журналист может не только за счет содержания своих материалов, но и за счет их формы. За счет формы выскочить вперед на какое-то время гораздо проще, чем за счет содержания своих материалов. 
Особенно это заметно на радио, где можно выделиться с помощью крика в эфире, нецензурных выражений, грубостей, сальностей. Кроме того, в прессе нецензурные выражения стали печатать (ведь они нецензурные, т.е. не для печати!). Цензура прошлого их бы не пропустила, а сейчас ее нет - и никто не следит за речью журналистов. Грубые и даже нецензурные слова могут быть употреблены человеком, но не публично же! Они созданы языком для того, чтобы использовать их себе под нос, чтобы выразить сильную эмоцию, расстройство, недовольство - но никак не в присутствии других людей, тем более - в публичной обстановке! А журналисты этого как будто не знают!
Кстати, не случайно в середине 90-ых появилось в русском языке яркое слово «журналюги». Раньше журналисты пользовались уважением, были элитой общества. А теперь это малоуважаемая, а многими и презираемая каста, и они сами дают для этого основания. Ведь сумели же сохранить достоинство наши актеры, художники, во многом - музыканты, танцоры, спортсмены. Они презрительных кличек не заработали, а журналисты стали журналюгами. …  Культурные слои общества должны возглавить борьбу против речевой распущенности. И прежде всего - сами не должны ругаться! Когда мне говорят - все же ругаются! - Я говорю: - Не все! Я, например, не ругаюсь!
Есть такое понятие - речевая культура. Известный филолог профессор Ольга Борисовна Сиротинина разработала понятие типов речевой культуры: элитарная речевая культура, средне-литературная, разговорная, просторечная, низкая. Это как характер человека, или тип личности. Элитарная культура - такой человек, если есть затруднения в выражении мысли или сомневается в правильности ударении или написания, словарь посмотрят, средне-литературная и разговорная личности в словарь уже смотреть не будут - ориентируются на «как все говорят», у них нет потребности проверять себя. Такие люди некритически воспринимают то, что слышат, ничего сомнению не подвергают - что слышат, то и воспроизводят.  … У подавляющего большинства людей речевая культура формируется путем подражания. Если человек привыкает к звучащим вокруг гадким словам, для него они уже не являются гадкими, он думает, что они обычные. А для окружающих-то они все равно гадкие! Распространяется женский мат, девчонки выражаются, чтобы получить дешевое признание у мальчиков. Женский мат - это отвратительно; кстати, мужчины относятся к этому пренебрежительно, девочки должны это знать - мужчины считают, что это мужские слова и женщинам их произносить неуместно.
Зачастую люди просто не понимают, что говорят дурно - ведь все так говорят. Им надо это объяснять, делать замечания, поправлять. К сожалению, интеллигенция у нас оказалась в этом вопросе не на высоте. Есть у интеллигенции такие суждения, что «простой человек» любит, когда с ним матом разговаривают, что мат - это народный язык, что это выражение самобытности и души русского человека - да, и такие мнения высказываются, причем публично! Это неправда, мат - это всегда неуважение к собеседнику и окружающим, а ведь уважительное отношение всегда и каждому приятно. Говори нормально и пусть у тебя учатся окружающие, а не наоборот».


3. Блогер Татьяна Сенцова пишет: «В работе «Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии» ученый лингвист Б.А. Успенский (не поэт, рифмующий «бедняжки – какашки») пишет, что матерщина имеет культовое происхождение. Матерная брань выполняла сакральные функции в славянском язычестве. Она была представлена в свадебных, аграрных ритуалах, связанных с плодородием, и носила ярко выраженный антихристианский характер. Языческим происхождением мата объясняется воинствующая позиция церкви по отношению к матерной брани, считавшейся бесовской. «Бесовское поведение», святочные, купальские игрища осуждались «в челобитной нижегородских священников, поданной в 1636 г. патриарху Иосафу I». А непосредственно матерщина обличалась в указах Алексея Михайловича 1648 года. Запрещалось сквернословить в свадебных обрядах: «Чтобы «на браках песней бесовских не пели, и никаких срамных слов не говорили».
Представители нечистой силы, считал Б.А. Успенский, «генетически восходят к языческим богам, и можно предположить, что матерная ругань восходит к языческим молитвам или заговорам, заклинаниям; с наибольшей вероятностью следует видеть в матерщине именно языческое заклинание, заклятие». Матерились, чтобы
– спастись; защититься; вылечиться; оттолкнуть (отпихнуть) от себя нечистую силу; проклясть.
Небольшой интерактивный опрос блоггеров свидетельствует: эти функции матерщины сохранились и до сего дня. Блоггеры пишут:
– матерюсь, когда надо кого-то запугать…
– чтобы подчеркнуть исключительность ситуации…
– чтобы в тюрьму не садиться, мы не дубиной размахиваем, а материмся…
– чтобы повысить информативность в процессе управления боем…
– если меня обижает начальник, если подло срываются планы….
Интересный эксперимент был проведен в травматологическом отделении Института имени Склифосовского. О нем пишет Л.А. Китаев-Смык в сборнике «Речевая агрессия в современной культуре», изданном в 2005 году.
Врачи заметили, что заживление ран и выздоровление в одних палатах происходит быстрее, чем в других. Раны рубцевались и кости срастались быстрее в тех палатах, где мат звучал сутками. Причем в палатах могли лежать и инженеры, и рабочие, и представители «культурных профессий». Упавшие духом мальчишки солдаты-срочники, оказавшись на больничных койках, приобщались к кастовой мужской речи. «Больничный мат» провоцировал выработку мужских гормонов андрогенов. Укрепляя мужественность, они помогали потерпевшим победить страдание, создавали мощные психологически комфортные условия для выздоровления.
– Что же вы, такие-растакие, всех вас раз-так, раз-этак, парня заморозить хотите! Вот ты, – обращался он (старожил) к одному из больных, – здоровый тра-та-такой, отдавай одеяло для нового, тра-та-та его!»


Итак, дорогие авторы, что думаете вы о приемлемости сквернословия в литературе: прозе,  стихах и других жанрах?  Жду ваших аргументов.


Рубрика обновляется в понедельник и четверг.


Ведущему можно предложить тему.