Ноль воцарится, сколь в него не множь

Ноль воцарится, сколь в него не множь,
Влача в алтарь святыни переулка,-
Мысль изреченная есть вознесенный нож
Над вошью, что на лысине вздремнула.

Когда волнуется удобренный сорняк
На глади безалаберного бриза,
Смахнув присыпку хлипких бесенят,
Жизнь жахнет балаганной антрепризой.

Вдруг, сдуру, как медведь на поводке,
Нирвану с ленью умственной припутав,
Возвертишь вихрь чужого фуэте,
Ропща на недомыслия цикуту.

Тебе ль безмолвствовать средь хора Немезид,
Тебе ли безымянничать на ладан,
Покуда трубный рев не возгласит
Прощальный чих не вскормленной отрады?

Но лязгают отверстые уста
Как шлюз пред паводком с забытого гноища,
И сам, не понимая ни черта,
Перевораживаешь скукотищу.

Уж не прельстишься, плюнув в небеса,
Дурманчиком декартовых подстрочий.
Что проку мир мурыжить на весах?
Аз есмь и мыслю как-то между прочим.

И пусть пылает проклятый чертеж,
Пусть царь скукожится в бутылочную пробку,-
Мысль изреченная есть оброненный грош
В собачью миску с недоеденной похлебкой.

Но впрочем сквозь словес сермяжный гнет
Алеет новь впотай без наливных настоек.
Чуть самоизреченное вздохнет,
Тогда лишь лобызать его не стоит.

17.06.18