Корпус 2

- Караул, Опакуджи, караул, - кричали одни.
- SOS, SOS... – Помоги, да, брат, че тут делать... - Спаси..!  - говорили другие.
- Тормозите, да, я сам себе помогу сначала, потом уже кому успею, - ответил Опакуджи, приступая к решению то ли контрольной, то ли теста.
На парте у Сундука и Опакуджи лежали два учебника, в то время как за передней партой сидел кандидат в мастера спорта по боксу, за партой у которого не было необходимых учебников. Кмсник обернулся, чтобы попросить один из учебников, но у него получилось лишь выдвинуть требование.
- Дай учебник, - грозно промолвил Кмсник.
- Нет, - спокойно ответил Опакуджи.
- Эй, тебе трудно, что ли, в первый раз о чем-то прошу.
- Да.
- В ж..у засунь себе тогда, - закончил диалог разгневанныйКмсник.
"Началось", - подумал Опакуджи, но ничего не ответил. Он знал, что поступил некрасиво, не поделившись учебником, а желания драться с грузом на душе у и без того худощавого парня не было.  Дождавшись перемены,Опакуджи выскочил из класса, как только прозвенел звонок, но оставил учебник на столе. В их потоке не было разницы, Шрам ты, Арслан, или еще кто-то, если ты оставлял учебник на столе, то, чаще всего, ты находил его разорванным в каком-нибудь углу класса, после того, как его использовали то ли в роли мяча, то ли  в роли биты.
Через несколько секунд Опакуджи вернулся. Разглядев свой учебник валяющимся на полу, он задал чисто символический вопрос.
- Какой пи....рас мою книгу трогал?!
- Я трогал, че хочешь? - ответил ему Кмсник.
- Ох...л, что ли, ты?
- Ты поговорить хочешь?
- П.дц как хочу.
- Пошли.
Они направились к доске. Передние парты отодвинули, чтобы они не мешали вести урок иного формата, чем обычно. Перед Опакуджи стоял тот самый парень, который когда-то ударил одного из его первых друзей в кадетском(Щеку старшего), после чего тому пришлось вызывать скорую. Перед Кмсником стоял Опакуджи, и являясь одним из самых крупных парней в классе, над которым позволял себе шутить лишь Шрам, на тот момент времени, он не чувствовал особой угрозы. В Кмснике было все восхитительно, кроме двух качеств, он был исключительно стоячник, и он много разговаривал. Вот и сейчас он пытался что-то объяснить Опакуджи, прежде чем оказался распластанным на полу.
- ЭЭЭ, че за нежданчики, свои же пацаны! -  с этими словами их разняли, и тогда Опакуджи понял, что нежданчик, это не только неожиданный удар, но еще и любое другое неожиданное действие в отношении к незадачливому оппоненту.
- Ты да меня нежд..! - Опакуджи так и не понял, как в дальнейшем собирался формулировать свою фразу Кмсник, потому что он снова прошел ему в ноги.
- Пацаны, в последний раз разнимаем... Ты зачем разговариваешь столько, дерись с ним, ты же видишь, он все равно не слышит ничего, - проговорили одноклассники, разнимая дерущихся.
ВдругОпакуджи стало неудобно перед одноклассниками, ведь они могли решить, что он не умеет ничего, кроме прохода в ноги. Рискуя тем, что Кмсник попадет по немуи придется после этого собирать свое нежное лицо, как мозаику, Опакуджи решил пройти тому за спину. Он уже не помнил всего алгоритма необходимых действий, поэтому, прошмыгнув под подмышкой у противника, он скорее забежал тому за спину, нежели прошел, после чего прижал его к стене. Эффект был тот же.
Бегущая строка мыслей вновь поразила разум Опакуджи.
"Сделать, или не сделать, вот в чем вопрос... Ну давай, как Рэнделман... А вдруг на себя уроню...
А если получится, пацаны же пз.ц оценят... Да ну его на ухо", - закончил обдумывания Опакуджи, после того как почувствовал удары каблуков противника о свои ноги. Он немного подергал противника, после чего положил того на парту и принялся барабанить по его мускулистой спине и не только.
- Локтями бей, локтями... - кричал Фаха, уже не способный сдерживать эмоции, наблюдая за крахом своего фаворита.Смысла злиться на Фахрутдина не было, так как лидер из их группировки уже лежал под Опакуджи, поэтому он решил воспользоваться моментом. После окончания драки, все еще возбужденный Опакуджи ринулся в ванную комнату, где нашел первого из тех, кому раннее проиграл Сундук.
- Ты да кричал там локтями бей его?!
- Да нет, Опакуджи, ты чего, я вообще молчал же.
- Че ты п...ишь мне, я же слышал все!
- Клянусь, Опакуджи, я ничего не говорил.
- Чтобы больше такого не было, понял?!
- Не было же ничего, брат.
- Ладно.
А позднее уроки закончатся и все дневные покинут корпус. Почти все.