Роман Сценарий моего лучшего фильма пилотная верси

Глава 1. Жанье.

Мы пересеклись взглядом, кажется на Калиуд-Беккер, узкая улица, по обе стороны которой были лишь рестораны да кафе, их крыши всегда дымили, там постоянно что-то пекли, готовили. То свежей выпечкой пахло, то пиццей, то вялеными томатами, но в этот день я почувствовал такой аромат, которого там не было никогда.
Этот шлейф тянулся метров пятьдесят, словно засел в мои ноздри, я не парфюмер, но мне показалось что это магнолия и пионы, что безусловно было кстати к её платью в какой-то размытый, будто написанный масляными красками цветочный мотив.
Я помню её всю, я всю её ощутил. Это не было любовью с первого взгляда, но это была любовь с первого вздоха. Чудак сидевший за столиком в Мональе накручивал пасту на вилку всё то время пока эта дамочка проходила мимо, после чего закономерно схлопотал пощёчину от своей спутницы. Старик играющий на укулеле увидев её вскрикнул на всю улицу, - Мама Мия, - снял шляпу, то ли в знак приветствия, то ли признания её красоты, у незнакомки это вызвало смех и непринуждённую улыбку, и тут я очаровался ею.
Я понял что никогда раньше не видел её в наших краях, я подумал, может она здесь в гостях, проездом, или переехала со своим мужем полицейским, директором страховой компании, брокером. Чаще всего у таких милых женщин именно такие мужья.
О последнем мне думать не хотелось, я конечно вычеркнул это из своего мысленного рисунка о ней, это заставляло меня ревновать. Как глупо, правда ?
Я даже её глаза не видел, солнце в этом месяце буйствовало не на шутку, а в её очках я разглядел только своё отражение, глупое отражение человека, который увидел что-то необычное, и не знает что делать. А что если она косая или с двумя синяками под глазами, вдруг у неё нет бровей, что только мне в голову не приходило, пока не пришла главная мысль, - плевать. Брови можно нарастить, - шутил я в уме, - ну, а с косоглазием она вряд ли бы так воздушно передвигалась, наверное. Усов не было точно, - продолжал я.
Я мыслил так, будто уже наметил планы на эту красотку, обольщение это мой конёк.
Из витания в облаках меня вывел звук резкого торможение машины, обернувшись я увидел лишь кусок ткани её платья, торчавшей из задней двери такси.
Вот же болван, - подумал я, - вдруг я её больше не увижу.
Уверен, тот парень из кафе подумал то же самое, видимо дома его ждёт серьёзный разговор, в этот день он попрощался с сексом, думаю на пару дней точно. Женщины здесь жутко ревнивые.
Весь остаток дня, я думал только о ней, от части от того, что не хотел забыть и детали этого утра, которое безусловно было полностью посвящено ей. Мысль о том что мне больше не удастся увидеть её не покидала меня, я решил действовать. Первой мыслью было сделать звонок своему приятелю журналисту.
Прошу любить и жаловать - Лени, по прозвищу " Ван Гог ".
Лени был среднего роста, он никогда не причёсывался и шёл на работу с гнездом на голове, но это не все чудачества моего приятеля, весь его гардероб был с избытком наполнен клетчатыми брюками и пёстрыми рубашками на два размера больше, а чёрные ботинки на каблуке только добавляли кислоты в его образ, дополнением шли сумка на ремне и фотоаппарат. Этот глист крутился во всех кругах и явно мог мне помочь. К слову, он был мне должен, пару месяцев назад в баре на юге Жанье мы заключили спор, пьяный журналист - потеха. Суть была в том что в Жанье жила некая мадам Брюе, актриса играющая в здешнем театре, в баре всегда ходили слухи что она носит парик, а под париком " двадцатку " на такси из театра домой. А дальше было следующие:
- Джей, все говорят что я роюсь в грязном белье, но мой босс любит это, а я люблю деньги, приятель я ведь ас в этом, я мать его ас журналистики, - нахваливал себя Лени. - Чего ты ржёшь Джей, я шёл на премию  Лондра, чёрт бы побрал эту выскочку... - с тяжёлым вздохом закончил Лени, допив свой виски.
- Что я слышу, Леееени, - усмехался я, - Ты всё ещё не можешь принять то что тебя обошла 19-летняя девчонка ? - Бармен, плесни нашему мистеру " я сука очень крут " ещё виски, сейчас он будет плакать, - продолжал я, а смех сидящей за нами компании поддержал мою остроту.
- Молчать, чёртовы лягушатники, пытаясь взобраться на стол крикнул Лени, - Сукины дети, - буйствовал тот, - Они смеются надо мной Джей, какого бога, Джей, - сетовал он, - Жрите лягушек и помалкивайте, - кричал мой приятель пьяный в башню.
Нет, нет, конечно он знал что поедание лягушек во Франции больше миф, чем реальность, просто он всегда ставил себя выше всех и не упускал момента поязвить, он считал что это смешно.
- Лени, ты и сам француз, или ты забыл ? - Больше ему не наливайте, иначе он забудет свою мать, - сказал я громко, на весь бар.
- Я Пуэрториканец, - сжевано вскрикнул Лени, - Vete a la mierda! (иди к чёрту! ) - уже совсем устало, но гордо добавил " Ван Гог ".
Конечно же, никаким Пуэрториканцем он не был, ещё до его рождения, его мать изменила его отцу в Пуэрто-Рико не сходя с корабля, с тех пор как Лени об этом узнал, он стал считать себя тем, кем считает сейчас, хотя ни он, ни его мать, понятия не имели кто его настоящий отец. Он просто любил выделиться из толпы.
- Знаешь что, мистер Джейми Долиан, а я тебе докажу, я вам всем, ублюдки, докажу - вещал Лени, - Мы заключим пари, я приму любые условия, потому что я лучший журналист этого захолустья, - ораторски продолжал мой приятель, - И лучший в мире.
Бар переполнился смехом, и весёлыми стуками стаканов, сегодня было выпито столько, что увидела бы это семья Эсазель, то в миг расширила бы свою винокурню.
Настал момент икс, в баре все начали перешёптываться, после минут пятнадцати все пришли к одному мнению, было решено что Лени должен прокрасться в гримёрку к мадам Брюе,выкрасть её парик вместе с двадцаткой и принести это обратно в бар, в обмен на это, каждый бывший в этом заведении человек обещал никогда не смеяться над Лени, и более того месяц угощать его выпивкой, а молочник с Сант-Алье зарекался приносить ему свежее молоко и сыр если тот справится с этой комедией.
От себя я добавил, что тот должен сделать фото мадам Брюе без парика, и опубликовать это в своей колонке, естественно, пьяный угар и чувство собственной значительности в лице Лени не давали ни шанса не согласиться с любыми условиями.
Морковки сварены, а значит пришло время, театр закрывался через час двадцать, поэтому мой приятель поспешил выполнять обещанное. Я остался в баре ждать его возвращения и вместе с тем поражения в споре.
Прошёл примерно час, всё это время я практически не пил и думал о том, что на утро мне придётся вытаскивать Лени из полицейского участка, а теперь внимание :
Дверь бара хлопнула и явился Лени, с криками :
- Эй, собачьи псы, кто теперь усомнится в Лени ?, - он орал во всю глотку, чередую крики о своём признании с попытками глотнуть как можно больше перегарного воздуха.
- Фабьян, брат, сегодня твой бар опустеет, звони в Шампань, сейчас же, - воодушевлённо наставлял грабитель парика, ах да, главное, на его голове был дымчатого цвета, бигудями закрученный парик мадам Брюе, а свои крики он сопровождал размахиванием " двадцатки " в правой руке,
- Кто теперь лучший, Джейми Долиан, проклятый провокатор, а брат ? - радуясь победе вскрикивал Лени, не имея и представления что случится через минуту.
Итак, представьте: Бар в Жанье, слева барная стойка, за барменом огромное количество разного рода и сорта алкоголя, напротив бара наш столик, зал был вместительным, и думаю человек двадцать - двадцать пять набиралось, у самого входа стоит Лени, размахивая " двадцаткой ", на голове у него добыча в виде парика мадам Брюе и тут, среди на секунду утихшего гула выпивак слышится быстрое:
- " тк - тк - тк - тк - тк - тк " , в этом момент на ум пришла поговорка, не сделаешь яичницы, не разбив яиц, в бар врывается та самая мадам Брюе, без парика, почти лысая женщина под центнер весу, в жёлтом платье в горох из какой-то пьесы, а дальше самое интересное. Лени увидев мадам Брюе, сказать мягко, поторопился в конец бара, не снимая парика, сжав от страха ещё сильнее " двадцатку ".
- Ах ты чёртова штатская мышь, а ну верни то что украл, - возмущенно требовала мадам.
 Женщина из театра едва дышала, видимо она кинулась за ним " по горячим " следам и бежала до самого бара, расстояние от которого было примерно километр.
- Лени, отдай ей этот чехол для головы, пошутили и хватит, - встрял я в монолог мадам, - Мы все поняли что ты хорош, верни даме реквизит, и всё тут.
В глазах Лени читался страх вперемешку с каким-то не здоровым азартом.
Женщина-потерпевшая стояла как вкопанная, явно не намеренная уходить без своего,
она встала в позу.
- Или отдавай мне чёртов парик жалкий вор, или я приведу мужа и он вытрясет из тебя всё дерьмо, - со всей серьёзностью, надрываясь кричала мадам, - А ну верни мне моё, поганая улитка, - продолжала Брюе, уже почти без отдышки.
Несколько минут, а точнее не больше двух трёх, Лени стоял всё с тем же безумным взглядом, и тут я стал видеть происходящее в замедленном времени:
мой пьяный друг опрокидывает стол и стулья перед собой и берёт разбег  в сторону выхода, с большой настойчивостью он пробегает несколько метров придерживая парик мадам на голове, в это время почти лысая женщина в жёлтом платье начинает бежать на того, чтобы не дать ему улизнуть.
Тут случается страшное, Лени врезается в мадам Брюе, неужели он думал её осилить, мадам не устояв на ногах падает прямо на Лени всем своим весом, от чего его голова за доли секунд стала красно-синей, Лени в шоковом состоянии кусает за руку мадам Брюе, а та, опешив от такой наглости, с криком, - Уберите этого чокнутого, - кусает последнего точно за мочку уха, её челюсти, жующие каждый ужин резиновые стейки, с лёгкостью откусили мочку Лени, но он это заметил не сразу.
Исход этой ночи был таков, Лени выиграл спор у постояльцев бара и мы пили за их счёт  до самого рассвета, тем же пойлом мы обработали ухо моему приятелю, свою мочку он так и не нашёл и все предположили что мадам Брюе просто съела её.
Так появилось прозвище Лени " Ван Гог ".  Лени позабавил нас всех в ту ночь, но спор со мной он проиграл, потому что запечатлеть мадам Брюе без парика ему не удалось.