Совершенно Летней Цикл лирики

 Совершенно
 Летней
                О, ИХ загадки, линии  и  взоры…
                Благословен мой век от ИХ даров.



При  свече               

И  не  могу  проститься,
И  не приближусь  к  ней, -
В  сумерках  наши  лица
Бледной  луны  бледней.
В  пору  нам  раствориться
Шёпотом  в  эту  ночь –
Только  огня  синица
Может  умчаться  прочь,
Чтобы  потом  лишь  сниться…

А  горизонт  светлей…

Я  не  могу  проститься,
Но  не  приближусь  к  ней…



Ребус для Мальвины               
(посмертная записка анонима)
 
                Буратино, Арлекино, Дуремар и Артемон –
                кто не целовал Мальвину,
                тот сейчас выходит вон.
                (из детской считалки)
 
Болен  чумкой, а, может быть, корью,
Пробуждаюсь в простуженном месте,
Где твоей нарочитою скорбью
Перебиты проросшие вести.

Зацветаю лишаем и ряской,
Луком репчатым с крупною солью.
Сердце – пальцами, треморной пляской –
Истекает пиявочной болью.

Горечь дареного шоколада
Точит зубки расчетливой местью:
Прежде в ноги тебе я не падал,
Но лежу здесь посмертною лестью…



Дальневосточная  сказка               

Из  тумана  и  утреннего  молока
В  междугорье  рождаются  облака.
Подтянувшись  за холку  вершины  горбатой,
Выползают
                и  сушат  мохнатые  лапы.
И,  взмахнув  потеплевшим  крылом  из  лазури,
Проплывают  над  берегом  мутной  Уссури.
Улетают  всё дальше к закатному солнцу,– 
Ты увидишь их там, если глянешь в оконце.
               
          


*   *   *               
               
Спускается  небо  на  крышу
На  крыльях  снежинок  и  птиц.
И  словно  бубенчики  слышу
На  взмахе  девичьих  ресниц.
Флиртует  мороз  до  румянца,
До  блеска  подтаявших  глаз –
Век  прошлый,  забытые  танцы,
Неслаженный  школьный  романс…



Тучка               

Тучка  бросилась,  простоволосая,
Ветру  на  плечи  перекосые.
Пролила слезу,  горемычная,
На  леса,  на  нивы  пшеничные.
               
Только  ветру  на  час  не  присядется:
То  с  волнами,  то  с  кряжами  рядится.
Тучка  шлёпает  следом  покосами,
Ветру  верная,  дождиком – босая.



Аннигиляция*               

Когда,  даря  мне  орхидею,
Что  пряным  трепетом  влекла,
Ребро  Адамово,  владея,
Огнём  и  шёлком  облекла –
Тогда  рассыпались  мгновенья,
Свилась   в  клубок  времён  змея,
И  нет  иного  измеренья,
Чем  ты,  Вселенная  моя…

              ___________________________________________________               
            
*Аннигиляция – исчезновение частицы, превращающейся в нечто новое.            
                (прим. автора).               



Язычница               

Её  коленопреклоненье –
Благоволенье,
Не мольба.
Губами терпкими скольженье
В туманы меркнущего лба.
Но полусферами желанья
Впустив упруго между строк,
Бормочет в такте воздаянья,
Взахлёб:
«Мой бог,
Мой бог,
Мой бог…»


Пик               

Когда мы пили друг друга,
Взахлёб, обжигая нёбо, –
Бывали друг другу кругом,
И смыслом, и дном, и клёвом.

Не путая «степ» со «стёбом»,
Не вешая флагов «клёво»,
Друг друга вдохнув захлёбом,
Достали у неба нёбо…



Переборы               

Лишь однажды играл на гитаре твоей,
Опрокинутой декой повёрнутой,
Но запомнил мелодию флейты своей
И колени флейтистки,
                подогнуты.
И звучанье, которым плескалась любовь,
Обрывая вселенной дыхание.
Помню клич твой, задевший галактики бровь,
И не мерную дрожь утихания…




*  *  *               

Ты  звала  меня  «бедным  мальчиком»
На  краю  зарубежной  дали
И  сурово  грозила  пальчиком
За  бряцанье  командной  сталью.

Ну,  а  я  на  высотных  гребнях
Перевала  искал,  дороги…
И  ласкал  твои  пальцы,  грея
На  губах,  до  ночной  тревоги.
 


*  *  *               

Пленяясь пьяностью пионов,
Питаясь пиететом роз,
Рассеяв дух цветочных сонмов,
Грозя громами гулких гроз,
Вздремнув под зноем птичьих зовов,
Звеня закатной тетивой,
Гостя под кроной, как под кровом,
Одевшись кружевной листвой;
В июне, выбеленной ночью,
Дослушав трели соловья,
Всему живому став подстрочьем,
Восторг взрослеющих ловя…

…погибло лето томной девой
В объятьях мота – октября.
               


Наважденье               

В облаченьях слепого дождя,
Горьковато-цветочного дыма,
Даже в северный полдень входя,
Синевой предрассветного Крыма,

Мир развеяла махом крыла,
Взбаламутила радужным илом…
Просыпаюсь (была-не была):
Не откликнешься – значит, приснилась…



Ростра               
                N.J.
Как паруса, набухшие на реях,
Открыта грудь  ладоням дерзких волн.
Охватывая бёдрами форштевень,
Влечёшь фрегат, как отроческий чёлн.
Гекзаметром в начале, зыбью штиля,
От гребня к гребню – круче и быстрей,
Пока девятый не смешает мили,
Не зачастит, дрожа кормой, хорей.

Глаза прикрыты, губы шепчут тайны,
Танцует родинка фламенко на груди.
Зов Афродиты или вопли майны –
Проглотит шторм, бурлящий впереди…

Гроза моя, устав, приткнулась к мели,
Солёным шёлком снасти повязав…
Но канонир неутолённо ищет цели…
Неутомима родинка в глазах…




*  *  *               

…И:
    гладким сахаром – плечо,
Пуховым пледом – полудрёма.
А месяц, таящий свечой,
Стекает тюлем в окна дома.

И этот утолённый порт
Который век  зовётся «НЕГА»…
Объятья наши словно плот
Над  бездной океанов снега…
 
 

Июльская  суббота               

Свету, что в день не поместится – да!
Дремлет июль на притихшем дворе.
Лету без боя сдаёмся всегда
(Мы бы сдавались ещё в январе).

Полдень.
               Под яблоней пенится тень,
В радужных брызгах поляны цветут.
Воском расплавленным знойная лень.
Только кукушка аукнет: « Я – тут!»

Только аукнет – и сердце, звеня,
Долго считает…  А впрочем – пустяк…
К вечеру ты пожелаешь огня –
Я раздобуду трескучий сушняк…



Домой               

Я зайду  в  подъезд,
И  достану  ключ.
Тканый  коврик  в  крест,
Из  прихожей – луч,
Дымка  по  окну,
Ужин  на  столе…
Ангел  прикорнул
Прямо  на  крыле.




В баре. Со слов сапёра.               

Вошла, порвав речей орбиты,
Как гром задетого ведра.
И раскачал мужские ритмы
Неверный маятник бедра.

Проклюнувшись из мокрой шубки
У стойки расправляла зонт,
И край подвижный тонкой юбки
Манил и влёк, что горизонт.

…чего ж ты ждёшь? Спиной – истома,
Скользишь улыбкою в вино:
Здесь не найдёт аэродрома
Амуров снайперских звено.

Там, за стеной, по снежной крошке
Хрустит их благодатный тир –
А здесь…
                Сдвигают кружки с прошлым
Нарцисс, повеса да сатир.

Кунсткамера: душа в текиле…
Бикфордов на гормонах спирт
Бинарной взвесью в каждой жиле –
Твой взор опасен, он искрит…




Пересечение               
                Н.Л.

Обвилась, как над пропастью повисла.
Ужалила голодною тоской.
Кончался день, качался коромыслом,
Луна пробралась в комнату босой.
Без поисков прозрения и смысла
Толкались каждой клеткой на постой.
Рассвет бледнел, качалось коромысло.
Мы брали форт, захваченный тоской.



Волна африканская               

Вскидываясь, хлюпая навстречу,
Омывает вздыбленный бушприт,
Вот
покато опускает плечи,
Под прилив по-галичьи шипит.
Колыхаясь выпукло под бортом,
Достигает точки мыса Бурь.
Солнцем Свазиленда – рябь в аорты:
Станет ярко – ты глаза зажмурь…



Ренессанс               

Я в тебя прихожу не позывом звериным
И не похотью млечных холмистых равнин –
Но в тебе обретаю мечту Абу Сины,
Целый свет растворяя душой без седин.
Перевитие тел совпаденьем упругим
Обнажает надежды постичь и отдать.
Всё заполним собой в Леонардовом круге:
Вне его – ничего, только выбилась прядь....




Аватары               

Мы свернёмся с тобою в клубок.
Будто кошки, тепло умножая.
Тесно-тесно. Хвосты на восток.
Души слиплись и млеют, и тают.

Если б так…

                Но касанья искра –
Лишь пробел в интернетной странице.
Есть души человечьей игра:
Сквозь миры, сквозь века
                греть и сниться.



Апрель

Вбивает серебряный гвоздик
Синица в апрельскую мглу.
И капель прозрачные грозди
Созрели в кустах на углу.

Водица из тающих слитков
Забыла и русла, и строй.
И топчется возле калитки
Лирический чей-то герой...



Н.Я.               
 
Глаза закроешь - боль виска,
Глаза откроешь - боль в ресницах:
Боль-нелюбовь, боль-небылица,
Боль-невесомость, боль-тоска.
Не зачерпнуть Ковшом небес,
За ворот звёздная поруха...
Кряхтит костлявая над ухом..
А вот огарочек - воскрес!
Едва расплылся огонёк -
В глазах твоих две капли солнца...
Мне не взглянуть в твоё оконце,
Но, слышишь, бьётся мотылёк...



Н.

Прямо  в  небо  уходит дорога…
Знаю-знаю:
                банален  сюжет;
Знаю – выскажешь  прямо с порога:
«Ах, оставь-ка  мальчишеский  бред».

Поздно,  милая,– как   же  оставлю,
Раз  тащил  через  грязь  и  огонь?
И,  пока  ты  про  коврики  в  спальне, –
Я
   поймаю  рыбёшку-ладонь.
Запугаю  щетиною  строгой,
Неминувшее  вызволю  в  новь…
Столько  лет – прямо  в  небо  дорога,
По  которой  шагает ________



Романс               
 
Пальцы длинные,
Дивные,
Тонкие
Перепонки зонта теребят:
Грёзы арфы разлились не звонкие –
И душа обнимает тебя.
Пальцы тонкие, тонкие,  тонкие…

Пальцы тонкие,
Длинные,
Дивные,
Из миров полусветных ладонь
Прикоснётся к виску талой льдинкою –
И в груди шевельнётся огонь.
Пальцы дивные,  дивные,  дивные…

Пальцы дивные,
Тонкие,
Длинные –
Сполох птиц в седине октября.
Но аккорды романса старинные
Неизбежно  «прости» говорят…
Пальцы длинные, длинные, длинные…

Пальцы тонкие, тонкие, длинные…
Пальцы дивные, дивные, дивные…
Пальцы тонкие, длинные, длинные…