На сайте полночь

***
Неделя прошла как один день. В провинциальном городе Ключи не было «хорошей» работы. Все бывшие служащие «внутренних органов» уходили либо во власть, как принято сегодня говорить, либо начальниками АХО, что для Николая Альбертовича - немолодого уже человека – было равносильно смерти.
Желающих взять его в эту самую власть он не нашел. Проскитавшись неделю по друзьям и знакомым, он устроился в цех по производству бытовых товаров начальником этого самого АХО.
«Я - завхоз!» - каждый день думал он, просыпаясь в 7.30 утра. Ему не хотелось разговаривать об этом. Ему было неуютно, жалко себя, стыдно перед женой.
Единственное место, куда его тянуло - социальная сеть «Одноклассники.ру.» Всю неделю он выкладывал на страничку свои фотографии, искал друзей и сослуживцев. Люди приходили, здоровались и уходили.
С Витей Еровцевым, однокурсником, не виделся несколько лет. Николай был рад виртуальной встрече. Много и долго разговаривали они в сети по ночам, когда жены и сыновья спали. Им было, что вспомнить. Молодые, амбициозные, дети семидесятых, мечтали о гордом звании милиционера, социальной справедливости. Сегодня все это казалось Николаю наивным бредом пацанов, не знавших жизни.
Какая жизнь была у него сегодня?
Вставал рано, завтракал, шел в цех. Долго и мучительно привыкал к обращению  рабочих –Альбертыч. А еще неделю назад  у него было имя, отчество, кабинет… Николай понимал: винить некого, он решил уйти сам. И всё же, необъяснимое чувство обиды росло с каждым днем. И тем больше он ощущал себя уязвленным, чем чаще заходил в группу своих сослуживцев на Одноклассниках.
В группе состояло около 300 человек. В основном действующие слуги закона, но были и те, кто ушел на пенсию, перевелся в другой город, просто друзья кого-то из отделения. Он молчал. Ему было интересно читать забавные шутки старлея Никиты, филосовские опусы полковника Шимичева, наивные комментарии Любочки. Здесь Николай чувствовал себя причастным ко всей этой жизни. Жизни, по которой так тосковал, и от которой так устал за годы службы. Иногда ему хотелось что-то написать, рассказать, вспомнить… Но -  не находил удачной фразы, смешного анекдота. И однажды осознал, что внутренне потерял это право быть «одним из…».
В этот день шел дождь. Намотавшись целый день по городу, приехал домой без настроения. Наташа смотрела сериал, Артем читал. Тихо вошел в комнату, сел в кресло и закрыл глаза. Он дома. Съев свой ужин, включил компьютер. В группе фотографии нескольких человек помигивали: «сейчас на сайте». Дискуссия была острой. Обсуждали реформу «Милиция-полиция». Бегло прочитав диалог, тоже решил высказаться. Мысль Николая не была оригинальной. Вообще, по природе своей он не привык обсуждать указания, что поступают «сверху». Но здесь и сейчас ему захотелось спорить, сомневаться, диспутировать. Быстро и темпераментно - «клава» аж подпрыгивала от ударов -  набрав текст, Николай нажал «отправить». Сразу же на его реплику пришел смайл. Старлей был в ударе.
«О, Николай Альбертович! Соскучились по рутине! Вам-то теперь хорошо, спокойно. Метла, как была метлой, так и останется!» - прочитал он. Сглотнул слюну. Стало холодно. Эта шутка была дежурной и всё-таки больно задела его.
«Мальчишка! Наглец!»  - свирипел он про себя.
Стали приходить комментарии других участников форума, улыбающиеся смайлы… Николай понял, что его больше нет в этой системе. Осознав это в полной мере, налил рюмку Хеннеси. Подарочная бутылка на День Рождения. За ночь, проведенную за компьютером, выпил её всю. Легче не стало.
Наступило утро. Жена нашла его спящим за рабочим столом. Убрала окурки. С изумлением увидела пустую бутылку, тяжело вздохнула и нежно коснулась его плеча.
- Коля, просыпайся. На работу опоздаешь.
- Выпей таблетку, почисти зубы,- добавила она. – И лучше в зеркало не смотрись. На маньяка похож.
***
Голова гудела. После бессонной ночи и выпитого коньяка Николай чувствовал себя ужасно. От этого работа раздражала ещё сильнее. Уборщица Марина, женщина лет пятидесяти, настойчиво просила купить полироль для мебели, латексные перчатки размера «М» и новую швабру. Женщина выразительно размахивала руками, объясняя, как старая швабра сломалась, и почему нет никакой возможности её использовать дальше. Николай слушал Марину и не понимал: «Что я тут делаю? Зачем мне это всё?».
- Марина, скажи, ты раньше кем работала?
- Я, Альбертыч? Так я воспитателем была 20 лет.
- А чего ушла?
- Внучка у меня маленькая. Понимаешь, Альбертыч, - вдруг погрустнела Марина. - Дочка у меня инвалид, почти лежачая, а вот нагуляла ребеночка. Не могу их на целый день одних оставлять. Вот и работаю по 2-3 часа. Тем и живу. А ты откуда пришел?
- Я??? Из «бывших»…
- Эк, тебя занесло. Что? Уволили?
- Да, нет. Сам…
Николай смотрел на Марину  и чувствовал родство. Они оба - своего рода слуги общества в прошлом, а сегодня - низший социальный элемент – завхоз и уборщица. Николай горько усмехнулся.
- Иди, Марина. Понял я: полироль, перчатки и супер-швабру!
- Куда идти-то?
- Домой иди, к дочке, внучке. Иди, не стой над душой.
Он вдруг снова пережил вчерашнюю ночь, насмешку старлея Никиты, он-лайн улыбки бывших сослуживцев. Закурил. Затянулся так сильно, что голова закружилась.
«Что мне Наташа утром сказала? На маньяка похож?!» - Николай подошел к зеркалу. Двух- дневная щетина, глаза красные от усталости, с лихорадочным блеском. – «А, ведь, правда, похож! Компьютерный маньяк и есть», - подмигнул себе в зеркале.

***
Несколько дней Николай наблюдал за дискуссией в Одноклассниках. За это время к диалогу присоединились новые участники. Кто-то говорил о бесцельной трате бюджетных денег, другие - об аналогии названия «Полиция» с немецкими прихвостнями «полицаями». Старлей, как обычно, отшучивался.
Николай больше ничего не писал. Он с жадностью наблюдал за участниками форума. Витя Яровцев, его друг детства, был администратором группы. Время от времени от него приходили сообщения, где он спрашивал о работе, сыне, жене, планах на будущее. Николай уклончиво отвечал, что всё хорошо и настроение на «Максимум». Не в его правилах жаловаться на жизнь. Никогда он не смог бы пережить, если бы его жалели или сочувствовали ему. Николай был гордым. И в этой своей гордости был уязвим.
Каждый вечер он заходил на свою страничку и нетерпеливо смотрел информацию «сейчас на сайте». Мигающие оранжевые квадратики напоминали ему окна квартир, свет в которых загорается по мере прихода людей в своё жилище. Теперь эти мигающие квадратики определяли содержание его вечера, его интерес и цель жизни.
Особо удивляли  Николая комментарии по теме одной молодой девушки – Виктории. Они были наивны, но справедливы. В силу своего возраста она всё еще мыслила абсолютными категориями добра и зла. Эта юношеская чистота привлекала «бывшего» сотрудника внутренних дел, отзывалась в его сердце сладкой ностальгией. В юности он был таким же идеалистом.
Судя по фото, Виктория привлекательна. Правильное славянское лицо несло отпечаток кровосмешения с восточными народами. Девушка была темпераментна и, порой, не терпима. Она не стеснялась высказывать свое мнение. Старлей не упускал момента «дружески» посмеяться над этим. Девушка злилась и отвечала гневными смайлами.
Николай испытывал заметный интерес к участнице и даже пару раз осмелился написать комментарий на её высказывания. Она отвечала односложно, и вскоре Николай прекратил общение.
Витя продолжал писать ему. Однажды он спросил:
«Почему ты не участвуешь в дискуссии? Тебе не интересно?» [22.10]
«Очень интересно. Вить, чувствую себя дореволюционной мебелью со своим мнением на фоне этих юных умов. Это я про Никиту и Викторию.)))» [22.12]
«Перестань!» [22.15]
«Нет, правда. Стыдно даже что ли?! И потом, в городе меня многие знают. Не хочу выпячиваться». [22.17]
«Создай себе ещё страничку с вымышленным именем и фото, раз так. И присоединяйся к диалогу! Разбавь эту компанию умников и идеалистов. Спокойной ночи, завтра рано на работу». [22.20]
Николай был ошарашен. Ни разу ему не пришла в голову такая мысль. А ведь это чертовски правильная мысль!
Он выключил компьютер, покурил и пошел спать. Долго не мог уснуть, ворочался. Наташа спала. Николай поправил одеяло, закутал ей ноги, поправил волосы. Она выглядела усталой, измученной. Ему не хотелось об этом думать. Он повернулся набок, представил себе, как загораются окна квартир в их старой хрущевке, одно за другим, словно оживая. Ему показалось забавным, представить себе схему, в какой очередности свет в окнах должен загораться. В этих детских в сущности  думах он и уснул.

***
Шёл второй месяц его существования под именем Вадим Железняк. Николая увлекала эта игра, он был неуязвим. Ему представлялось, что жизнь стала более разнообразной и увлекательной. Здесь на форуме под маской он мог и хотел ставить на место каждого, кто, по его мнению, этого заслуживал.
Однажды Николай встретил на улице старлея Никиту. Невольная злая усмешка едва коснулась его губ. Всё же здравый смысл заставил поднять голову и протянуть руку:
- Здравия желаю, - отшутился Николай.
- Добрый день, Николай Альбертович! Давно не виделись. Как она - гражданка?
- Весело Никитушка, очень и очень. Спешу… Будь здоров.
Николай спешно ускорял шаг, приступ смеха полностью овладел им. Только вчера на форуме Железняк издевался над старлеем. Никита был идейным служакой. Он четко определял, что такое долг и верил, что законность существует в абсолютном виде. Но мало учился, часто пил в больших компаниях, не умел размышлять и верил людям.
- То есть закон един для всех,- не унимался Вадимушка.
- Естественно. А иначе что мы охраняем!!!! – Никита вступил на родную стезю.
- Что ж ты горемычный на папкиной машине без прав-то гоняешь тогда. Попираешь, так сказать, закон и законность.
- Так я на свою еще не заработал! – попытался отшутиться Никита.
- Ага. А дружка моего за это прав-то лишили. А тебя нет. И где в этом справедливость и законность? Ты поди, Никитушка, донеси на себя. Авось, не посадють….
Форум присутствовал в полном составе. Страница заполнилась хохочущими смайлами, выражениями типа «+1», «+5». Все в городе знали, что старлей был отпрыском  чиновника средней руки, который заставлял сына самостоятельно сдать экзамен на права. Идейно и честно заслужить право управления автомобилем. Но Никита был ленив, и сдать экзамен не смог.
- Мы с вами не знакомы, но будьте уверены, что если я закон нарушу, я донесу на себя.
-Да всё я про тебя знаю, юноша. Потому что я всё вижу, ха-ха, всё знаю, ха-ха. Как в сказке: высоко сижу, далеко гляжу.
- Да что вы себе позволяете! Прикрываетесь вымышленным именем и думаете, что вам всё позволено?!
- Ага, я же бог, ты не знал?...
Чувство юмора отказало старлею. Обладай он большим умом и опытом, старлей смог победить в этой перепалке. Но враг оказался злее, циничнее и умнее его.
Николай долго курил на балконе. Он вспомнил, как однажды после дежурства, заставил страрлея взять отцовскую машину и ехать в соседний город. Позвонила Наташа и сообщила, что отцу плохо. Был ноябрь. Никита не имел прав, но всё же охотно согласился помочь. Николай пил всю ночь и машину вести не мог. Он понимал, что Никитка добрый парень, отзывчивый, немного нелепый, и всё же безобидный балагур. Он вспомнил эту историю с машиной случайно.
Железняк не смог устоять. Ему захотелось поддеть и унизить соперника. Да, на форуме они соперничали за удачную шутку, за внимание Виктории, за авторитет публики. Николай мстил стралею за отнятое право чувствовать себя частью того сообщества, которому отдал половину жизни.
С тех пор на форуме Никита не появлялся. Железняк ликовал. Николай всё больше озлоблялся, пил, нервно курил на балконе и ждал нового сеанса «одноклассники.ру».

 
***
Николай сидел на скамейке в городском парке. Осень заступила на свою вахту. Тяжелые сырые листья лежали под ногами, неприятно пачкали обувь. С веток капало. Парк располагался недалеко от управления, где работала Виктория, но Николай не догадывался об этом.  Он тихо сидел в глубине деревьев и читал местную газету, иногда сокрушался по поводу нелепости новостей. За прошедший период он осунулся, похудел. Глаза лихорадочно блестели то ли от бессонных ночей за компьютером, то ли от количества выпитого алкоголя… Вся его сущность говорила о неуютности жизненного уклада, об отсутствующем внутреннем равновесии.
По дорожке шли две молодые девушки. В руках у них были пакеты с теплыми булочками и шоколад. Они неспешно шли, поднимая вверх листья, как бы загребая их ногами, и тихо о чем-то переговаривались.
Железняк поднял голову. Спазм перехватил его дыхание. Он увидел Вику… Она была иначе причесана, чем на фотографии в сети. Но глаза – её большие не славянские глаза – Железняк узнал.
В жизни Вика была спокойной и открытой молодой женщиной. Она рано вышла замуж и воспитывала сына. Работала в управлении младшим специалистом по рекомендации своего дяди. Жизнь маленького уездного городка часто угнетала её. Интернет создавал иллюзию светского разнообразия, интеллектуального клуба, где можно было высказать свои мысли, заявить свою гражданскую позицию и просто поболтать о том, о сём.
Надо ли говорить, что обращенный взгляд Железняка заставил Викторию обернуться? Она помнила Николая Альбертовича, он не раз приходил к ним в управление во времена своей службы. Вика кивнула ему в знак приветствия. Железняк застыл. Умом он понимал, что Железняка в нем девушка узнать не может. И всё же, как и любой человек, зараженный страстью к сарказму и изобличению, не хотел быть узнанным. Всё же кивнул, понимая, что они виделись в прежние времена. Он понял это только сейчас.

***
Наташа ждала его в комнате. Свет от лампы причудливо отражался в хрусталиках старого абажура и, преломляясь, рисовал абстракции на полу. Это был их дом вот уже 15 лет. Здесь они могли отдохнуть от внешней агрессивной оболочки жизни. Но не могли отдохнуть друг от друга.
Николай молча сел в кресло. Посмотрел на жену. Понял, что предстоит разговор. Тяжелый (других у них и не бывало за последний год) и бессмысленный.
- Я знаю, что ты написал про Никиту в своей группе, - тихо произнесла она. – Это низко, Коля.
- Не понял…
- Всё ты понял. Мальчишка помог тебе, сел за руль без прав, когда больше некому было помочь. И ты благодарил. И был благодарен.  Зачем? Зачем ты его унизил и ткнул носом, как щенка?
- Ты бы всё же выражения подбирала… А то…
- А то что?... Появится Железняк,  как чертик из табакерки и… вуа-ля… съездит мне по лицу?
Николай сглотнул слюну. Выпрямился. Поднял голову.
- Железняк, говоришь… Разведка работает отлично в бабском полку. Что за чушь?!!! Я хоть раз ударил тебя? Оскорбил?! – Николай свирипел.
-  Ты нет. Но и тебя больше нет. Есть твой дурацкий мифический Железняк, который занозой сидит у тебя в голове. Мститель, Робин гуд. Страдалец. Ах, да, забыла, Господь бог. Корона не жмет, нет?  Нимбу-то не мешает?!
- Ты чего разошлась? Чего тебе надо от меня?
-  Мне надо, чтобы ты пришел в себя. Перестал пить по ночам, выспался и включил мозг взрослого мужика. А то студенистое вещество в твоей голове – протухло. Ты деградируешь, превращаешься в подростка. Посмотри на себя, мелочный занудный гаденыш…Я…- Наташа замолчала и вышла.
Николай стоял как оглушенный. Вот так живешь, зарабатываешь авторитет в семье, а наступает время безвластия, чуть ослабил вожжи, и получи по голове от собственной жены.
- Я уезжаю на 3 месяца, - крикнула Наташа с кухни.
- Куда? – так же в ответ крикнул он.
- Я заболела. Плохо мне. Операцию предлагают.
- Я не знал,- он подошел и обнял её за плечи. – Я понял, прости. Я приеду. Я … - слова были лишними. – Туся, прости.

(продолжение следует)