В годы войны

Мне шёл десятый год
Как началась война.
И чем же мне запомнилась она?
Немало зла нам принесла война.

Всех зол не счесть,
Но более всего запомнилось одно:
Всегда хотелось есть —
Покушать хлеба досыта

Не удавалось никогда.
Казалось нам вкусней его
На свете нету ничего.
Запомнил навсегда

Ларёк фанерный я,
Где каждый день в очередях стояли,
Где хлеб по карточкам давали
Не помню сколько грамм,

Но помню — очень мало,
Конечно, нам его всё время не хватало.
Есть приходилось что попало.
И ели многие хлопковый жмых.

Яд гассипол в нём печень разъедал,
И много тех, кто ел его, от рака умирал.
В конце войны и бабушка моя
От рака умерла.

Особенно запомнил зиму. Сорок третий год.
Тогда и в Азии был снег и гололёд.
Из горных кишлаков
Шло много женщин, стариков,

Чтоб только на базар добраться,
Какой-нибудь еды найти,
В живых остаться.
Но по дороге в город от реки

Большой подъём, покрытый льдом.
Немногие его преодолевали,
И оставались там, и замерзали.
А утром их на бричку собирали,

Везли на кладбище, и зарывали.
Вот это всё я видел сам,
Ну, а по горным кишлакам
На сто процентов вымирали.

И оставались «Чалдывары» —
Развалины былого кишлака,
Где ветры, звери обитают,
И о войне нам до сих пор напоминают.

Учителя зарплату получали,
Её хватало лишь на два кило муки.
И если бы родители кто чем не помогали,
Они бы с голоду поумирали.

Тетрадей не было, брошюрки покупали,
И между строк чернилами писали.
С заплаткой на одежде в школу приходили,
И обувь старую до дыр носили.

Но не пищали, не просили,
Тогда мы пионеры были.
С вожатою своею по домам ходили,
И вещи тёплые для фронта приносили.

И каждый день почти
Металлолом отрядом собирали.
Облепим старый рельс, как муравьи,
И в школу волокли.

Его носить не уставали,
Лишь потому, что знали:
Чем больше соберу,
Тем больше полетит снарядов по врагу.

За труд наград никто не ждал.
Трудиться нас никто не заставлял
Все знали слово «надо» нам,
И «надо» батьям и отцам.

Любили мальчики «в войну» играть:
Из деревяшек «автоматы» вырезать,
Прилаживать трещотки к ним,
И бегать с ними, и «ура» кричать.

«Чапаев» — любимое кино.
Только вчера прошло оно,
А мы с утра уж начинаем «саблями» махать,
И фехтовать, и у растений «головы» срубать.

К концу войны мы как-то быстро подросли.
И на уме была уж не игра,
А затаённая мечта — на фронт бежать,
Чтоб чем-нибудь солдатам помогать,
А если повезёт, и «фрицев» убивать.

Но мы чуток не доросли,
Иль, к счастью, опоздали,
А не сбежали потому,
Что жалко маму оставлять одну.

На площади был репродуктор —
Чёрная тарелка на столбе.
Она сказала громко, радостно
И всем, и мне: «Победа! Конец войне!»

Я помню, как и стар, и млад
На площадь эту шли, бежали,
Своими слышать чтоб ушами,
Что о победе говорят.

Я помню это торжество.
И ныне в памяти оно:
Как плакали от радости,
Смеялись, и плясали,
И незнакомых обнимали.

Потом мы с фронта
Победителей встречали,
Считали ордена, медали,
И слёзы радости видали.

Тех, кто дождался,
А кто нет... вопросы задавали:
«Вы моего там не встречали?»
В ответ лишь головой качали.

И сколько б не минуло лет,
Нам помнить надо всех:
И кто пришёл, и тех, кто нет
И никогда не забывать,
Иначе вновь беды не миновать.

Дай Бог, чтоб никогда
Не началась опять война!
Не знали б люди ужасов войны,
Всего того, что пережили мы!

г.Инза
июнь 2015 г.