Тринадцатая

Тринадцатая дверь
Часть 1.
     За дверью,  в полутьме  она чувствовала цвет: цвет противоположной стороны двери,  этот цвет пугал её до слёз. Страшнее были только аккуратно запечатанные белые письма с нумерацией. Они падали на пол из отверстия для почты,  вынуждая сквозь дрожь в теле читать их и выполнять его указания. Ошейник уже почти подчинил её волю, багровые с синим оттенком следы от тока болели,  а худенькие ноги то и дело подкашивались от усталости.
Письмо № 5.
Собери волосы в резинку.
Медленно сними платье.
Сядь на колени.
Девочка нашла на дне конверта потрепанную черную резинку,  когда она её надевала, ей показалось, что её кто-то уже носил. Слова были лишь бессмысленной кучей пятен на бумаге в руках девочки, она читала про себя и с каждым прочитанным (сквозь страх и предощущение последующего действия) словом, губы сильнее сжимались и с дрожащим выдохом разжимались. Мозг её бунтовал, отказываясь читать и понимать происходящее.
- Два. Нно. Сними платье, сними платье, платье. Моё белое платье. Я, я не хочу.
Удар током снова пронзил её тело, и она упала на колени, успев упереться левой рукой о пол. 

Письмо № 1.
1. Выполняй указанные действия!
2. Читай вслух!
3. Не подчинение – удар током.

С болью во всем теле неожиданно для неё самой к ней пришла неудержимая злость. Вскочив, она бросилась к той самой проклятой двери и начала в неё стучать.
- Выпустите меня! Я ненави...
Тысячи игл вонзились в её тело, Боль была безумная, но девочка через силу царапала дверь, пытаясь навредить её обладателю любым способом. Перед тем как наступила тьма, она почувствовала резкий толчок в груди и безграничную теплоту.

Часть 2.
       - Чертова девчонка! Наблюдатель снял с крючка комбинезон белого цвета и начал одевать его на себя.
 Двенадцать. Так гласила цифра на двери. Он открыл её. На полу лежало тельце маленькой девочки. Слеза застыла на её щеке, а улыбка, возможно, говорила о том, что она не сдалась, она победила его. И теперь она свободна. Он вошел внутрь комнаты. Его злость росла по мере того как угасало его желание. Но вскоре он вновь стал безразличным: к миру, к телу у его ног, безразличным ко всему, что окружало его. Единственное что его беспокоило сейчас это раздражающее чувство беспорядка вокруг. Хаос, который необходимо упорядочить. 
Сняв с петель дверь и положив её на стол, он понял, что не сможет почувствовать себя полностью удовлетворенным, пока эти неровные, кровавые борозды, выцарапанные ногтями мертвой девочки, находятся на полотне двери.
- Придется тебя заменить.
Поставив дверь к стене, он ушел в другую комнату. Позже рядом с этой дверью на несколько секунд окажется пара плотно запечатанных на скотч полных мешков для мусора, заглянув в которые вам тут же стало бы не по себе.
 


Часть 3.
       Голоса людей и гул машин смешивались в его голове в один единый поток шума, который невозможно было разобрать.  Он ненавидел огромные скопления людей, но никогда этого не показывал. Это делало его менее заметным, более опасным.  Вообще по его виду никто никогда  не догадался бы, кем он является на самом деле, и этим он пользовался. Причина, по которой он сейчас идет  по этому индийскому базару, это местный мастер дверей. В небольшом, отдаленном уголке базара находилась лучшая мастерская городка. Да и он уже давненько присматривал себе дверь в его мастерской. Войдя в неё, он увидел перед собой комнату, с кучей разных дверей и инструментов для их создания. Никого не было, он еще раз окликнул хозяев. Тишина. Двигаясь дальше по мастерской, ему попалась на глаза темно красная дверь. Она  была доделана.
- Тринадцать. Превосходно.
Выждав некоторое время, он просто забрал дверь с собой, так как никто из хозяев мастерской так и не объявился.
Позже в этой самой мастерской найдут тела трех мужчин, двое из которых зарезали друг друга ножом, а третий, выколов себе глаза, просверлил череп ручным сверлом. Жители городка всегда будут вспоминать их такими словами: обезумевшие.

Часть 4.
       Очередной город  в его глазах. Ничего примечательного для него. Он уже третью неделю следил за девочкой по имени Кристин. Район, в котором она жила был не плох собой, но именно в таких местах, если человек пропадает, никто и не заметит его пропажи. Девочка жила с матерью, которая пила каждый вселенский день. Несмотря на это она росла доброй, и всегда защищала мать, даже если та била её по-пьяни.
Сегодня был очередной воскресный вечер, мать лежала пьяная на кровати, дочь была в спальне. Он осторожно вошел и направился в спальню, мать была все так же в отключке. Вколов ей снотворное, направился в спальню девочки. Та даже не успела понять, что произошло.
В этот же вечер он одел на девочку ошейник и запер ее в подвале. Сам принялся разделывать тело её матери. Её судьба была уже предрешена.
Часть 5.
      «Тринадцать тел -
      Тринадцать дел.
      Забрать улыбку я хочу,
      Заставлю делать что велю».

Он закончил установку двери. Подготовив все для насилия и убийства.
Спустился в подвал. Девочка была в сознании. Он с силой взял её за руку и повел в комнату. С безразличием толкнул её внутрь  и запер дверь. Взяв со стола конверт  № 1 , подошел к двери и просунул его в отверстие для писем. Но не ощутил падение письма на пол. Он прислушался. В комнате стояла полнейшая тишина. Никто не хныкал, не двигался, и не читал письмо вслух. Это насторожило его. Решив посмотреть в глазок, он увидел Кристин, она стояла и улыбалась. И вдруг направилась на него, ускоряя шаг, он начал нажимать на кнопку от ошейника, но тот словно не действовал, секунда и она уже была совсем близко, и вдруг исчезла у него на глазах. Шок охватил его. Он не понимал, что произошло. Разум говорил нужно поймать девочку, где бы она там не спряталась. Он открыл дверь, но комната была абсолютно пуста.
-Что происходит!?
Он вошел в комнату и в тот же миг дверь захлопнулась. Из темноты возникла Кристин, которая защелкнула на нем ошейник, и также пропала во тьме. Он почувствовал, как пот пробивается сквозь его лоб. Все его тело не слушалось, а разум находился в панике, вдруг он услышал, как маленькая дверца почтового отверстия поднимается и из нее выпадает конверт.
Он подошел, взял его в дрожащие руки и прочитал вслух: Письмо № 1.