Ходок

Ходок: Прогулка от самого себя

Его лицо выражает ничто:
Безликий круг и две впадины глаз,
Ровным счетом нулевое оно.
Кажется, на этом и кончается сказ.

Но большие зрачки глядят в пустоту,
Пытаясь насквозь разрезать пространство.
А она серым шумом отвечает ему,
Фоном являясь для постоянства.

Изнасилован, потерт и изношен Путник в дороге крутой:
Шагая уже за десятую милю,
Когда волосы заполнились пылью,
Теряются фразы, а язык забывает слова.

Истина, многократно раскрытая в книгах:
На долгой прогулке не обязательно думать,
А спасение найдется для каждого,
Стоит лишь дальше упорно шагать.

Тридцатая миля уже позади.
Подошвы ботинок истерлись, отпали,
А пятки давно извозились в крови
И что-либо чувствовать теперь перестали.

Сменилась местность, везде незнакомые люди.
Но легче не стало отнюдь:
Вся боль перед глазами, прямо на блюде
И сердце, как прежде, готова стянуть.

А ходок все шагает упрямо,
Уверяя себя, былое уже позади,
Но не выбраться ему из капкана
Самообмана и лжи.

Ходок: Озарение. Правда//кривда

В своих прогулках, все же,
Коли мысли волю дать,
Можно столько глупого и мудрого
В себе нежданно вдруг познать.

И снизайдут простые откровения,
Становится так глупо и смешно,
Ведь столько очевидных правд!
Как раньше не дал им признания,
Когда их тут, право, целый сад?

И до таких открытий можно вышагать,
Что путник сам уже не рад,
Но тем ведь и ценна нам истина,
Ломающая кривд печать.

Ходок: Кульминация

Вот он, критичный момент:
Вспышками, искрами льется из сердца фонтан,
В голове открылся ящик пандоры:
Ходок теперь чист и первоздан.

И мысли, точно танцоры из тени,
Вылетают, пугают, не дают спокойно ему сделать шаг.
Но они же теперь его направляют:
"давай, поспеши" - все упрямо твердят.

С шага срываясь на бег,
Напрочь забыв про истертые ноги,
Путник твердо знает ответ,
Кто его ждет на дороге и какой будет дан им ответ.