Сказ о двух безысходных творениях

Она повесилась
На его шее,
Обвилась вокруг, змеясь и шипя.
Кусала его руки, а также нежно слизывала кровь с его размякших запястий.
Он словно дерево с обломанными ветками,
Обросшее мхом и многозначительными цепями.
Во рту осталась горечь полыни,
Паскудное чалое мнение
В дырявой пародии на черепную коробку.
Все же ведь понимают,
Что во всем есть свой плюс,
Свое разворованное отражение
В лужах остывшего счастья,
А также крайне усмирительное желание
Молчаливо кричать, улыбаясь прохожим мгновеньям.
Глаза скажут правду,
Так нам умело заменяли собственные трогательные мысли,
И скомканный флаг униженно держа под разорванной грязной курткой
В ожидании новоприбывших мертвых серых мышат
Мы с радостью пали
Под обилием словесного патриотического утешения.
Но речь обрывается.
Начиняются мрачной начинкой
Новые ломкие образы.
Жили оба творения
Несчастно-спокойно,
Шаловливо любя каждый день умирать в ванной комнате,
Чтобы позже с полуулыбкой обнажаться
В истерзанном контейнере для особо бушующих тел.
Остается и давяще просится
На язык, по спине ударяя мурашками
Вопрос, искренне удручающий:
Что за грядущая правда
Поразительно бьет прямо в сердце,
Постоянно напоминая о себе в коротких тряпичных сноненавидящих видениях?
И после разнообразного синтетического отклонения от неправильной нормы
Неужели нам остается лишь бряцать зубами в пропащем отсутствии юности?..
Пожав плечами,
Хмыкнем мы равнодружно,
Истерически продолжая жить, выказывая стойкий оптимизм.