О парашютистах

Был я в Пскове… ни мешок и ни короб –
Не оттуда, но был принят по чину:
Познакомился с одним военкором,
Что о жизни мне поведал былину.

За плечами старый ношенный ранец,
И на мой похож… но чуть отличался –
Журналист мне рассказал об Афгане,
О предсмертном и отсроченном часе:

“Утро ранее, звенят позывные,
Иль слова сержанта: сумки давай-ка
Васе с другом… дальше помню, как ныне:
“Вася – стриж, а ты у на у нас будешь чайкой”.

Дальше – небо… голубое на синем,
Туч сатин дрожит, как порванный свитер,
В синь вплелись напевы птиц: здесь не сгинем,
Лишь Василия чего-то не видно.

Я упал в настил березовых веток…
Нет, не шибко, но прошибло до дрожи.
Чайкой кличу: стриж, товарищ мой, где ты?
То – учения, а бой будет позже.

Ну а друг, поняв по-своему ребус,
По-стрижиному простор словом кроя,
Там остался, в синем парусе неба,
Сгиб в учениях, чтоб не было боя.

Слышу: вдовьи завыванья кончайте,
Соль слезы не съест скобу твердой стали,
И стрижи лишь закричали, как чайки,
Или чайками стрижи зарыдали”.

Я дослушал: грустно, хоть прыгай в прорубь…
“Запиши, поэт, ни слова не вычти…”
Я – в рюкзак за ручкой… нет военкора –
Только скоба и сержантские лычки.