147 Синички

      
Жизнь состояла из до войны и после войны.
До войны мы жили в г. Черкассы. Отец работал шофёром, он закончил курсы шоферов в1928, а мама- сестрой-хозяйкой в больнице. Потом отец вырос до зам. директора МТС, а я ходил в школу №3. Жили мы на ул. Октябрьской в квартире, которую снимали у недобитого капиталиста которого звали Йоселе. У меня была бабушка Бейла, и дедушка Янкель, потому что мой папа был Наум Яковлевич. У бабушки, как я думаю, была родная сестра Фаня, которая была замужем за Шапиро, которого звали Гершл. Бабушка  с дедушкой жили на ул.Раскопная, тетя Фаня и дядя Гершл ещё ближе к Днепру. Гершл имел свой дом и торговал пивом и газированной водой. Меня всегда угощали газировкой с двойным сиропом.
Дорога на городской пляж проходила мимо их дома- видно зароботки были не плохие.
Жили они жили, а детей у них не было. А потом нежданно-негадано родился мальчик. И чтобы малыш долго жил его назвали Алтер. Потом родился ещё один мальчик, которого назвали Лёва. Потом родился ещё один мальчик, которого назвали Сюта. Дядя Гершл был гренадёр, с будёновскими усами. Братья все были среднего роста, спортивного телосложения. Я их очень уважал, а они меня любили.
Они научили меня твёрдо стоять на руках, делать колесо и склёпку на турнике. Я посещал дом пионеров, занимался гимнастикой и партерной акробатикой. Быть партерным акробатом, даже если тебе 12, очень просто. Тебе ничего не нужно делать, а только твёрдо стоять на руках, не бояться и вести себя как предмет, которым жонглирует твой партнёр. Моим учителем и партнёром был Златоверховников Юрий Леонидович, который был тренером по гимнастике и партерной акробатике во дворце пионеров. Он выступал со мной на стадионе, в ДК, в доме пионеров и поэтому меня знал, как говорится- весь город. Папа меня спросил:- что ты там делаешь?- меня все мои знакомые спрашивают- вы видели выступления своего сына? Родители так и не увидели что я там делаю, вскоре началась война. Лёва работал на Крещатике в мастерской и всегда ремонтировал мой велосипед. Алтер закончил десять классов, с друзьями ограбили спортивный магазин, и как я теперь понимаю, родители, за большие деньги, закрыли дело и отправили его в Ленинград на учёбу в какой-то институт. В Ленингаде жил родной брат моего отца, который закончил кораблестроительный институт, работал на заводе и имел два патента, на какие-то прокладки. Алтер иногда приходил к нему за деньгами и если дядя Давид ему не давал, он поднимал его, переворачивал вниз головой, тряс, пока не получал выкуп. Сюта сам делал клетки для птиц. Он  изготовил клетку которой ловил щеглов. Щегол очень красивая певчая птичка. Очевидно это был его бизнес. Ловушка имела захлопывающуюся дверцу, которая открывалась и фиксировалась перекладинкой. Внутри клетки была водичка и кусочки сала. Щегол садился на перекладину и дверца захлопывалась. Сюта подарил мне клетку со щеглом, но он у меня долго не прожил. Все было бы хорошо если бы не синички, которые были более активнее чем щеглы и часто попадались в клетку. Сюта ругался и выпускал их на волю. Началась война, эвакуация, Лёву призвали защищать родину, и вскоре он погиб. Алтер тоже пропал без вести. Сюта поступил в военное училище и тетя Фаня со своим мужем переезжали по месту дислокации и были в контакте с руководством училища. Заканчивалась война с немцами, Сюта закончил училище и за определенную мзду родители добились назначения- на Дальний восток, подальше от проклятой войны.
Через два дня после начала  войны с японией пришла повестка.
Дядя Гершл и тетя Фаня вернулись в Черкассы.
Тетя Фаня сказала- зачем мне жить, если детей нет- легла и через месяц умерла.
Говорят, что где-то в Ленинграде есть памятник морякам, где одно из имён Лев Шапиро, Алтер тоже погиб в этих краях, а Сюта всегда ругал синичек, но никогда их не обижал и выпускал на волю.
 
Worcester  02.28.2015 11:58PM


© Copyright: Давид Таращанский, 2015
Свидетельство о публикации №215030100489