Здравствуйте, я путевой обходчик

Здравствуйте, я путевой обходчик,
Зовут меня Алексей Каренин,
Внук Черепановых
Деда Мирона и пра - Ефима.
Обычно ночью,
С воскресенья на понедельник,
А иногда и сутки,
Дежурю на станции,
Находящейся среди сосновых
Рощ, перемежающихся с трясиной,
Здесь торгуют клюквой и древесиной.
Когда распутица, только рельсы
Соединяют деревни с миром,
В котором можно чем-нибудь поживиться,
Кроме местного производства хлеба,
Воздуха и свежего молока.
Здесь время тянется как живица
По ранам дерева, лишь мошка
Заставляет как-то хоть шевелиться
Местного кузнеца,
Смотрящего взглядом мутным
В ползущие в сумерки облака.
Или на остывающую подкову
Солнца.
Ветер с севера вносит холод
В сени, пахнущие капустой,
Квашеной, псиною и грибами,
Томящимися в кадушке
Под неведомо взявшемуся откуда
Камнем-гнетом.
Вечер. На лесопилке.
Тихо. Визжавшая целый день пила
Замолкла. На свеже сложенных штабелях
Оседает влага,
Щеки сосен как будто щеки,
Плачущего под дождем
Свеже выбритого мужчины.
Белеющие в темноте опилки
Пахнут детством.
Так же, как скошенная трава
И пассажирский поезд,
Стоящий здесь две минуты
Глубокой ночью,
В окружении товарняка,
Груженого тем же лесом;
Рельсы чувствуют издалека
Его по себе движенье
Клавиши шпал, вжимаясь в насыпь,
Слышат акцентированное стаккато
По стыкам двигающихся колес
Раньше любого уха,
Самого чуткого к тишине,
К музыке или фальши.
Я ориентируюсь по на стене
Вывешенному расписанью,
Состоящему, впрочем,
Только из пары строчек,
И по луне часов.
Стрелки, как вставшие на крыло птенцы,
Вздрогнув, вдруг замирают галкой,
Будто их в бюллетень
Кто-то вносит стальным пером,
Но покуда я чиркаю зажигалкой,
Все изменяется.
Время любой засов
Вскрывает как истовый медвежатник
Сейф. Свет, вспыхивавший за бугром,
Бьет теперь как из брандспойта
Струей по пламени темноты,
Высвечивая мой единичный профиль.
Я  - дежурный сегодня ночью
Ваш путевой обходчик,
Какой ни есть, но профи,
Машущий вслед флажком
Уходящему в ночь составу.