Могиль

 
Эпиграф: "Великий хоккеист работает могильщиком.
         Ах, водка-матушка, ищи меня на дне.
         Когда он в телевизорах магичествовал,
         Убийства прекращались по стране."

         Андрей Вознесенский.








 По просьбе приятеля мясника посетил Курвий одну квартиру, чтобы за сиреневый
четвертачок нарисовать больняк какому-то мутному типу.
Паша уже придумал диагноз: " Множественные фурункулы левой подмышечной впадины"
в просторечьи "Сучье вымя".

    Квартира, увешанная коврами. Разгар рабочего дня. На воле андроповские ищейки вылавливают по киношкам паразитов.
    На столе вскрытые консервные банки , нарезанная на газете колбаса.Две бутылки
"Андроповки", пустая опрокинута набок.
    За столом восседает гориллоид в новых джинсах и кожаном пиджаке, тасует колоду карт.
  Впустивший Павла в квартиру краснорожий татуированный громила держит в волосатых ручищах похожий на алебарду декоративный топорик с наборной пластмассовой ручкой из разноцветных кружочков сразу выдающей поделку уголовников.
  Пьяные спорят о сумме проигрыша. Топор описывает опасные круги над столом.
- Садись, доктор, третьим будешь!
- Я ненадолго. - Курвий выписывает листок нетрудоспособности и с достоинством прячет двадцать пять рублей в нагрудный карман джинсовой рубашки фирмы "Кемел".
Хозяин квартиры, бывший известный хоккеист, трудится могильщиком, поэтому друг величает его "Могиль".Татуированный напарник делает маленькие мраморные табличке с золочеными надписями,закрывающие ниши с урнами в колумбарии. Завязывается пьяный разговор. Один выиграл у другого три тысячи рублей и хочет приобрести ящик лотереи "Спринт", надеясь увеличить свой капитал быстро и без лишних трудозатрат.
  Павлу наливают водки, выигрывают у него четвертак, больше денег с собой предусмотрительный врач в притон не взял.
- Ты сколько в месяц зарабатываешь, доктор?
- 145 рублей, - смущенно признается Павел.
-А я за обделку одной могилки цементом беру 150 левых! - ошарашивает его Могиль.
- А государственная цена цемента для этой работы - десятка.Самая дешевая табличка
с датами жизни 300. А врач крематория купил себе хату в Крыму и уволился.
- А чем занимается у вас врач, интересуется Курвий.
- Определяет, кого сжигать в первую очередь, а то еще полежит.Он в руки деньги не берет, с ним санитары делятся. Приезжай завтра в крематорий, спроси диспетчера,
скажи, что от меня. Может устроишься на полставки, незадаром, конечно. - Пьяными каракулями на клочке серой оберточной бумаги рисует Паше пропуск в новую благополучную жизнь.
  Радостного подвыпившего Курвия останавливает за переход улицы на красный свет милицейский сержант. Вместо документа Павел прдъявляет сохранившийся со времен службы в погранвойсках просроченный пропуск в библиотеку, где с фотографии смотрит упитанный старлей. Напечатанные золочеными буквами слова: "Библиотека УКГБ по Одесской области" убеждает сержанта, что перед ним государев человек.
Он с миром отпускает нарушителя, оказавшегося своим.


  Ночью Паша плохо спит, съедаемый заживо клопами. Встает, закуривает, разглядывая свой элитарный пропуск в иную жизнь. На сером обрывке оберточной бумаги корявым почерком фраза: " Ваня, помоги устроиться моему другу. "
Подпись: "ЗМС СССР Логов."

 Потом приснилось, что больной с выявленной бациллой Лефлера категорически отказался от госпитализации и надо делать к нему завтра повторный активный вызов.Ночью этот тип выпил бутылку водки и заблевал коридор общаги. Остаток ночи посыпал рвотные массы дустом для дезинфекции, чтобы не заразить окружающих.Утром уборщица ударила его шваброй.На повторном мазке на ВL
патологии не выявлено.Павла охватила гордость за великий и находчивый русский народ.

  Курвий мечтает об однокомнатной кооперативной квартире и машине.
  Он приобщится к этой кормушке, миру гниения и распада, сладковатого дымка курящихся печей, бесконечных рядов ячеек колумбария с табличками за которыми упокоены советские граждане, а на крошечных выступах баночки из-под майонеза
с привядшими жалкими цветочками. Он ехал на трех видах городского транспорта, а потом шел по тропинке вдоль капустного поля к вожделенному крематорию,
 вынесенному за городскую черту.


   Вспомнилось ему кладбище в Одессе,
где в свое время он увидел на старинной могиле гипсовую фигуру гусара в венгерке в натуральную величину. Он протягивал вперед ладонь.

   Надпись гласила: " Дай руку, товарищ, и следуй за мной. Мы счастье вкушали,
вкусим хлад земной!" Воровато оглянувшись, вложил юный трепещущий Павел потную ладошку в кисть бравого вояки, где-то в глубине душонки опасаясь, что сожмутся вдруг гипсовые пальцы и утащит за собой его покойник в мир вечного мрака и тлена.
  Потом он пришел на эту могилу пять лет спустя.Гусар был с отбитой рукой, показывая, что шансы в этом мире не повторяются. Фигура безрукого уже не производила мистического впечатления.

   Аллея ведет к подножию холма, на вершине которого траурная рощица. Гранитная лестница, декоративный бассейн, на дне россыпь мелочи.
  С трепетом читает Паша указатели: "ритуальные залы", "выдача урн", "хранение венков". За кабинетом директора дверь с табличкой "Диспетчер".

   И посмотрел на Павла с удивлением человечек с одутловатым личиком, на котором бегали сальные, ощупывающие его глазки.
   - Мне ничего про вас не говорили, товарищ! А нового врача мы вчера приняли на работу.

   Понял безутешный Паша, что надули его проходимцы. Сел он, убитый горем в заказанный кем-то автобус с родственниками усопшего. Люди, возвращавшися с церемонии, клали возле водителя молкие деньги. Один Курвий не дал ничегошеньки шоферу. Никто не посмел ему на эту неловкость указать,
такой скорбный был у него вид.Погребена его самая заветная голубая мечта, попасть сразу из грязи в князи.Нужно было теперь много и бесконечно работать, чтобы выбраться хотя бы из коммунального клоповника. Курвий почему-то с ненавистью подумал о Ленине, который по его мнению был во всем случившемся со страной и Павлом персонально виноват.


1983