Про котов и конфеты. детское

Однажды я пошла в учреждение. Там взрослые находят себе разные занятия. У детей там никаких дел нет, и, чтобы не мешали, им отводится специальное место со столиком,  стульями, бумагой карандашами, игрушками.  Для взрослых – другие места – железные кресла стоят рядами. Но мне свободного кресла не досталось. Только приставной стул около детского уголка.
За столом сидело два ребенка. Одна – девочка, другой –  непонятного рода. Девочкину маму я заметила сразу, как вошла. Это была слегка полноватая женщина. Она сидела почти посередине расположившейся в рядах кресел очереди, в ее осанке сквозила стать и уверенность продавщицы, выражение лица – заранее снисходительное по отношению к окружающим. Темные завитые  волосы и темно –красные губы дополняли  «типический» образ. Симпатичная, яркая, заметная.
Девочка – копия мать. Бойкая, уверенная и тоже сидела как-то подбоченясь. В кулаке зажала все карандаши, существующие в этом детском уголке. Другой ребенок был очень расстроен. Он был похож на воробья. Хилая шейка. Сам - едва видимый, полупрозрачный. Странно пострижен: легкие и тонкие непослушные волосы плохо, видимо, поддавались парикмахерам. Да и скорее всего их стригла мама. На все размышления у меня ушло меньше минуты. За это время девочка с карандашами успела сбегать к родительнице (которую я уже безошибочно вычислила) и что- то обсудить с ней. Мама громко ответила, «профессионально» улыбаясь, что карандашами нужно поделиться. Дочь «продавщицы» прибежала обратно, с "материнской" улыбкой села на место, разжала кулачок, и выдала соседу, один, кажется, зеленый карандаш. У второго ребенка потекли слезы. Стало понятно, что и это тоже девочка. Я спросила, у первой, зачем ей сразу все карандаши? Девочка почему- то в ответ сказала, что – то типа «таких деревьев не бывает».
Я:
- Каких «таких»?
Она:
- Таких, с розовыми листьями.
Вторая, худенькая, сидела и смотрела то на зеленый карандаш, то на свою картинку, и продолжала плакать.
В это время к столу подошла хрупкая невысокая женщина с теми же мягкими, тонкими, непослушными волосами, собранными в хвост под большую пластмассовую заколку. Со стороны было непонятно, как эту большую тяжелую заколку могут выдержать ее волосы, голова,  шея, которая тоже, как и у ребенка, выглядела очень тонкой. И где- то за  ее субтильной фигуркой, фоном, нарисовался папа – хорошего такого роста и телосложения. Папа, видимо, был взволнован, как и мама, и малышка, но волнение привычно держал при себе, и только растерянный взгляд выдавал его.
Так вот, к столу подошла вторая мама, и видя моё участие в выяснении вопроса какими бывают деревья, мою готовность согласиться на розовые листья, чтобы ситуация разрешилась в ее бесслезном варианте, прониклась, кажется, ко мне доверием. Она высоким но тихим голосом, с застывшими в глазах слезами, рассказала еще один подобного рода случай: в детском саду воспитательнице сильно не понравился нарисованный ее дочкой кот (бывают, должно быть, такие  задания в детских садах – нарисовать кота).
Девочка и нарисовала разноцветного кота.
Воспитательница сказала, что таких котов не бывает.
Девочка, со  слов мамы возразила, что этот кот наелся цветных конфет.
Но, видимо, такой ответ не удовлетворил взрослую тетю, и эта история закончилась тем, что ребенку велели животное перерисовать.
Очередь двинулась - всех нас повызывали  к окошкам, потом участники этой истории разошлись по домам. Я дошла до дома, поднялась на лифте, открыла дверь. И мне навстречу, как всегда, выскочила наша кошка.
В темном  коридоре она казалась пегой с рыжеватыми и сероватыми подпалинами, но когда она следом добралась до комнаты с большим окном, передо мной оказалась кошка в ее нормальном виде – розово – персиково- золотая,+ немного серого, черного, белого, серебристого, ….
Заглядывая в янтарные глаза, я подумала:
- Как же ты всегда эти конфеты находишь? Прячу их, прячу…

                * все правда по последнего предложения)