Баллада об отце

Меня не носил на плече он крутом.
И нежности не было в нём беспричинной,
Когда он меня отвозил в детский дом,
Угрюмо сказал:
- Оставайся мужчиной.

Я мог бы его упрекнуть горячо
За то, что в тяжёлое, видимо, время
Он переложил на чужое плечо
Отцовство – не легкое гордое бремя.

Еще упрекнул бы за то, что другой –
Не он! – приносил мне гостинцы в больницу,
За то, что детдомовцам всё же порой
Забота и ласка отцовская снится.

               
Но дети обычно не судят отцов,       
Мы думаем: взрослым с вершины виднее.
Пусть будет счастлив, в конце-то концов..
Женился на новой? Я спорить не смею.

У нас, у детдомовцев, крепкий закал.
Нас не приучили к нытью и поклонам,
Другие пришли проводить на вокзал,
Когда я на фронт уезжал с эшелоном.

Когда я лежал в госпитальном бреду,
Когда я метался от боли и жара,
Превидилось мне, что опять я иду
С отцом по альпийскому лугу на пару.

Когда я на лагерных нарах лежал,
Мне снился не сыр с ароматным чуреком –
Я видел во сне лишь отцовский кинжал,
Который поможет мне стать человеком.

Когда партизанил я в дальнем краю
И сердце о близких порой тосковало,
Уже не отца – мать – Отчизну свою
Я видел во сне на коротких привалах.

И вот через множество лет, наконец,
Сидит предо мною старик виновато.
Он мне говорит:
- Я твой старый отец.

Прости, говорит, за былое меня ты.
Мы вправе судить матерей и отцов.
Но дрогнуло сердце под горестным взглядом!
- Не надо, отец, извинительных слов...
Скажи ты мне лучше, чего... тебе... надо...