После выпивки

После выпивки спать хочется.
После выпивки горло сушит.
После выпивки одиночества
так приятны тесные узы!
Говорит оно мне: ну, докладывай,
кем ты был, что болтал сегодня,
что за мысли наружу выкладывал,
был ли кто, кто тебя понял?
Были люди вокруг, было весело.
Пили, ели и снова пили.
На желудках – сплошное месиво,
их, как водится, не спросили,
что им нравится, что им в лёгкую,
а чего поперёк и в тягость.
Глазки алчные, глазки совкие –
им испробовать всё надо!
Надо выпустить джина тонкого
из кувшина – из черепушки,
вот, пошло уже: речь громкая,
рот бутылки, как жерло пушки,
прямо в глаз, прямо в мозг целится.
Тонкий джин воспаряет, пухнет.
Как-то вдруг хорошо делается…
Но потом так же вдруг рухнет
ощущенье первоначальное:
что я здесь, для чего всё это?
Надо как-то уже отчаливать.
На расслышали здесь поэта.
И чего говорилось – глупости,
и чего я сказал – тоже.
А в остатке сухом муки сухости
да чего-то внутри гложет.
Слава богу, все были пьяные,
и никто ничего не вспомнит.
Я не буду себя обманывать:
я не в лучшей был нынче роли…
Одиночество, молча выслушав,
сунет в руки перо, бумагу:
на-ко вот, из себя выпусти,
грусть держать на душе не надо.
И накинет на плечи вечер мне,
и зажжёт в канделябрах свечи.
Может, истина и была в вине,
только что-то вино не лечит…