Отдохни, дружок, заплутал, поди

Отдохни, дружок, заплутал, поди,
Под луной нельзя отыскать пути,
День придёт к тебе – и ступай опять,
А пока, дружок, у костра присядь,
Да послушай быль, приземлился коль,
Навалилась раз на цыгана хворь,
Он и спать не спит, и не спать невмочь,
Зачерпнул зрачком всю степную ночь,
Он и есть не ест, он и пить не пьёт,
И не сОлка соль, и не сладок мёд,
Потерялась жизнь в круговерти дней
И вела его постоянно к ней –
Каждый вечер он до неё ходил,
Хоть не верил, что у такой один:
Все дороги здесь приводили в дом,
Где ждала она под одним окном,
Улыбалась всем и смеялась в слух,
Только чёрный взгляд был пустынно-сух,
Был пустынно-сух – ни слезы на дно,
Но в глаза её не глядел никто:
Кто смотрел не вверх, кто одежды сквозь,
Кто по тьме пришёл, чтоб теплей спалось...
А цыган пришёл в не истлевший день
И в глаза его просочилась тень –
Поглядела раз на цыгана так,
Что в душе его отразился мрак,
Отразилась грусть нелюбовных мук
Сотни грязных слов и десятков рук.
Как бы всю её всем собой обнять –
Как отец родной, как родная мать,
Как бы встать вокруг крепостной стеной,
Любоваться век только ей одной,
Обнимать весь день, обнимать всю ночь,
Полюбить её, как родную дочь!
Но живёт она, за тепло прося,
Ведь нельзя, как дочь, как сестру, нельзя!
И решил цыган каждый миг ночей
Покупать её, чтоб была ничьей,
Но широк ли был у него карман?
Только месяц жил благородный план.
И признался ей – ни копейки нет,
А в глазах её заискрился свет:
«Я другой теперь пред тобой стою,
Ты купил меня на всю жизнь свою!»
Отдыхай, дружок, позабудь слова,
То костёр трещит и кричит сова,
То почти что быль и почти что ложь,
Ведь любви такой – ты уж НЕ найдёшь!