Поэзия старости

Интересная традиция (если так можно назвать) существовала в древней поэтической среде Китая. Хоть танского, хоть сунского (да и позже). Наблюдается ее влияние и на японских поэтов.

Поэзия старости.

Поэзия о старости у китайцев достаточно масштабна. Но когда начинаешь сверять стихи на этапы жизни поэта, то очень часто оказывается, что стихи эти писались в нормальном молодом возрасте. После тридцати пяти лет (до сорока точно) поэт объявлял себя "старцем" и — адьё. Можно писать о седых волосах, отсутствии любви, грусти и печали, ушедших безвозвратно годах молодости, сильной, но прекратившейся дружбе, или предательстве друзей, или навсегда покинувших возлюбленных после которых не будет ничего.

Что примечательно, "поэзии молодости" в сборниках как-то не наблюдается. Вплоть до вообще.

Японцы. Хоть тот же Басё. Банановым старцем себя объявил чуть ли не в тридцать лет. Когда поселился в Эдо, в хижине, возле которой посадил банан. К сорока годам у него в первом сборнике (за десять лет до смерти) уже было достаточно строф о горестях старости.

Что это? Для чего? Некая ширма? Как, к примеру, Цураюки, который спрятался за маску женщины, описывая путешествие в Тоса-никки?!

Если знать, что тогда верили в котодама (душу слова), то получается, что поэты специально призывали к себе старость... Может, чтобы выглядеть основательнее, или позволить себе писать философские строфы, или мудрствовать и обучать, или еще для чего-то.


Удивительно это — жить как ни в чем не бывало под цветущими вишнями... (с)