Несостоятельность Теории Относительности Эйнштейна

1. Предисловие.

Ещё в 2014 году я придумал себе «научный» псевдоним «Микроскоп Телескопович Цвайштейн (Zweistein)» для регистрации на одном из сайтов. При этом у меня в голове сразу сам собой родился афоризм: «Кривизна пространства придумана, чтобы исправить кривизну теории относительности». Признаюсь, что и псевдоним, и афоризм появились, как антитеза знаменитой теории Эйнштейна. Правда, я тогда только интуитивно не соглашался с истинностью теории относительности.

Конкретно я ещё ничего не мог видеть и знать и потому ничего не мог возразить против этой теории. И лишь спустя 2,5 года это обнаружилось как бы само собой – стоило мне взять в руки книгу, и вникнуть в смысл написанного самим Эйнштейном, а не «с напева Рабиновича» судить о теории относительности. Вот тут всё и началось.

Я нисколько не сомневался и не сомневаюсь теперь, что мысли, которые я намерен изложить в данной работе, известны довольно многим мыслящим людям. Более того, как только я увидел конкретные ошибки в ТО Эйнштейна, так мне стали попадаться на глаза в соцсетях  высказывания людей, уже знающих и понимающих всё это. Хотя бы отчасти. Так что я не могу себя считать первооткрывателем, но лишь одним из тех, кто усомнился в общепринятой теории.

Но и плагиатом мою работу назвать нельзя, потому что я понял всё, что описываю, сам, своим умом, без посторонней помощи. И потому желаю поделиться с вами своей версией; тем, что я увидел и понял, чтобы и вы, уважаемые читатели, это понимали и правильно представляли.

Для обоснования своей теории относительности А. Эйнштейн использовал свет, как физическое явление распространения электромагнитных волн определённого диапазона частот. Это может показаться смешным, но вот как получается: Эйнштейн использовал свет для того, чтобы завести всё человечество во тьму заблуждения на долгое время.

Пожалуй, следует признать, что афера с распространением на весь мир и внедрением в серьёзную науку и общественное сознание этой, мягко говоря, шутки, удалась. Хотя бы на время. И довольно долгое время. Мы не знаем, была ли эта шутка первой подобной аферой в истории, но, как оказалось, она была не последней.

Лунная эпопея по масштабу вышла даже грандиозней. А подрыв двух небоскрёбов в Нью-Йорке стоит в этом же ряду образчиков дьявольской лжи, которой удалось обмануть практически всё население Земли.

Но, если для разоблачения афер с лунными экспедициями и терактом 11 сентября 2001 года необходимы конкретные достоверные факты, то для разгрома теории относительности достаточно иметь лишь сам текст Эйнштейна, где он излагает свою теорию.

Тем лучше для нас. И думается, что нам даже не понадобится столько страниц, сколько содержит книга Эйнштейна «О специальной и общей теории относительности». Мы уложимся в совсем маленькое эссе, в которое войдут семь глав, в которых по отдельности будут рассмотрены предметы, которые составляют идею теории относительности Эйнштейна. Конечно, нам пришлось заглянуть и в другие работы Эйнштейна, , где затронуты интересующие нас темы, чтобы не допустить какого-либо возможного недопонимания.

Вот эти главы и рассматриваемые темы:

- Пространство-время
- Скорость света
- Относительность одновременности
- Замедление времени
- Изменение размеров тел
- Гравитация и «искривление пространства»

Однако следует заметить, что, рассматривая по отдельности в указанные явления в каждой отдельной главе, нам будет трудно, а порой и невозможно, избежать их связи и пересечения между собой. И потому, рассматривая, например, явление скорости света, мы будем вынуждены использовать и понятия пространства и времени, а потому время от времени повторяться. Но это не следует считать недостатком изложения, но лишь необходимым обстоятельством.

Следует сделать ещё одно замечание.

Совершенно оправданно будет думать, что любая научная критика, которая заключается в указании ошибок, нелогичностей или противоречий в рассматриваемой теории или гипотезе, не имеет права ограничиваться только этим, но должна указывать и правильные решения. В этом отличие критики научной от критики, скажем, произведений искусства. Если произведения искусства априори являют собой именно субъективное мнение, субъективный взгляд, не может быть никаких претензий к произведению в отношении истинности. Рассмотрение может касаться только законов самого искусства и не выходить за эти рамки. Критик искусства не может, не имеет права сказать автору: «правильно было сделать (написать, нарисовать) вот так!» Критик может провести только другую кривую линию, отличную от кривой линии автора.

В отношении же к критике научных теорий такой подход недостаточен. Здесь на первый план выходит именно истинность утверждений и аргументов, а мастерство изложения отходит вообще на дальний план.

И, если критик искусства не может указывать автору, как именно и что именно он должен был сделать, то критик научной теории, которую он считает в чём-то кривой, обязан указать и прямую теорию. Другого варианта просто не существует, потому что критерий неправильности научной теории есть теория правильная.

Поэтому я сознаю на себе эту ответственность и обязанность помимо указаний на ошибки Эйнштейна показать так же и вместе с тем правильную трактовку рассматриваемых понятий и явлений. А это, фактически, возлагает на меня обязанность предложить взамен теории Эйнштейна (или хотя бы её отдельных положений) свою теорию или свою их трактовку.

Но значит ли это, что критик непременно должен при этом во всей полноте излагать свою концепцию? С неизбежностью нужно сказать «да», ибо в противном случае читатель никак не сможет определить, в чём же ошибочность критикуемой теории.

Однако думается, что для некоторых моментов могут быть оставлена возможность не давать фундаментального изложения теории, которая предлагается взамен той, ошибочность которой утверждается. Эти моменты будут оговорены специально.

Возможно, изложение может кому-то показаться несколько сумбурным и избыточествующим повторами. Но в оправдание своё мне придётся сказать, что  мне намеренно пришлось пойти на то, чтобы допустить эти повторы. Потому что практика показала, что при попытке объяснить другим моё видение вопроса, большинство не могут так просто увидеть ту картинку, которая стоит передо мной и которую я пытаюсь  донести до других.  Потому я и пытаюсь с разных сторон,  углов зрения и разными словами  донести до других сознаний свою концепцию.

2. Пространство и время

В третьей главе «Пространство и время в классической механике» Эйнштейн, как ни странно, отказывается подробно рассмотреть и то и другое. Он ограничивается лишь общими неясными фразами:

«Не ясно, что здесь должно разуметь под «местом» и «пространством»»,

«Прежде всего оставим совершенно в стороне тёмное слово «пространство», в которое, если честно признаться, мы не можем вложить ни малейшего осмысленного содержания; движение в «пространстве» мы заменим «движением в отношении к какому-либо практически твёрдому исходному телу»».

Мне же кажется это довольно странным. Почему автор ТО не удосужился хотя бы попытаться определить чётко понятия пространства и времени? Если судить по приведённым словам, то получается, что Эйнштейн не имел ясного представления об этих категориях. Так, вместо того, чтобы определить категорию пространства, он предложил более лёгкий путь – игнорируя пространство рассматривать движение тел лишь по отношению к другим телам. Хозяин, конечно, барин. Но нам представляется, что здесь Эйнштейн попросту схалтурил. И из дальнейшего повествования вы, читатель, убедитесь в этом.
Надо же – осмелиться предложить миру теории, совершенно не укладывающиеся в извилины человеческого мозга, но для этого даже не попытавшись определить отправные точки. Как-то недостойно новатора в науке.

Ну, попытайся, хотя бы. Может быть, ошибёшься, окажешься неправ. Но должно же положить в основание своей теории хоть какие-то твёрдые камни. А тут: «тёмное слово «пространство», в которое, если честно признаться, мы не можем вложить ни малейшего осмысленного содержания».

Нет, то, что любое тело движется относительно других тел, есть факт. Но и то, что это движение происходит в пространстве и может быть наблюдаемо и охарактеризовано из любой СО, даже не привязанной к конкретному телу – тоже факт.

Ещё более свободно обошёлся Эйнштейн с категорией «время». Он вообще не попытался определить это понятие, сразу приступив к рассмотрению различных опытов и логических тезисов, использующих термин «время».

Но нам, критикам, никак невозможно поступать таким же образом. Иначе мы вообще ничего не сможем объяснить и показать всю ошибочность рассматриваемой теории. И потому мы обязаны заняться сначала рассмотрением означенных понятий и максимально ясным их определением.

Пространство.
Следует признать, что определить понятие «пространство» с наскоку не так просто. Тем не менее, попытаемся.

Что мы видим, рассматривая материальный вещественный мир, в котором имеем счастье жить? Куда бы мы ни посмотрели, мы видим наличие множества многообразных объектов, представляющих собой материальные тела, а также пустые, не заполненные никакими реальными, видимыми и ощущаемыми объектами места. Так же мы можем наблюдать, что большинство объектов могут менять своё расположение относительно других объектов, они могут перемещаться в этом общем для всех объектов месте. Вот это общее для всего вещественного место, которое воспринимается нами либо как пустота, либо как материальные объекты во всём их объёме мы и называем привычным словом «пространство».

Осознавая огромность, но в то же время целостность нашего мира, мы можем рассуждать последовательно, рассматривая сначала меньшие, а затем переходя на большие размеры этого, по выражению Эйнштейна «тёмного слова «пространство».

Рассмотрим в качестве примера свою собственную комнату, в которой живём. Наша комната, как и любая другая, представляет собой ограниченный с шести сторон по трём перпендикулярным измерениям параллелепипед некоторого размера. В этом ограниченном от другого мира месте мы ясно можем различить пустое пространство и предметы, материальные объекты, частично заполняющие пространство. Понятно, что пустым мы его пока называем условно, прекрасно понимая при этом, что в данном случае оно заполнено атмосферным воздухом, представляющим собой смесь нескольких газов. Но газы имеют свойство быть легко вытесненными с любого места пространства более плотными твёрдыми объектами – в нашем случае мебелью, предметами быта и т.д., как будто и нет ничего. Потому пока и не будем обращать на воздух внимания без всякого ущерба для нашего предмета.

Итак, мы пришли к тому, что по причине очевидности должны признать, что в нашем мире имеется общее для пустоты и материальных объектов место, называемое «пространство».

Какова его природа? Этот вопрос представляется более сложным. К тому же он пока не так важен для нас. Хотя в дальнейшем мы его подробней коснёмся. Сейчас же заметим следующее:

Любые объекты в пространстве могут быть в двух различных состояниях: в покое и в движении. Состояние покоя определяется неподвижностью объекта в пространстве или, по крайней мере в пределах какой-либо системы отсчёта. Состояние движения определяется изменением положения, места в пространстве или в пределах рассматриваемой СО. Состояние покоя единично, имеет одно качество. Состояние покоя – это количественно нулевое движение. Состояние движения может иметь различное качество, определяемое быстротой изменения положения в пространстве. Быстрота же передвижения в пространстве тел зависит от степени силы, действующей на них. Изменение объектом своего положения в пространстве – движение – обусловлено воздействием на объекты силы, которая также может иметь различные количественные значения. Зависимость прямая: большая сила вызывает более быстрое движение тел (объектов) либо другие следствия, которые пока не рассматриваем.

Значит и мы сами, и все остальные видимые и даже невидимые материальные объекты, а также пустота между ними представляют собой пространство, в котором всё материальное находится и существует.

В пределах одного материального объекта (тела) мы можем уяснить для себя некоторые свойства пространства.

Так, мы можем непосредственно наблюдать, что между любыми двумя произвольно взятыми неподвижными точками материального тела, а значит и пространства, наблюдается то, что мы называем расстояние, дистанция, длина. Несмотря на то, что понятие длина является абстрактным, нематериальным, мы, тем не менее, почти физически можем её ощущать. Расстояние в пространстве очевидно для нас и практически ощутимо.

Понятие длины возникло в нашем сознании при наблюдении пространства и объектов в нём. Мы научились измерять расстояния между любыми двумя точками пространства, для чего создали условные единицы измерения и измерительные инструменты, прикладывая которые к реальным материальным объектам определяем их размеры, расстояния между объектами в этих условных единицах. То есть, всё измеряется не само по себе, а относительно чего-то другого.

Расстояния присутствуют между объектами или условными точками пространства всегда и физически ощутимы. Ничего подобного мы не сможем сказать о времени.

В настоящее время для всех стали привычными общепринятые единицы и эталоны измерения – метр, сантиметр, километр. Но и метр, как единица измерения был взят не с потолка, а связан с определённой физической сущностью, в настоящее время со скоростью света – «Метр — это длина пути, проходимого светом в вакууме за (1 / 299 792 458) секунды». Хотя в более ранние времена эталон метра основывался на иных реалиях.

Что может быть за пределами этого очевидного пространства нам неизвестно, потому не будем усложнять себе задачу.

Мы вполне можем себе позволить и такой вопрос: каково отношение пространства и материи? Существовали ли они вместе всегда, то есть не имели начала своего бытия, или они возникли, как реальность, в какой-то момент времени? И если возникли, то что появилось раньше?

Возможность вечного, безначального существования материи, пространства и самой вселенной я рассматривал в специальной работе, в которой доказывается, что не существует актуальной бесконечности и безначальности. Что наш мир имел начало и он не бесконечен в любой момент настоящего.

Если же рассматривать вариант возникновения материи и пространства, то здесь нам представляется очевидным один вариант: вначале могла появиться материя, а пространство возникло сразу и практически одновременно с ней, но не как причина, а как следствие. Иными словами, появилась материя и вместе с ней пространство.

Сделаем небольшое отступление.

Зададим вопрос: какие конкретные инерциальные системы отсчёта (ИСО) мы можем наблюдать или представлять в пространстве? Для нас очевидно, что пространство вселенной представляет собой совсем немного типов объектов, пригодных для рассмотрения в качестве ИСО. Помимо пустоты, в которой невозможно найти практическую точку опоры, в пространстве вселенной существуют звёзды – шарообразные раскалённые для огромных температур гигантские космические тела, планеты – космические тела с относительно низкой температурой поверхности. Из крупных, в общем-то, и всё. Остальное – сравнительно мелкие куски материи, обломки, представленные астероидами, кометами и метеоритами.

Если перейти на другой уровень, то пригодны для использования в качестве примеров СО планеты, в том числе родная наша планета – Земля, которая кажется нам достаточно знакомой. По аналогии можно использовать и любые другие планеты в случае необходимости – принципиально ничего не меняется.

Любое место на поверхности планеты может быть использовано в качестве центра СО. Особые подвижные СО могут представлять собой живые существа, созданные человеком технические средства передвижения, другие материальные объекты, приводимые в движение определёнными силами.

Как видим, выбор у нас не настолько велик. Да большого разнообразия нам и не нужно. Нам важно на немногих примерах разобраться в сути рассматриваемого вопроса и прийти к максимальной ясности.

Время.
Определение понятия «время» является несколько более трудным, нежели определение пространства, как и понимание этого понятия. Но, тем не менее, постараемся определить и понять и эту категорию.

Выше было сказано, что категория времени сильно отличается от понятия пространства. Попробуем разобраться, в чём именно.

Первый и важнейший вопрос: реально ли время или это лишь абстрактное понятие, существующее только в нашем сознании? Чтобы прийти к однозначному ответу, нам придётся немного порассуждать.

Как мы воспринимаем время? Есть ли это что-то определённое и неизменное, как расстояние в пространстве? – Отнюдь. Всем нам знакомо ощущение разного «хода времени». То время, кажется, стремительно мчится, то тянется, как старая кляча.

Как мы вообще наблюдаем и понимаем время? Если присмотреться и задуматься, то мы придём к однозначному выводу: мы наблюдаем и определяем время по каким-либо событиям, происходящим в пространстве.

Но снова возникает вопрос – а что такое событие? Событием является любое изменение положения или качества движения материальных объектов или внутреннего состояния объектов (что так же определяется изменением положения, только уже на другом уровне) в пространстве. Если ещё уточнить, то событие представляет  собой изменение положения или качества движения в пространстве частиц или групп частиц материи.

Все перечисленные варианты событий могут включать в себя также взаимодействие материальных объектов, которые влекут за собой изменение положения их в пространстве или изменение качества движения.

Под изменением качества движения следует понимать изменение скорости или направления движения.

Так вот, наблюдая события, их возникновение, чередование и последовательность мы абстрагируем их в сознании в понятие времени, которая становится в нашем сознании мерой событий, мерой всякого движения и изменения в пространстве.

Объект изменяет положение в пространстве различным образом, в зависимости от силы, воздействующей на него. Вот эти изменения в движении тел и чередовании событий мы воспринимаем, как время.

Следующий вопрос: можем ли мы измерять время, как умеем измерять расстояния в пространстве? Вопрос кажется совершенно нелепым и неуместным. Нам кажется очевидным и привычным, что мы умеем измерять время. Но давайте задумаемся, что мы на самом деле измеряем и способны ли мы измерять время.

Когда мы меряем расстояния в пространстве, они нами ощущаются. Например, мы можем в некоторых случаях фиксировать их нашими руками и они никуда не ускользают от нас. Время же известно нам, как нечто постоянно текущее, моментально растворяющееся в небытие.

Чем мы измеряем время? Вернее, думаем, что измеряем? Даже ребёнок знает: прибором измерения времени: часами. Но снова зададим совершенно глупый вопрос: а измеряем ли мы часами время?

К чему мы прикладываем часы, чтобы измерять время? – Нам не к чему их приложить, как линейку. Мы не знаем, где находится время. Да и находится ли оно где-либо вообще?

Но что же представляют собой часы? При более внимательном рассмотрении мы можем обнаружить, что часы вовсе не измеряют время. Часы, какой бы принцип устройства и работы в них ни использовались, представляют собой не измерительный прибор, а генератор периодически повторяющихся событий. Да, периодические колебания в механизме, заставляющее стрелки или цифры на табло совершать равномерно чередующиеся движения, представляют собой смену событий в пространстве.

Наблюдения за временем начались давно. Периодические чередование дня и ночи, времён года, периодов обращения Земли вокруг Солнца, называемый годом, и множество других постоянно совершающихся событий создают в нашем сознании иллюзию времени. Именно иллюзию, реальную лишь в нашем сознании. Научившись фиксировать периодически повторяющиеся астрономические события, люди постепенно научились их измерять. Но не методом непосредственного измерения событий, а созданием механизмов, генерирующих события, соразмерные с природными периодически чередующимися событиями.

Так, определив посредством наблюдений соотношение событий дня, ночи, года, люди методом их деления на равномерные или относительно равномерные части создали условную меру и единицы «измерения» времени. На самом деле не измерения времени, а измерения событий.

Затем люди создали часы (хронометр) – генератор событий, подстроенных под уже существующие природные чередующиеся события. Теперь стало гораздо удобнее ориентироваться в чередовании событий – показания часов подстраивались под регулярно повторяющиеся события смены дня, ночи и года. Сутки были поделены на часы, часы на минуты, минуты на секунды и так далее.

Древние виды часов – солнечные, песочные, водяные и т.п. ещё не были так удобны и точны. Но даже они представляли собой способы не измерения времени, а измерения событий. Так, движение тени стержня солнечных часов, высыпание песка в песочных, или течение воды в водяных часах представляют собой лишь чередование событий, но не измерение времени.

Об этом можно ещё много размышлять, но, думается, этого достаточно, чтобы прийти к выводу: время не представляет собой реального природного явления, такого, как материя или пространство. Время есть лишь абстрактная идея, возникающая в нашем сознании при наблюдении событий в пространстве.

Представления о времени, как реальном четвёртом измерении наравне с измерениями пространства, оказывается в корне неверным.  Время не представляет собой такой же вектор, каким является любой вектор в пространстве. События могут происходить в любой точке пространства. Но не в любой точке абстрактного вектора времени. События происходят только сейчас, только в настоящий момент. Ничто не происходит и не может происходить в прошлом или в будущем.

Да и существуют ли эти прошлое и будущее? Существуют только в нашем сознании – прошлое в нашей памяти, будущее – в воображении. И это никак не возможно оспорить. Представим, что у нас полностью исчезла память, так что мы не помним того, что было миг назад. Что мы будем наблюдать? Прошлое исчезнет для нас, мы утратим способность связывать наблюдаемые нами события в последовательности причин и следствий. Примерно то же будет, если у нас отрежет способность воображать будущее.

Из этого вывода вовсе не следует, будто мы вообще отрицаем понятие времени и призываем от него отказаться. Вовсе нет. Мы только должны правильно понять эту несколько непривычную идею и пересмотреть отношение к времени. Время – не есть реальность, но лишь абстрактная идея в нашем сознании.

В практическом смысле мы так же будем использовать время. Важно лишь понимать его суть, как абстрактного, но не реального явления.  Особо важно это потому и для того, чтобы мы могли понять естественно вытекающие из обнаруженного нами обстоятельства выводы: время не может изменять своего хода, не может замедляться или ускоряться. А так же невозможны никакие перемещения и путешествия во времени. Все эти вещи следует раз и навсегда отнести к человеческим фантазиям и не более того. Полагаем, что этот вопрос можно окончательно закрыть.

В связи с этим становится ясно, что уже на данном этапе теория относительности Эйнштейна является несостоятельной в части возможности замедления или ускорения времени, а так же других феноменов, вытекающих из неё.

Однако, как уже было сказано, практическое использование понятия времени никуда не денется. Мы так же можем использовать понятие время и единицы «измерения» времени для ориентирования в событиях жизни, определения скорости движения и любых изменений, а так же для характеристик других физических явлений природы – сила, работа, скорость, ускорение и т.д.

И в этом нет ничего необычного. В нашей жизни есть множество подобных абстракций, не существующих в реальности природы, но возникающих в нашем сознании при отражении природы или моделирования в нём абстрактных представлений и картин. Так, к таковым можно отнести такие понятия, как симметрия, красота, ясность, справедливость и т.п. Существуют абстрактные понятия нашего сознания, которые для нас не менее реальны, чем сами реальные события, происходящие с реальной материей в реальном пространстве.

Отдельно стоит более подробно поговорить о часах, как приборе, используемом для измерения времени. Эйнштейн в своих умозрительных опытах и объяснениях часто использует часы, как прибор, измеряющий время. Более правильно и научно называть этот прибор «хронометром» – «измерителем времени». В рассуждениях Эйнштейна хронометр предстаёт перед нами в качестве полноценного представителя, даже заменителя самого времени. Однако от большинства людей ускользает тот факт, что часы не являются ни заменителем, ни измерителем времени, что мы уже выяснили выше.

Даже в обыденной жизни часы, имеющиеся у множества людей, то отстают, то уходят вперёд. Но никто при этом даже не думает о замедлении или ускорении времени. Мы понимает в таких случаях, что «барахлят» сами часы.

В самом деле, хронометр, каким бы он ни был, какую бы конструкцию из себя ни представлял, всегда являет собой материальный механизм. Хоть механические часы, хоть электронные, хоть атомные – все они действуют на основе генерации периодических событий. Именно периодические движения маятников, шестерёнок, движение электрических токов электронных устройств и даже самих молекул и атомов – это всего лишь движение материи. Но никак не ход самого времени.

Мы никак не можем фиксировать время, кроме как создавая материальные приборы, действие которых основаны на периодических движениях материи.

Может ли влиять на функционирование любых часов окружающая материальная среда? – Однозначно может и влияет. Из этого легко сделать вывод, что конкретные условия, в которых находятся часы в любой момент времени способны изменить ход, работу любых часов.

Влияет ли на работу часов гравитация? – Не может не влиять. Потому что чем ближе часы будут находиться к центру гравитационной массы земли (о пребывании человека на других планетах речь пока не стоит), тем сильнее сила гравитации действует на части механизма, включая молекулы и атомы. И потому показания часов можно считать лишь приблизительно точными, но никогда не абсолютно точными.

Как именно гравитация влияет на события? Умозрительно мы можем представить, что влияние гравитационной силы уплотняет частицы материи, что выразится в их сближении между собой. Сближение частиц (увеличение плотности) непременно повлечёт ускорение взаимодействий между частицами. Электрические токи, частоты колебаний частиц должны при этом ускориться, что и наблюдается на практике. Так известно, что скорость волновых процессов выше в более плотных средах.

Значит, любая работа приборов непременно изменится. Часы любой конструкции также не исключение. Но к времени это не будет иметь никакого отношения, потому что материя никак не привязана ни к какому времени. И потому никак невозможно очевидное изменение хода часов считать изменением хода времени.

Так же могут влиять на работу часов электромагнитные поля и волны, в них распространяющиеся.

На ход часов однозначно влияет их движение пространстве. Потому что пересечение силовых линий электромагнитных полей, а так же само перемещение в пространстве с различной скоростью, особенно с неравномерными скоростями – ускорением или замедлением, происходящими под действием сил на материальное тело, не может не оказывать влияния на сам механизм часов и на его функционирование.

Тем более часы не годятся в качестве «заменителя» времени в опытах, где требуется особая точность, когда несколько часов находятся в значительно различающихся условиях – на больших расстояниях от гравитационных масс, различных скоростях и ускорениях движения, разных давлениях, температурах и пр.

Итак, хронометры представляют собой механизмы, не измеряющие время, а лишь создающие периодические равномерные события, которые мы отождествляем с ходом времени. Именно - создающие, а не измеряющие. Поэтому ни о какой непосредственной связи часов со временем говорить вообще нельзя.

Да, мы умеем измерять события, их количество, их скорость, умеем сравнивать разные события по параметру времени, можем создавать периодические события, совпадающие с другими по параметру времени. Но мы никогда не можем ощутить или пощупать само время. Как и другие абстрактные идеи.

И потому нам приходится сделать однозначный вывод: хронометры не являются измерительным прибором времени. Поэтому их показания никогда нельзя отождествлять с самим временем. Из чего необходимо сделать категорический вывод: не может быть никакого изменения скорости хода времени.

Других часов, нематериальных, адекватных самому времени, создать невозможно. Такие не существуют даже теоретически. Часы всегда будут материальны. А время идеально, абстрактно. Время – это лишь модель в нашем сознании.

Это следует хорошо осознать, чтобы в последующем изложении понимать ошибочность тезисов Эйнштейна в изложении теории относительности.

Вот так мы ощущаем пространство и время. Совершенно по-разному.

С понятием «время» всё обстоит совсем не так, как с пространством. Мы никак не можем ни увидеть, ни потрогать, ни даже ощутить время само по себе. Должно быть очевидно, что время никак не влияет, не определяет ни скорость событий, ни их возникновение, ни чередование. Оно лишь отражает в сознании, рождает в нём некоторую иллюзию существования и течения, хода времени.

Время никак не может повлиять на ход стрелок на циферблате или смены числовых значений на табло хронометра. На них влияет лишь та или иная сила, приводящая механизм хронометра в действие и создающая внутри этого механизма свои собственные события.

Да, события эти подогнаны под другие события, в частности под период вращения Земли вокруг своей оси. Но не под само время, потому что время, даже если бы оно было реальностью, не доступно для нашего наблюдения и измерения.

Можно добавить к сказанному, что если выражение «движение тел в пространстве» совершенно правильно, истинно и отражает саму реальность, то выражение «движение тел во времени» - существует лишь в нашем сознании, но не существует в реальности.

И подводя итог: если нечто, имеющее название, не может быть в реальном мире обнаружено, ощущаемо, зафиксировано и измерено, то существует ли оно в реальности бытия? Очевидно, что нет, не существует. Но вполне может существовать в сознании, как абстрактная идея.

Всё вышеизложенное убедительно показывает ошибочность концепции пространства-времени, которую разделял и использовал в своей теории Эйнштейн.

В короткой третьей главе, рассмотрев опыт по бросанию камня из окна движущегося вагона, Эйнштейн приходит к выводу:

«кривой пробега камня, т.е. кривой, по которой движется тело, самой по себе не существует, но есть лишь кривая пробега в отношении к определенному исходному телу».

В этом месте мы наблюдаем ошибочный логический вывод о траектории полёта камня.

Камень, совершая движение в пространстве вселенной в определённый отрезок времени, может совершить его только по одной единственной траектории, определяемой действием различных сил на этот камень. По определению же Эйнштейна в каждой ИСО камень совершает движение по своей особой траектории. Но этого никак не может быть. Но что тогда может быть? — Может быть разное восприятие наблюдателем траектории движения камня в разных ИСО.

И ещё одна важная деталь ускользает от Эйнштейна и всех, кто доверился его мнению. Это деталь заключается в том, что ИСО наблюдателя, т.е. точка в движущемся поезде, из которой ведётся наблюдение, не остаётся при наблюдении за траекторией движения камня в состоянии равномерного прямолинейного движения. Для того, чтобы не выпустить камень из фокуса внимания, ИСО должна поворачиваться вокруг нескольких осей. А, согласно утверждениям самого Эйнштейна, такая СО уже не является инерциальной. Поэтому восприятие событий в этой СО будет отличаться от восприятия в инерциальной СО.

Для более прочного закрепления понимания новой концепции пространства и времени закрепим материал на конкретном примере.

Вот на столе передо мной лежит доска. Мне нужно измерить её длину. Я беру рулетку, прижимаю нулевой конец её к левому торцу доски и протягиваю рулетку вдоль длинной стороны. Правый торец, срез доски совпадает с определённым делением на шкале рулетки, которое равно, к примеру, 1112 миллиметров. Я могу несколько раз проделать эту процедуру – результат будет тот же. Я практически на ощупь, своими руками ощутить эту самую длину доски, но могу и видеть её своими глазами. Между доской и рулеткой, как инструментом измерения длины, существует железобетонная связь. Доска, занимающая своей длиной некоторую часть пространства, чётко и жёстко определяет на шкале рулетки её длину.

Но точно так же я могу рулеткой измерить и пустое пространство – стоит только протянуть рулетку в воздухе – и отмерить те же 1112 миллиметров этого пустого пространства в любом направлении. Рулетка – это принципиально такой же объект в пространстве, что и доска. Только рулетка – некоторый эталон, инструмент измерения, а доска – измеряемый объект.

Очевидно, что мы можем легко провести некоторую параллель между пространством и временем. Если рулетка – измерительный инструмент для измерения пространства и материальных объектов, то хронометр – это измерительный инструмент чего? Времени? – Нет, не времени, а событий в пространстве. Хронометр генерирует события, скорость смены которых подогнана под условно принятый эталон смены событий – период обращения Земли вокруг своей оси. И, как материальный объект – рулетка измеряет другие материальные объекты при непосредственном сравнении их между собой.

Точно так же генератор событий - хронометр измеряет другие события при непосредственном сравнении событий, происходящих в хронометре и любых других событий, происходящих в реальности.

Подводя итог данной теме скажем, что «пространство» – достаточно понятная категория, которую несложно понять и принять. В отношении же понятия «время» лучше всего пересмотреть свои представления и увидеть всё в новом и, на наш взгляд, истинном свете.

Уже правильное понимание категории «время» делает невозможным принятие теории относительности Эйнштейна, потому что сия теория совершенно не соответствует сущности этого понятия и явления. При этом снова заметим, что сам Эйнштейн даже не удосужился дать точное определение времени. То так безапелляционно с ним обошёлся, объявив его растяжимым, как резиновый жгут.

3. Скорость света

Тезис о независимости некоторых физических явлений от любой СО не сложен для понимания. Когда мы рассматриваем независимость скорости света от скорости движения источника света, мы можем упростить понимание этого явления рассмотрением некоторых  других примеров. Суть одинаковая.

Так, в примере, когда пассажир движется внутри едущего по рельсам поезда, мы вычисляем скорость движения этого пассажира относительно земли сложением скоростей движения поезда относительно земли и движения пассажира относительно поезда. Это просто.

Но в отношении света это не так. Свет, исходящий из фонаря, укреплённого, скажем, впереди локомотива, распространяется в пространстве независимо от движения поезда и его скорости. Скорость света определяется законом распространения электромагнитных волн, воспринимаемых нами, как свет, в какой-либо среде, где она всегда будет постоянной. При этом совершенно необязательно рассматривать скорость света именно в вакууме. В воздухе – то же самое, только значение скорости немного иное.

Эту особенность может легко помочь понять простой пример: если мы едем в поезде со скоростью 100 км/час и выпускаем в окно почтового голубя, который летает со скоростью 50 км/час, то, отпустив голубя в воздух мы освобождаем его от влияния инерциальной системы поезда. Голубь начинает лететь в системе отсчёта земли и в зависимости от свойств воздушной среды с той скоростью, на какую способен по своей природе. Поезд не может увеличить или уменьшить его скорость.

В этом отличие от движущегося в поезде пассажира, который не теряет зависимости от инерциальной системы поезда, каждый его шаг фиксирует контакт с поездом.

С голубем же условия совсем иные. Сразу после момента отпускания голубя он начинает лететь самостоятельно и скорость его полёта зависит только от его способности, но никак не от поезда, с которым он был связан мгновение назад.

Очевидно, что при этом скорость полёта голубя относительно поезда будет различной, в зависимости от направления полёта голубя. Так, если голубь полетит навстречу поезду, то скорость его относительно поезда будет равна 150 км/час. А если по ходу поезда, то 50 км/час.

Точно так же будет обстоять дело и со звуком, и со светом. Звук, генерируемый каким-либо устройством, расположенным в любом месте поезда, сразу освобождается от зависимости от поезда и распространяется в воздухе по закону, определяющему скорость звука в воздухе. От скорости источника звука скорость звука не зависит.

Можно только догадываться, почему Эйнштейн даже не коснулся в своей работе этого явления, по физической сути так схожего со светом. Посмотрите – звук, как и свет, является волновым процессом в некоей среде. И в определённой среде звук имеет только одно значение скорости распространения волны. Для воздуха это значение известно и равно примерно 340 м/сек. В зависимости от условий атмосферы скорость может несколько меняться, но это лишь технические детали.

Звук, как и свет, как и условный голубь, имеет одну и ту же скорость распространения в воздушной среде атмосферы земли, которая не зависит от скорости движения источника звука. Понятно, что опыты со звуком невозможны в пространстве заатмосферного космоса. Но что мешает нам ограничиться в своих опытах пределами СО Земли?

Ещё один видимый пример мы можем иметь в явлении распространении волн на поверхности воды. Вода по сути является средой, подобной газовой атмосфере земли и пустоте космического пространства. Их объединяет свойство распространения в них волновых процессов. А любая волна, будучи возбуждённой каким-либо образом, распространяется строго в соответствии с законами распространения волн в данной среде, но никак не связана с источником возбуждения волны. То есть, в испускании лучей света каким-либо источником, в издании звука каким-либо предметом или возбуждении волны на поверхности воды камнем присутствует один и тот же  характерный признак — независимость волн от источника возбуждения этих волн.

Но в этом случае неизбежно мы приходим к выводу, что все эти три примера имеют и другой общий признак. А именно – независимость от всех инерциальных систем, кроме одной.

Так, волна на поверхности воды и звук в атмосфере распространяются в строгой зависимости от СО земли. А световая волна в вакууме космического пространства – точно так же связана с какой-то неподвижной инерциальной системой, которую мы вынуждены назвать абсолютной СО вселенной.

Вот точно так же и со светом – исходящая от лампы фонаря электромагнитная волна не находится в физическом контакте с поездом и его инерциальной системой и потому полностью независима от СО поезда. Световая волна распространяется в пространстве со свойственной ему скоростью, как и отпущенный голубь.

Так вот, свои доказательства относительности одновременности Эйнштейн мог бы основывать и на опытах со звуком, а не со светом. Так было бы ещё нагляднее, ведь обнаружить отклонения во времени событий так гораздо проще – они уже более соизмеримы со скоростями движения поезда или самолёта.

Поэтому мы проведём такой опыт, который предложил в своей работе Эйнштейн, ещё и со звуком.

В силу того, что любое движение материи в пространстве нашей вселенной подчиняется и закону инерции, передача энергии посредством волновых процессов так же обладает некоторым свойством инерции. Материя или космическое пространство, считающееся пока пустым, но в котором присутствуют поля, являются средой для распространения волн различной длины. Любая среда, в силу её инертности, будет непременно замедлять, демпфировать  передачу энергии посредством волновых процессов в большей или меньшей степени. Поэтому мы вправе считать невозможной в нашей вселенной существование бесконечных скоростей материальных тел и волновых явлений.

Кстати, бесконечные скорости движения материи или передачи информации в материальной вселенной в принципе невозможны, так как актуальной бесконечности в природе не существует. Это означает, что не может быть чего-то реального и законченного с бесконечным значением. Бесконечность всегда только потенциальна и существует лишь в возможности продолжать процесс.

Свет, являющийся волновым процессом в среде, например в вакууме, пронизанном силовыми полями – гравитационными и электромагнитными, не может быть исключением. Поэтому скорость света не может не иметь некоторого конечного предела. На данный момент эта скорость имеет значение 299 792 458 м/сек.

В седьмой главе «Кажущаяся несовместимость закона распространения света с принципом относительности» Эйнштейн снова путает закон распространения света в вакууме и восприятие скорости света в разных СО.

Так, он пишет: «Вдоль полотна посылается луч света, который, согласно сказанному, движется со скоростью с в отношении к железной дороге. По рельсам снова катится наш вагон со скоростью v, притом в том же самом направлении, что и луч света, но, естественно, гораздо медленнее последнего. Какова будет скорость движения светового луча по отношению к вагону? Легко видеть, что здесь могут быть применены выводы предыдущего параграфа: луч света играет роль бегущего по вагону человека; скорость последнего W по отношению к железнодорожному полотну заменена здесь скоростью света по отношению к нему же; и, наконец, w будет искомой скоростью света по отношению к вагону. Для неё мы, следовательно, имеем

w = е - v.

Таким образом скорость распространения светового луча отно¬сительно вагона будет меньше, чем с.

Но этот вывод идёт в разрез с изложенным в § 5-м принципом относительности. В самом деле, закон распространения света, подобно всякому другому общему закону природы, должен был бы согласно принципу относительности, одинаково гласить как для вагона, в качестве исходного тела, так и для полотна, в качестве такового же».

Но в действительности скорость света относительно вагона в данном примере будет меньше, чем скорость света по отношению к полотну.  Хотя это нисколько не будет противоречить изложенному Эйнштейном принципу относительности. Потому что закон распространения света и относительность скорости света по отношению к независимым СО – это совершенно разные вещи.

Скорость света в вакууме неизменна и постоянна, но в то же время относительна по отношению к любой СО.

Изложенный Эйнштейном в главе пятой своей книги принцип относительности действительно сформулирован правильно: «если К' представляет собой в отношении К равномерно и без вращения движущуюся систему координат, то все события природы протекают в отношении к К' по точно тем же всеобщим законам, как и в отношении к К».

Всё верно – законы вселенной всеобщи для любой ИСО и для любой пространственной точки вселенной. Заметим – здесь речь о законах природы.

Но явления природы, происходящие в соответствии с этими законами – это нечто другое, они могут происходить и восприниматься по-разному в разных СО. То есть, мы обнаруживаем, что Эйнштейн допускает и здесь логическую ошибку в своих рассуждениях, незаметно отождествляя закон и природное явление.

Мы же обязаны правильно разобраться со скоростью света, чтобы больше не допускать ошибок в восприятии этого природного явления.  Это же должно повлечь за собой отказ от теории относительности Эйнштейна, как теории ошибочной.

Следует хорошо уяснить, что скорость света в вакууме неизменна и постоянна как относительно некоей абсолютной неподвижной СО, так и относительно любых СО. Да, как это ни страшно для всех ортодоксальных физиков, но реальность некоей неподвижной абсолютной системы отсчёта придётся признать. Именно сам факт неизменности скорости света в вакууме космического пространства вынуждает признать существование такой абсолютной СО, все остальные существующие или допустимые ИСО будут либо движущимися, либо покоящимися относительно неё.

Но как раз именно это обстоятельство – постоянство скорости света в вакууме создаёт условия, что свет будет восприниматься в разных ИСО по-разному. Ведь если скорость света в пространстве неизменна, то в некоторых ИСО, движущихся в пространстве, скорость света будет отличаться от той, какая наблюдается в абсолютной неподвижной ИСО пространства. Только восприятие этой разницы в скорости будет фиксироваться не так, как скорость движущегося предмета. А именно фазовым смещением периода волны, которое выразится в смещении спектра световых частот – в фиолетовую сторону при движении к источнику света и в красную – при движении от источника света.

Движущаяся же ИСО, в которой находится источник света, так же будет иметь по отношению к свету отличную скорость, а именно – всегда будет иметь место смещение в красную сторону цветовой шкалы частот.

Мы отдаём себе отчёт в том, что всё изложенное выше в корне расходится с утверждениями ТО Эйнштейна, которые стали за целый век так привычны для всех, хотя при этом совершенно непонятны для большинства.

Взгляды же, которые мы предлагаем взамен СТО Эйнштейна, просты и понятны всем. Они не выходят за рамки привычных представлений о мире и обычного восприятия явлений этого мира.

Ещё один вопрос, который, кажется до сих пор никому не пришёл в голову, это вопрос о том, почему вдруг Эйнштейн взял в основание своей теории скорость света? Как именно скорость света может определять свойства самого времени? Ведь, исходя из теории Эйнштейна, так и получается: вся теория базируется на скорости света – и декларируемые им ускорения-замедления времени, и изменения размеров тел, и относительность одновременности событий.

Но разве такое возможно, чтобы свойства света, в том числе его скорость распространения в пространстве, могла определять свойства самого времени?

Зададим следующий вопрос: что по природе первичнее – время или скорость? Или иначе: что от чего зависит?

Скорее всего, большинство людей не рискнёт утверждать, что именно появилось во вселенной раньше – время или скорость. Но в пределах физики всем известно, что скорость есть производное от расстояния (пройдённый телом путь) и времени: v = S·t. Мы вычисляем скорость, определяя пройдённый путь и затраченное на это время.  Или пользуемся приборами, которые это же самое делают автоматически. Невозможно определить скорость непосредственно, не зная предварительно расстояния и времени.

Но каким образом у Эйнштейна получается, что скорость света вдруг стала влиять на свойства самого времени? Это же нонсенс.

Ещё один вопрос возникает: как мог Эйнштейн утверждать, что в любой ИСО скорость света имеет одно и то же значение? Очевидно, потому, что практически проверить истинность этого утверждения не представлялось возможным. Это можно моделировать лишь умозрительно или выражать с помощью математических формул.

Для того, чтобы реально убедиться в том, что скорость света по-разному воспринимается в разных СО, нужно иметь возможность наблюдения движущейся СО с такой скоростью, при которой могло бы быть зафиксировано фазовое смещение световой волны. А это скорость не меньше сотен, а лучше – тысяч километров в секунду! Где ж взять такую СО, если на данный момент максимально достигнутая  космическим аппаратом скорость в космосе не превышает 20 км/сек! Это – практически ноль по сравнению со скоростью света.

Поэтому практического подтверждения постулата о равенстве скорости света в любой ИСО получить невозможно.

4. Относительность одновременности.

В главе, посвящённой относительности одновременности, Эйнштейн рассматривает пример с наблюдением одновременного разряда двух молний в двух разных точках железнодорожного полотна. Что ж, факт вполне вероятный. И потому представить это явление любому человеку, видевшему и слышавшему разряд молнии, совсем нетрудно. Молния бьёт в условные точки А и Б, находящиеся на железнодорожном полотне на некотором расстоянии.

Условно ставим точно посередине отрезка АБ точку М.

Далее Эйнштейн моделирует поезд и в нём некоторую точку М', в которой находится гипотетический наблюдатель и которая в момент удара молний точно совпадает с точкой М.

И затем, используя такую умозрительную модель, Эйнштейн пишет: «Два события (напр., два удара молнии, А и В), одновременные по отношению к железнодорожному полотну будут ли также одновременны по отношению, к поезду? Мы сейчас убедимся, что ответ должен быть отрицательный».

То есть, Эйнштейн анонсирует вывод о неодновременности событий в разных системах отсчёта.

В этом месте отвлечёмся ненадолго, чтобы рассмотреть пример, который понадобится нам в дальнейшем для помощи в понимании рассматриваемой идеи.

Представим, что из города А один человек посылает своему родственнику письмо в город Б. Они пишет письмо на листке, заклеивает в конверт, подписывает адрес и бросает письмо в почтовый ящик. Условимся именно этот момент считать моментом события. Например, 5 января 2001 года.

10 января 2001 года родственник в городе Б достаёт это письмо из своего почтового ящика. Что мы наблюдаем и какой вывод делаем? – Тот вывод, что отправление письма и получение его - два разных события. Запомним этот факт и следим дальше за Эйнштейном.

Сам по себе умозрительный опыт, описанный Эйнштейном очень прост. Он даже излишне сложен на наш взгляд. Очевидно, что в начале 20 века уровень техники ещё не был таким, как сейчас. Мы, живущие в более технически развитое время можем легко заменить две молнии, которых ещё нужно дождаться (а уж чтобы дождаться одновременного удара двух молний, да ещё точно в одно время - это фантастика). Мы просто помещаем в точки А и Б, находящиеся рядом с железнодорожным полотном две яркие лампы. Кнопка включения - точно посередине расстояния между ними. Длина проводов одинаковая, так что лампы включаются одним выключателем максимально одновременно. Мы это знаем, потому что сами проверили схему в работе.

Устройство, подобное фотофинишу, включает лампы одновременно в тот момент, когда наблюдатель окажется точно в точке М - посередине расстояния между лампами. Снабдим лампы ещё и звуковым коротким сигналом. Для чего - станет понятно чуть позже. Определим расстояния АМ и МБ равными 1 километру. Скорость поезда – 100 км/час.

Итак, наблюдатель, едущий в поезде, оказывается в точке М. Датчик включает лампы. Наблюдатель продолжает ехать в сторону точки Б.
Используя простые формулы, мы можем вычислить время, когда наблюдатель увидит начало световых и услышит начало звуковых сигналов.
Логика и интуиция говорит нам, что световые сигналы до наблюдателя дойдут в разное время.

Проведём вычисления для света:

Свет от точки Б:
t 100 + t 10800000000 = 1
t 10800000100 = 1
t = 1:10800000100 = 0,00000000009259259173525

Свет от точки А:
t 300000 - t 100 = 1
t 10799999900 = 1
t = 1:10799999900 = 0,00000000009259259344993

Как видим – до наблюдателя свет от разеых источников света долетит в разное время.

Но уж слишком мало расхождение по причине огромной разницы между скоростью света и скоростью поезда. Но мы уже знаем, что звук распространяется точно по такому же закону, что и свет – скорость звука зависит только от свойств среды. Поэтому заменяем лампы мощным звуковым импульсом. Остальные расчёты точно такие же:

Звук от точки Б
t 340 + t 27,7778 = 1000
t 367,7778 = 1
t = 1:367,7778 = 2,72 сек

Звук от точки А:
t 340 - t 27,7778 = 1000
t 312,2222 = 1000
t = 1:312,2222 = 3,2 сек

В этом случае разность времени приёма сигналов уже ощутимая.

То есть, никакого парадокса в действительности не наблюдается. Скорость света соотносится со скоростью любой движущейся ИСО точно так же, как и скорость звука – проявляется эффект Доплера, при котором в движущейся ИСО повышается частота звука и свет смещается в сторону фиолетового при движении навстречу. При движении же ИСО от источника - понижается частота звука и свет смещается в сторону красного. Всё. И больше никаких фантазий и парадоксов.

Теперь снова вернёмся к рассуждениям Эйнштейна об относительности одновременности. Вспомним, что он писал перед описанием рассмотренного опыта:

«Два события (напр., два удара молнии, А и В), одновременные по отношению к железнодорожному полотну будут ли также одновременны по отношению, к поезду? Мы сейчас убедимся, что ответ должен быть отрицательный».

Теперь приведём цитату из главы 8 «О понятии времени в физике». Рассуждая о возможности определения одновременности двух событий, в нашем примере – вспышек ламп или импульс звука Эйнштейн пишет: «Если теперь наблюдатель одновременно воспримет оба удара молнии, то значит они одновременны».

Вот здесь я прошу вас, читатель, сосредоточиться, чтобы не пропустить и понять самое интересное место в нашем исследовании. Мы видим, что Эйнштейн своими словами факт одновременности двух событий, в нашем примере – одновременной вспышки ламп или одновременной подачи звукового сигнала, ставит в зависимость от того, каким образом наблюдатель воспримет дошедший до него световой или звуковой сигнал.

Но мы-то уже в нашем опыте убедились, что сигналы, поданные заведомо абсолютно одновременно, до наблюдателя доходят в разное время. И получается, что, согласно логике Эйнштейна, лампы и звуковой сигнал включились не одновременно, хотя это заведомо не так.

И вот в этом месте можно бить себя по лбу и кричать: «как же так?!!!!! За сто лет никто не заметил этого ляпа?!!!! Из-за которого весь этот сыр-бор?!!!!! Кошмар!!!!!!!»

Что же мы видим, читатель? Мы видим, что великий физик отождествил в своих рассуждениях событие отправки сигнала с событием получения сигнала! Да это то же самое, как, вынув одновременно из почтового ящика два письма (вспомните пример с письмом) со штемпелем получения 10 января, мы делаем вывод о том, что они и отправлены нам одновременно. Хотя на штемпеле отправления писем могут стоять 3 января и 7 января. Или наоборот: получив одно письмо 10 января, а другое 15 января, мы сделаем вывод о том, что письма были отправлены в разные дни, хотя на обоих стоит дата одна отправки – 5 января.

Чтобы не думать, что это мы ошиблись в наших рассуждениях, а не Эйнштейн, перечитаем ещё раз его важное высказывание: «Если теперь наблюдатель одновременно воспримет оба удара молнии, то значит они одновременны». Ну, вы видите? Нет, мы не ошибаемся. Всё именно так – Эйнштейн утверждает, что одновременность или неодновременность двух событий определяет наблюдатель, получивший сигналы о событиях, а не сам объективный факт одновременности этих событий. Разве так можно?

На основании обнаруженных противоречий в тексте Эйнштейна мы уже можем утверждать, что в важнейшем пункте своей теории относительности лауреат Нобелевской премии допустил грубейшую логическую ошибку, которая фактически зачёркивает всю специальную теорию относительности. Потому что обнаружение этой ошибки опровергает утверждение Эйнштейна об относительности одновременности. На самом деле одновременность событий никак не может зависеть от мнения наблюдателя. Она зависит от самой одновременности событий.

Чтобы ещё больше уяснить всё сказанное, мы должны понять, что само произошедшее событие есть факт. Вторым фактом, проистекающим из первого, является тот, что помимо самого факта события существует информация, след о событии, который любое событие оставляет в пространстве. Это, в частности, могут быть свет или звук, как в нашем примере, волна на поверхности воды от брошенного камня и множество других примеров. При этом мы никак не можем смешивать и отождествлять само событие с той информацией, которую мы о нём получаем.

На наш взгляд эта мысль очень проста для понимания. И поэтому кажется невероятным, что ошибок в теории относительности Эйнштейна никто не заметил на протяжении целого века.

Но всё не так просто, как нам показалось.

В пятой главе «Принцип относительности (в более узком смысле)» Эйнштейн излагает совершенно правильную мысль: «если К' представляет собой в отношении К равномерно и без вращения движущуюся систему координат, то все события природы протекают в отношении к К' по точно тем же всеобщим законам, как и в отношении к К. Это утверждение мы называем «принципом относительности» (в более узком смысле)». Да, и мы полностью согласны с этим. Это действительно так: все законы, действующие во вселенной не зависят от любой системы отсчёта.

Но в том и дело, что дальше в этой же главе Эйнштейн пишет следующее: «Если принцип относительности недей­ствителен, то, значит, Галилеевы системы координат К, К’, К'' и т. д., находящиеся по отношению друг к другу в состоянии равномерного движения, будут неравноценны для описаний явлений природы. А тогда почти необходимо пришлось бы допу­стить, что законы природы могут быть особенно просто и есте­ственно формулированы лишь при условии выделения из всех Галилеевых систем координат в качестве исходного тела именно какой-то одной (К0), обладающей определённым состоя­нием движения».

Мы обращаем ваше внимание на подчёркнутые нами слова. Сначала речь идёт о явлениях природы, но следом за этим – о законах природы. Но является ли это одним и тем же? Давайте поразмыслим: законы природы фундаментально определяют тот или иной определённый ход событий (явлений природы). И эти законы всеобщи для любой точки пространства вселенной и для любой ИСО. Но при этом сами события, явления природы в разных ИСО могут проходить или наблюдаться по разному.

Эту мысль нужно хорошо уяснить и глубоко усвоить. Ещё раз: законы природы едины для всех ИСО, но явления природы в разных ИСО могут быть наблюдаемы по разному. На примере звука в воздухе: скорость звука в воздухе постоянна и не зависит от СО источника звука. То есть, звук будет распространяться в воздухе со скоростью 340 м/сек независимо от того, исходит звук из неподвижной точки на земле, или из движущейся СО. Но восприниматься звук будет по-разному в разных СО: при приближении к источнику звука с заметной скоростью звук будет повышаться, а при удалении – понижаться.

То есть, сама относительность имеет место. Но не в том смысле, в каком её трактует Эйнштейн.

Вообще, всем людям буквально с детства знакома такая относительность восприятия событий. Когда мы в ночной темноте видим яркую вспышку молнии нас нисколько не удивляет, что звук грома мы слышим намного позднее. Так, звук грома от молнии, блеснувшей в километре от нас, мы слышим через три секунды. А кто-то в другом районе города услышит гром от этой же молнии через пять секунд. Но никто при этом не думает, что это были две разные молнии.

Значит, само явление относительности действительно имеет место в сфере нашей жизни. То есть, мы обосновано можем считать, что различия в восприятии событий всегда обусловлены относительным расположением в пространстве данного наблюдателя, а так же тем, находится он неподвижно на одном месте, или двигается. Причиной тому является может быть запаздывание светового луча, хотя это будет заметно лишь при огромных космических расстояниях.

Выше была названа причина этого. Восприятие действительности всегда зависит от конкретных условий наблюдателя. Это достоверный факт. И он принят нами безоговорочно.

Но теория относительности Эйнштейна утверждает совсем иное. В ней американский физик пошёл куда дальше нас.

Он сделал в пределах данной теории такие открытия, которые ... мы и пытаемся закрыть. Нашей задачей является разоблачение ошибочных постулатов и выводов, которые сделаны в рамках специальной и общей теорий относительности Эйнштейна.

В 9 главе своей книги Эйнштейн утверждает:

«События, которые одновременны в отношении к железнодорож­ному полотну, не одновременны в отношении к поезду, и наоборот (относительность одновременности). Каждое исходное тело (система координат) имеет своё особое время. Указание времени только тогда получает смысл, когда показано исходное тело, к которому оно относится.

До теории относительности физика всегда молчаливо прини­мала, что указания времени обладают абсолютным, т.е. незави­сящим от состояния движения исходного тела, значением».

Но мы теперь, разобравшись в том, что Эйнштейн совершенно неоправданно отождествил само событие с информацией о событии, распространяющейся в пространстве, можем твёрдо быть уверены в ошибочности и этого утверждения. То есть, любое событие, произошедшее в пространстве вселенной, одновременно для всей вселенной, то есть и для любой СО, даже неинерциальной. Но наблюдаться из разных СО это событие будет по-разному. В частности, в случае астрономических расстояний между СО и местом события, может иметь место запаздывание светового луча, так что событие будет воспринято с запаздыванием. Но мы, зная это, не можем теперь утверждать, что само событие может быть неодновременным для разных СО.
Справедливости ради мы не будем игнорировать некоторые высказывания Эйнштейна, которые встречаются в его работах и которые, собственно, соответствуют истине. Например, в работе 1905 года «К электродинамике движущихся тел» Эйнштейн пишет: «Итак, мы видим, что не следует придавать абсолютного значения понятию одновременности. Два события, одновременные при наблюдении из одной координатной системы, уже не воспринимаются как одновременные при рассмотрении из системы, движущейся относительно данной системы».

Видите, ясно сказано: «не воспринимаются как одновременные». Это совсем не то, как если было сказано: «не происходят одновременно». То есть, речь о субъективном восприятии происходящих событий. Следовательно, мы должны быть постоянно начеку и замечать, идёт ли речь о субъективном восприятии событий, или же о самих событиях. Если проще, то различать то, что происходит на самом деле и то, что нам кажется.

5. Замедление-ускорение времени

Ввиду того, что в предыдущих главах мы уже подробно разобрались и с пространством, и с временем, и со скоростью света и с одновременностью событий, глава о замедлении или ускорении времени, якобы происходящем в разных ИСО, как утверждает СТО Эйнштейна, не должна быть объёмной.

В самом деле: если, как мы выяснили, явления времени в реальности бытия не существует, а имеет место оно только в нашем сознании, то ни о каком реальном замедлении или ускорении времени не может быть речи.

Все события, происходящие во вселенной, происходят в пространстве, но не во времени. В самом деле: никакое событие не может произойти в прошлом или в будущем. События происходят только в настоящем, только сейчас. О совершившихся событиях остаётся только результат изменений в пространстве, как следствие событий, и память в сознании субъектов, наблюдавших эти события или уузнающих о них по свидетельству очевидцев.

В будущем события тоже не происходят. Они могут лишь возникать в сознании разумных субъектов, как представления и фантазии, но никак  — в реальности бытия.

Когда мы говорим: «это было» - это только констатация факта произошедшего события, имевшего место в определённой части пространства. То, что «было» - того нет в реальности. И того, что «будет» нет в реальности. В реальности существует только то, что «есть» и что происходит в настоящий момент.

По опыту мы отчётливо знаем, что события могут происходить «медленнее» или «быстрее». Но сами эти понятия возникают лишь в сравнении с другими событиями. Если нет, с чем сравнить, мы не можем фиксировать абсолютное значение времени.

Например, несколько человек бегут стометровку и все пробегают её с разным результатом, зафиксированным секундомером. Причина разного результата – бег с различной затратой силы на бег, который с физической точки зрения представляет собой работу по перемещению груза на определённое расстояние. Больше используемая сила – «быстрее» пробег расстояния. И результат – это никакое не «время», а количество событий внутри секундомера, градуированных, как секунды и сотые доли секунды. И сами секунды при этом имеют лишь условные значения.

Поэтому мы можем говорить о скорости, замедлении или ускорении событий, но никак не о замедлении или ускорении времени. По причине отсутствия такового в природе. Замедляться нечему. Это совершенно аналогично тому, что и пространство не может искривляться, просто потому, что нечему искривляться.

Но при этом мы признаём существование абстрактного понятия «время», существующего в нашем сознании. Эта иллюзия времени возникает от созерцания движения тел в пространстве, любых явлений движения и изменений.

Подобным образом в нашем сознании возникают и другие абстракции, например «красота». Красота – тоже абстрактная иллюзия, абстрактная идея, возникающая от созерцания реальных объектов и явлений. Формы, цвета, видимые линии, слышимые звуки, находящиеся в определённых сочетаниях между собой, могут восприниматься нами, как нечто «красивое». Но самой красивости, красоты, не существует вне нашего сознания.

Но, коль уж мы признаём право времени пребывать в нашем сознании, то мы вынуждены отметить, что время в нашем сознании действительно может замедляться и ускоряться.

Это всеми общепризнано: в некоторых жизненных ситуациях время мчится, а в других – тянется ужасно медленно. Мы легко можем вывести определённую закономерность в этом явлении: чем меньше наблюдаемых событий, тем медленнее кажется ход времени. И наоборот. Когда мы заняты каким-то делом, когда при этом активно занято наше сознание, мы практически не замечаем времени – оно протекает очень быстро. Но стоит событиям вокруг нас успокоиться, когда наши органы чувств перестают получать информацию и сами мы находимся в неподвижности, так время словно останавливается. Особенно это бывает заметно и даже вызывает неприятные ощущения, когда нам приходится чего-то ожидать в бездействии. Очереди в больнице, в магазине, ожидание транспорта, ожидание какого-либо желаемого события замедляют время в нашем сознании.

Но всё это – не в реальности, только субъективно, но не объективно. Мы уже достаточно подробно рассматривали факторы, которые могут влиять на ход тех или иных событий, в том числе на функционирование хронометров. По той причине, что не существует идеальных хронометров, но все они могут быть только материальными, условия в месте их нахождения не только могут, но реально влияют на их функционирование. Поэтому стоит ли удивляться тем опытам, которые нам предъявляются в качестве доказательств различных положений теории относительности Эйнштейна? Нисколько. Все эти результаты вполне закономерны и обусловлены множеством факторов, но никак не изменением хода самого времени.

Более того, сам Эйнштейн писал о том, что гравитация влияет на ход часов – большая гравитационная сила ускоряет их ход, а меньшая – замедляет. Но мы настойчиво будем задавать вопрос: а при чём здесь время?

И потому любые доводы в пользу правильности теории относительности мы можем смело отметать, ибо никто и никогда не может предъявить нам реальных свидетельств в пользу существования изменений хода времени. Это всегда будут факты изменения хода хронометров.

6. Изменение размеров тел

Все положения предыдущей главы мы можем использовать и к утверждениям об изменении размеров движущихся тел. Мы можем допустить незначительные изменения размеров тел в случаях неравномерного их движения в пространстве – значительных ускорениях или замедлениях. И в этом нет ничего удивительного: знаем же мы об изменениях размеров тел в зависимости от температуры или давления извне. Объясняется это явление тем, что под влиянием  действия внешних сил внутреннее состояние частиц тела может меняться – они могут изменять взаимное расположение, то есть сближаться или удаляться друг от друга. Всё это естественно.

Но соглашаться с реальным изменением размеров тел в свете положений теории относительности Эйнштейна мы больше не можем, так как все её положения оказались ошибочными.

В реальности не может быть убедительных опытов, которые могли бы проверить утверждения об изменении размеров тел, движущихся с огромными скоростями. Искусственно ускоренные элементарные частицы не годятся для таких опытов.

Важно также не забывать и в этом случае о том, что реальное событие и его наблюдение, его восприятие из другой СО – это совершенно разные вещи. И если восприятие события может быть каким-либо образом изменено вследствие неодновременности самого события и получения информации о нём, в частности световой, то это не означает, что событие и в реальности искажено. В том числе — что тело реально изменило свои размеры. То есть — в своей системе отсчёта тело остаётся прежним, а восприятие его в другой системе отсчёта может отличаться от реального.

И нечего было воду мутить.

7. Гравитация и искривление пространства

Не имея реального знания о природе гравитации, люди выдумывают различные гипотезы. Как и о многом другом.

Ну, как же, хочется ведь знать и понимать. А откуда взять это знание-то? Гравитацию ведь непосредственно не увидишь, не пощупаешь.

Ну, наблюдаем мы, что Земля нас притягивает. И что? Ведь почему так происходит, нам не открыто.

Вот и появляются гипотезы, теории, основанные на предположениях, под которые подтягиваются факты.

Так вот, пространство не имеет никаких физических свойств. Оно само ни на что материальное не может повлиять, и на него ничто не может повлиять. Пространство в физическом смысле есть ничто, абсолютная пустота. В которую помещён материальный мир.

Вот материя может пребывать в движении и изменяться. А пространство не может. Поэтому никакого искривления пространства быть не может. В самом по себе пространстве нечему искривляться.

Луч света искривляется? И что? Почему нет? Он же распространяется в материально-энергетической среде, заполняющей пространство. Эта материально-энергетическая среда имеет различную плотность в разных областях пространства, при различных условиях. Почему бы и не отклонился луч света? Только искривление пространства тут ни при чём.

И гравитация имеет совсем иную природу, в основе которой, всё-таки, тот же электромагнетизм, но на некоем другом уровне.

Гравитация проявляется, как мы можем наблюдать, только при наличии материальных тел с определённой (значительной) массой. Здесь и нужно искать зарытую собаку. А выдумывать всякие там гравитационные волны, гравитоны, искривления пространства — глупо, товарищи.