Грушёвый сад

Весной не пахло, пахло диким
Грушёвым молчаливым садом,
Застенчивым он, не великим,
Жужжал пчелиным роем.

               Рядом,
Всего за месяц до рассвета,
Звучал гобой кудрявя ноты,
Была в том таинстве примета –
Пчелиный рой, снабжая соты,

Увещевал прохладу звёздных
Скоплений – радуйтесь в возможность
Претерпевая путь несносных
Грядущих вех…

             Да будет сложность
Мозаикой судьбы зыбучей,
Что грани истончает тонко
Во времени держащем кручи
И пишущей ручьями звонко.

Да будет истина вкрапленьем
В стенах не порицаньем правды,
Да будет трепыхать волненье
В сачке поймавшем мириады

Упоминаний о Вселенстве
Родившейся в грушёвом саде,
В тиши – сакральном совершенстве,
В одной, из тысячи, руладе*…


            

Рулада грома боевого
На фоне лязганий и визга,
На тракте времени былого.

Мы вспоминаем в слякоть брызги
Какой-то бешеной натуры
Дрожащей от захвата нервов.                1
Вот мимо, радость, пули-дуры
И снова злость на днище тех рвов,

Что дрогой протянулись в выси
Бросая вызов мимолётный…
Что, от кого, когда зависит -
Стрекочет шанс мой пулемётный…

Двадцать второе по июню.

Напрягся мускул, слов не надо.
Браню броню; а если плюну,
За это будет мне награда?

Окопы, рвы, огонь и время
То вдруг сожмётся, то растает,
То в огоньке чуток поленья,
То ветер гонит привкус мая…

Приказ отметил боевое
Однообразное дыханье.
Июнь. Опять двадцать второе,
Но год спустя – жизнепознанье…

Да, хорошо, что знанье жизни
Проходит лентой фильмотеки -
Лет через семьдесят, по Висле,
Сорвём ладоши…
                Фейерверки
Грозят воспоминаньем – чудо.

Неужто?
    Встать!
         К стене заочно,
Пусть будет всё без пересуда –
Быть может так точнее?
                Точно.

Но отвели на шаг, не пуще –
Готовились, секунда в доле…
И снова ров, окоп, орущий
Майор с гранатой в грязном поле…

И снова небо голубое,               
И снова белое дыханье,
И снова на коленях стоя
Слезой стираем щёки…

                Саня!
Ты как там в сорок, уже, третьем
Под Минском сел, «туды», в калошу;
А я вчера ещё приметил
Твою нестоптанную ношу –

Весь мир тягаешь танк покинув
Под флагом пёстрых исступлений
Насупив губы, брови сдвинув,
Пойдя с протяжным волжско-пеньем
На пулемётную зачинку
Уже летящую, как улей…

На фото памяти картинка –
Жгли – не сожгли и не загнули…


               

Преддверье зим.  Преддверье вёсен.
Сменились поколенья строем,
Как та тропинка, мимо сосен,
Ведёт нас жизнь с карманным боем

Через прилавки-недочёты,
Через натянутые нервы;
А голову поднять – пилоты,
Снегами-хлопьями «резервы»

На землю падают – не тают
И не растают аж до мая,
Ведь белый цвет не замарает
Чернушность одночасья злая.

Про злость написано не мало.
В нас злость, скрипя зубами, млеет,
Даже тогда, когда усталость
Свой век давно уж не жалеет…

Проходит день и год проходит
И жизнь пока что топит печку -               
И пусть, и пусть она побродит
Крутя зелёное колечко

Под голубыми небесами
Срывая то, что недозрело,
Трубя задумчиво басами
В историю чуть-чуть несмело
Не так как…

         Снова индивелость
Весны, которой ширь не знаю…

Душистость, цветности опрелость,
В душе девятое по маю…

Весной запахло. Пахнет диким
Грушёвым молчаливым садом,
Застенчивым и не великим
Сердечно-памятным парадом.