С берегов Ижоры. Зодчие Семенцов

                Все началось с того, что однажды  я обнаружил среди строительного мусора старинный кирпич. Он был неровным, но главное, имел особую именную надпись. Мне тогда пришлось немало повозиться, чтобы прочитать на кирпичном боку потертое клеймо, из которого следовало, что завод, выпустивший его, существовал с 1813 года и принадлежал известным в Петербурге купцам Захаровым. Судя потому, что этот старинный кирпич уже неоднократно использовался в строительстве, но так и не потерял своих рабочих качеств, делать их тогда умели хорошо.
                Наверное, эта находка стала одним из толчков моего возросшего интереса к старому Петербургу. Прочитаешь такую надпись и, будто получаешь почтовую открытку из далекого прошлого. Суть в том, что в дореволюционном Петербурге практически все кирпичи делались именными. Из обнаруженной мною впоследствии мозаики фамилий заводчиков Богдановичей, Стрелиных, Поршневых, Тырловых и многих других постепенно складывалась картина кирпичной промышленности в окрестностях Петербурга. А еще каждое такое клеймо после изучения его рассказывало любопытную историю жизни какого-нибудь промышленника, его заводов или построенных им городских объектов.
                О Петербурге, кажется, природа сама позаботилась, чтобы обеспечить его нужным строительным материалом. В окрестностях города по берегам рек  имелось в изобилии глины и песка. Как водится, их использование для кирпичного производства началось по указанию Петра I, без участия которого, кажется, здесь ничего не могло происходить. Впадавшая в Неву река Ижора быстро обросла гидротехническими сооружениями и оказалась впоследствии застроенной кирпичными заводами. Потребность у быстро растущего столичного промышленного центра в их продукции дальше только возрастала. 
                Одними из крупнейших кирпичных заводчиков здесь были купцы первой гильдии и потомственные почетные граждане города Захаровы. Этот старинный род простых ижорских крестьян своим трудом выдвинулся в купцы и основал на берегах Усть-Ижоры, близ посада Колпино производство “строительного, облицовочного, опилочного и лекального кирпича”. Родоначальником кирпичного дела был Кузьма Захаров, а его первый завод появился по некоторым данным в 1812 – 1814 годах. Место, хорошо известное тем, что здесь 15 июля 1240 года новгородский князь Александр Ярославич одержал победу над шведскими войсками, за что и получил свое прозвище Невский. К слову, местные ижорцы тогда помогли новгородской дружине разбить неприятеля. В память об этом по именному указу Петра I здесь заложили деревянную церковь во имя святого благоверного князя Александра Невского: "…на сем месте, при устье реки Ижоры святой Александр Ярославович, великий князь российский, одержал над шведами победу"...
                После смерти хозяина начатое дело продолжили его дети и внуки. Производство росло и расширялось, внедрялось самое современное по тем временам оборудование. Только на одном из пяти имевшихся у них заводов 170 рабочих за сезон выпускали более четырех миллионов кирпичей. Купцы Захаровы не только эксплуатировали своих работников, но еще успели построить для них девять двухэтажных жилых домов, две бани, больничный приемный покой, оборудовали клуб и прачечную. В городе Захаровы были хорошо известны своей благотворительностью. Объектом попечения с их стороны являлась церковь Святого Александра Невского в Усть-Ижоре, возле которой находилась усыпальница семьи Захаровых.
                Их фамилии навсегда вошли в историю Семенцов. Здесь они владели доходными домами, ставшими впоследствии настоящим украшением этого района. Первый из них сегодня возвышается на перекрестке Клинского проспекта и Серпуховской улицы. Его без всякого преувеличения можно назвать здесь главной доминантой, одним из самых заметных. Островерхий, гордо устремленный ввысь, дом выполнен в стиле северного модерна талантливым петербургским архитектором Алексеем Александровичем Захаровым, представителем славного рода кирпичных заводчиков. Зодчему в это время исполнился 31 год. Его работы уже тогда отличала яркая творческая индивидуальность, а этот дом, по общему мнению, был признан лучшим творением автора . Когда-то архитектор жил здесь в уютной и просторной квартире на втором этаже, тут же находилась его мастерская. Об этом времени теперь напоминает скромная потертая табличка у парадного подъезда. В одной из квартир по этому адресу находились ясли Забалканско-Нарвского отделения Общества попечения о бедных и больных детях. В разное время в них могло находиться до 50 малолетних детей.               
                Сам термин “северный модерн” появился значительно позже, уже в советский период, чтобы обозначить этот необычный романтический архитектурный стиль, заставлявший вспоминать о суровых скальных ландшафтах и западноевропейских средневековых замках. Такие дома прежде уже встречались мне в Стокгольме и Хельсинки и показались удачно вписанными в сдержанную по краскам северную природу. Когда-то этот стиль в России критиковали, называли его “чухонским модерном”, противопоставляли национальному “имперскому” стилю Петербурга. А еще этот дом по своему фасаду щедро украшен майоликовыми вставками, декоративными панно, выполненных в мастерских известного тогда художника-керамиста Петра Кузьмича Ваулина.
                Рядом, на углу Клинского проспекта 17А и Бронницкой улицы, 16, находился еще один примечательный дом, принадлежавший семье Захаровых. Он был построен в 1900 году по проекту художника-архитектора Зографа Агафоника Антоновича. В 1913 году по проекту А. А. Захарова здесь была сделана надстройка. Над окнами этого дома теперь легко прочитать красиво исполненные инициалы его владельца – Александра Васильевича Захарова (АВЗ).
                Закончив в 1913 году постройку своего последнего замечательного детища на Клинском проспекте, архитектор Захаров увлекся идеей небоскребов и уехал жить в США. Архитектор жил и работал в Нью-Йорке, Чикаго, организовал там свою мастерскую, продолжал проектировать общественные и жилые здания. В 1934 году в Чикаго по его проекту был построен собор Георгия Победоносца для русских эмигрантов.
                У него не было мысли навсегда покидать свою страну, но судьба сложилась иначе. Захаров продолжал поддерживать связи со своей Родиной. В советских архитектурных журналах печатались его статьи об американской архитектуре. Захарова всегда интересовало, как шли дела по восстановления Ленинграда, как велось преподавание в Инженерно-строительном институте, который он когда-то закончил. Не забывал архитектор и о родном селе Усть-Ижора, куда посылал немалые суммы денег для постройки молодежного спортивного комплекса и восстановление церкви.
                Старый мастер, проживший долгую и непростую жизнь, завещал похоронить себя в родной Усть-Ижоре. После смерти в 1967 году его прах перевезли туда в красивой шкатулке и захоронили на скромном кладбище, рядом с восстановленным при его участии храмом. Правда, точное место могилы зодчего по причине чьего-то равнодушия сегодня уже никому не известно. Зато осталась добрая память об архитекторе Алексее Александровиче Захарове и созданные по его проектам добротные красивые дома на обоих полушариях нашего непростого, разделенного границами мира. 

На фото рисунок автора