конус

Я жмусь к отцу, а полдень шаткий
плывёт в жаре. Победный май.
Пылит подкова танцплощадки,
рубахи мокнут - выжимай.
Вот бочка с квасом, на разливе
толстуха в белом колпаке.
Толпа, нервозна, сyетлива.
Бомбардировщиком в пике
уходит солнце, метит в темя,
грозит ожогами спине.
По общепитовской системе
убитым нынче быть не мне.
Я пью спасительную влагу,
чей хлебный запах ноздри рвёт.
Я выжил, маленький салага
из праздничных бывалых рот.
А рядом в кителе промокшем,
сквозь вжатый в горло воротник,
бормочет дядька - малый, сможем,
не то смогли, напрасно сник.
В подмышках пятна, краснолицый,
такого встретишь - сторонись.
И ромбы тусклые в петлицах,
и от колена - конус вниз.
Истоптанная деревяшка,
когда-то бывшая ногой...
Шаг перекошенный и тяжкий -
совсем не праздничный, другой,
из холода, степи, болота.
Табачный дух его ручищ,
тяжелый бас - молчишь, пехота?
Молчишь, пехота? Что молчишь?
Он пил, сдувая пену с кружки,
пивка бы, квас-то не с руки.
И тихо плакали старушки,
вздыхали тяжко старики.