Симфония, длиною в жизнь...

В повседневной жизни Лёня, слишком много выпивал, закрываясь часто дома, никого не приглашал. Бывшая жена Людмила заходила навещать, умиляясь злобой криво, поспешит бардак убрать. Сабантуй непроходящий длился 8 долгих лет, голос внутренний, манящий!, Лёне приносил лишь вред. От режимного застолья истаскался, исхудал!, выйти быстро из запоя сам творец не ожидал. Дело, в истинном таланте, что таился в голове, ноты превращались в альты!, разместившись на стене. Это раньше был он лучший и известный дирижёр!, а теперь он, просто худший!, напрочь!, спившийся тапёр! От друзей, коллег и прочих, не осталось и следа, паузы держались молча, с буквы "А до буквы "Я!
Но..., совсем не рассердило это Лёню от забот, рассудил, что справедливо!, разбежались от хлопот. Дочь - взрослела очень быстро, ей уже - 16 лет!, на душе тоскливо, кисло!, что своей квартиры нет! Но папаша обещает к свадьбе дарственную ей, деньги мамы пропивает, где становится добрей. В комнате предельно пусто, только кучи книг и нот, он руками машет шууустро, развивая мыслей ход. Всё поставлено на музу!, что когда-то посетит сильно пьющего мужчину, чем семью обогатит. Преждевременно морщины растянулись по лицу и добавились седи'ны, одинокому творцу. Жалок и немного скушен, шепчет что-то сам с собой, никому уже не нужен, если в творчестве застой! Разместившись на диване в драном, выцветшем трико он, вынашивал часами, вспоминая ремесло. От исписанной тетради, что томилась неспроста, истрепавшись чести ради!, до последнего листа. В ней крамольно  излагалась, та симфония души!, что обыденно ваялась, чаще спьяну и ....  тоски...
Поздним вечером, украдкой, вновь семейка навестит, за столом опорой шаткой Лёня замерев сидит. И разбитая посуда, что свалилась неспроста подтвердила, что кому-то!, стало худо!, со вчера. От таблеток аспиринных, что совсем не помогли!, до ручьёв от рвоты длинных, впитанных в половики. Что допился он бедняга в тот момент не понимал, что отравленная брага!, от жены его - не знал... 
Дочь в истерике не билась, села молча на диван, от озноба в плед укрылась, осмотрев кругом бедлам.
    Через месяц, днём субботним, в Филармонии аншлаг!, а собрал всех Лёня Ройзман и уже, не просто так. Симфонический оркестр ангажировал успех!, нескончаемых оваций получив теперь, от всех...