Драй Сэлвейджис

(отрывок)

Я мало знаю о богах, но, по-моему, река –
Это могучий бурый бог, мрачный и непокорный,
Хотя иногда терпеливый. Сначала он был границей,
Потом перевозчиком грузов, полезным, но ненадежным,
Потом лишь задачей тому, кто строит мосты. 
Решив эту задачу, бурого бога почти забыли
Те, кто живет в городах. Но он так и не покорился,
В срок разливаясь, бушуя, круша все, не давая забыть
Того, чего людям не хочется помнить. Без почестей, без воздаяний
От боготворящих Mашину – он ждет. Смотрит и ждет.
Песня реки слышна была в детской спальне,
На апрельском крыльце, заросшем пахучим айлантом,
В том, как осенью пахнет на столе виноград
И в вечернем круге зимней газовой лампы.

Река – внутри нас, море – повсюду вокруг нас;
Море – это и край земли к тому же, и скалы,
О которые оно плещет, и песок, куда оно бросает
Намеки на древнее, другое мироздание:
Морских звезд, мечехвостов, китовые хребты;
И лужицы, где нашему любопытному взору
Предстают нежные водоросли и морские цветы.
Оно выбрасывает то, что мы теряем – рваный невод,
Разломанную вершу, куски весел
И снасти утонувших чужеземцев. У моря много голосов,
Много богов и много голосов.
     Его соль – на шиповнике,
Его туман – в еловом лесу.
Морской вой
И морской лай – это разные голоса,
Часто слышные хором: стон ветра в такелаже,
Злоба и нежность волн, бьющихся о воду,
Шум дальнего прибоя в пасти скал
И как, предупреждая, завывает близящийся мыс –
Это голоса моря; и сирена буйка на волнах
По пути домой, и чайка;
И под нависшей тишиной тумана
Колокол
Отбивает время – не наше время, движимый неспешным
Земным приливом, время
Старше чем время хронометров, старше
Чем время, считаемое встревоженными женщинами,
Которые, лежа без сна, рассчитывают будущее,
Пытаясь расплести, распутать, размотать
И сложить вместе прошлое и будущее
Между полуночью и зарей, когда прошлое – лишь обман,
А будущее – без будущего, перед утренней стражей,
Когда время стоит и время никогда не кончается;
И земной прилив, что есть и был от самого начала,
Бьет
В колокол.

(T.S. Eliot)